по земле, пока не остановилось с вывернутой головой.
Я же пустился в бегство, стремясь забраться повыше. Моровой оперся на дерево, выпрямляясь во весь немаленький рост. Давай же неудача! Чудовище загребло левой рукой, ломая ветки. От тряски я полетел вниз, не сумев удержаться. Моровому понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, куда я делся.
И тут… первый луч солнца пробился сквозь заросли, словно сверкающий меч. Он скользнул по водной глади, заблестевшей десятком отсветов и бликов, разбежавшихся во стороны. Обезумевший монстр согнулся надо мной. Костлявая рука взметнулась, готовая превратить меня в кровавый блин. Но предплечье морового оказалось на пути солнечного лучика.
На бледной плоти появился черное пятно, через мгновение вспыхнувшее огнем. Моровой завизжал. Тонкий писк больно ударил по перепонкам. Длинный язык твари метался, стегая по земле.
Я успел перекатиться, избегая удара. Моровой выбросил руку, хватая меня. Солнечный свет прочертил на запястье монстра пылающую черту. Пальцы чудовища резко сжались. Оно смяло меня, будто пластилин, но почти сразу хватка ослабла. Предплечье твари с хрустом головешки обломилась, падая вместе со мной.
— Царапка! — раздался крик.
От берега бежала Хельга. Глаза девочки горели, отражая солнце, словно зеркало. В ее руке сверкал тонкий серебряный кинжал. Девчонка оттолкнулась обеими ногами, бесстрашно прыгая на морового. Клинок вонзился в грудь монстра и Хельга съехала вниз, держась за рукоять. Лезвие оставило за собой глубокий след, открывая высохшую, крошащуюся плоть, мгновенно задымившуюся на свету.
Почувствовав под ногами землю, малышка вырвала кинжал и юркнула между ног чудовища. Уцелевшая рука морового вонзилась в почву, погружаясь почти до запястья. Но девочка уже была за его спиной. Кинжал вошел в сочленение ноги. Заревевший монстр рухнул на колени. Его голова уже горела под лучами поднимавшегося солнца.
За дымящейся башкой твари возник ореол красных, как кровь волос. Будто профессиональный убийца, Хельга оттянула подбородок морового. Серебряный кинжал прочертил тонкую полосу на горле монстра. Моровой рухнул на землю, рассыпаясь серой трухой, занявшейся под светом солнца.
Я взглянул на Хельгу и пополз назад. Глаза девочки горели, как расплавленный свинец. Красные волосы трепетали в воздухе, словно подбрасываемые порывами ветра. Я уже видел подобное — это боевая ярость. Воин входит в состояние полной сосредоточенности. Но она же просто соплячка!
Хельга посмотрела на меня. В ее сверкающих глазах я внезапно увидел свое отражение. Мелкое черное пятнышко на сияющем полированном металле. Грязь, недостойная существования.
Девчонка сделала шаг… и рухнула на землю. Ее волосы на миг замерли в воздухе, а затем упали. Похоже, что Хельга не совсем обычная девчонка. Да что тут говорить, даже цвет ее волос говорит об необычности. Я видел пару рыжих крестьян, но с таким красным оттенком была только девочка.
Подойдя к лежащей без сознания Хельге, я едва смог вытащить кинжал, крепко зажатый в руке. На немного изогнутом лезвии была гравировка.
«Моей дочери Хельге от Артунн, дочери Хейвира, внучки Айрака, конунга Северных гор.»
Конунг? Это что еще такое? Какой-то титул? Выходит, что девочка совсем не из простых. Но почему ее мать связалась с кузнецом? Он, конечно, хорош собой, но до благородного изящества аристократов ему очень далеко. Но всякое бывает.
Я спрятал кинжал в ворохе тряпья в домике на дереве. Так, а что с детьми? Малышу, попавшему под удар лапы морового, сильно не повезло — его шея выгнулась под неестественным углом. Быстрая и почти безболезненная смерть. Другие дети…
Мальчик захлебнулся и покачивался на воде, а вот девочка… В темной воде мелькнула светлая тень. На меня уставилась два круглых глаза. Маленькая русалка засмеялась и выпрыгнула из воды, рассыпав мириады сверкающих искр. Щучкой приземлившись в пруд, она скрылась в его темной глубине. Малышка стала новой русалкой.
Нечестивый: 78 из 100
Ого, как сильно скакнуло продвижение данного показателя. Это же из-за смерти двух довольно сильных существ, к которой я имею непосредственное отношение?
Набрав в ладошки воды, я выплеснул ее на Хельгу. Девочка проснулась и закрутила головой. Увидев тело утонувшего мальчика, она бросилась к нему и вытащила на берег. Поняв, что малыша не спасти, она просто… заревела белугой.
Я подошел к остаткам морового. В груде серого пепла темнело сморщенный комок. Чем-то он напоминал кровавый плод, но вместо притягательного, умопомрачительного запаха имел лишь едва уловимый сладковатый аромат. Я забрал комок, похожий на высушенную подгнившую сливу.
Тело русалки превратилось в груду тухлой рыбы и комки перепутанных водорослей. Запашок ещё тот. Разгребая слизкие остатки, я все же нашел искомое. Черная жемчужина оказалось холодной на ощупь, но приятно гладкой. Она будто поглощала весь свет, не давая отблесков. Может съесть ее?
Каким-то инстинктивным чувством я понимал, что ничего дурного не произойдет. В отличии от сущности морового, которая вызывала только отвращение.
Хельга нашла тельце второго малыша. Она взвалила трупики себе на плечи, и заметно пригибаясь, пошла через заросли. Я же на мгновение задержался у пруда. Идеально ровную гладь воды разорвала головка молоденькой русалки. Она смотрела на меня с интересом и ожиданием.
— Ты же придешь ко мне поиграть? — спросила девчушка.
— Приду, — кивнул я, собираясь никогда сюда не возвращаться.
Глава 13
Домовой выполнил уговор, отдав мне кровавый плод. Он только взглянул на сущность морового, побрезговав взять ее в руки. Я сидел в тени крыльца хижины колдуна, выложив перед собой кровавый плод, сморщенный комок и черную жемчужину. Козел вышел из-за угла и заблеял.
— И тебе не хворать, — рассеяно ответил я.
Взяв кровавый плод, я положил его в рот. По языку растеклась приятная сладость. Это невероятно вкусно! Самое лучшее, что я когда-либо ел. Энергия забурлила в теле, заставив меня выгнуться сладострастной дугой. Наслаждение хлынуло от кончиков пальцев и макушки, собираясь в области живота. Энергия все прибывала и прибывала.
Мой наставник всегда говорил, что самое сильное оружие это знание. Никакой меч не сравнится с острой мысли.
— Хочу понимать все языки, — пожелал я.
Энергия замерла, а затем будто схлопнулась, оставляя меня с ощущением выеденной дыры в животе. По голове затюкали деревянным молотком. С каждым ударом он становился все больше, пока последний удар не расколол мне черепушку. Все погрузилось в темноту. Я будто плавал в теплой черной смоле, пахнущей кровавым плодом.
— Ай, яй, яй… — я очнулся и схватился за голову.
Кроме ощущения, похожего на жуткое похмелье, больше никаких отличий. Я где-то сплоховал. Все же желать понимания всех языков было довольно неразумно…
— Вот сука! — подняв взгляд, я опешил от ужаса.
Две сущности, лежавшие перед мной пропали. А козел… Перед
