после станет неважным. И тогда, выходило, достаточно дождаться июня. А до него осталось всего-то три месяца — не так уж и много, пролетят незаметно.
Тем более в данный момент у нас имелись и другие не менее значимые заботы: у Славы окончание колледжа, у меня ОГЭ. И до них даже меньше, чем до моего дня рождения. Последний звонок у нас двадцать третьего мая, и почти сразу первый экзамен.
Любовь, безусловно, занимает в жизни особое место, ничто её не вытеснит, не заменит. Но и учёба важна, от неё ведь тоже зависит будущее. А мне, конечно, хочется, чтобы у нас со Славой было всё хорошо, в любых смыслах.
Ещё и никто на мозги капать не станет: «Какие свидания? Не о том тебе сейчас нужно думать». Мало, что учителя в школе без конца донимают, ещё и родители: «Ксюша, если бы ты приложила чуть больше усилий, оценки были бы намного лучше. Это же тебе самой в первую очередь необходимо. Давай наймём репетитора, пусть ещё немного поднатаскает». Или «Вот мне тут посоветовали сайт для самоподготовки, я тебе ссылку скинула, обязательно зайди, зарегистрируйся и позанимайся».
Да у меня мозги скоро вскипят. И без того свободного времени почти нет, в школе постоянно ставят дополнительные занятия и факультативы, на которых мы разбираем экзаменационных задания, так что к вечеру голова гудит от переизбытка информации, и сил уже ни на что не хватает. Хорошо, скоро каникулы, а потом майские праздники. Хоть какая-то отдушина.
На майские родители уже запланировали поездку в Питер. И меня, естественно, они берут с собой, чтобы я немного развеялась и напиталась позитивными эмоциями перед ОГЭ. Я там окажусь первый раз, но даже не сомневаюсь, что мне понравится.
Конечно, было бы ещё офигительней, если бы я поехала туда не с родителями, а со Славой. Но такое вряд ли возможно. Во-первых, меня не отпустят, во-вторых, ну… это же ещё не июнь.
Ну вот, похоже, я во всём разобралась. Не настолько всё и безнадёжно, я просто опять поторопилась с выводами. И, наверное, я должна как-то сообщить Славе, что всё поняла. Желательно при личной встрече, а не позвонить или написать. Но только потом, не стану торопиться. Времени же целая куча.
Конечно, до июня я тянуть тоже не стану, но сначала, продумаю, как это сделать, чтобы снова не растеряться. А то опять начну повторять как попугай или неуверенно блеять. Наверняка дело ещё и в этом. Я же толком ничего не сказала, вот у нас и не получилось нормального разговора.
Я стойко продержалась до самых каникул, даже к Оксане в гости не ходила, хотя она звала. Мы с ней часто вдвоём задания по ОГЭ прорешивали — так лучше запоминалось — но теперь в основном у меня. Зато я по-прежнему заглядывала на Славины странички, иначе бы свихнулась от отчаяния и тоски. Я по нему очень скучала, несколько раз с трудом остановила себя, чтобы не написать ему в личку. Так ведь ещё и проще. Но я же решила, что скажу ему в глаза.
Ну вот, как-то в каникулы мы с Оксаной гуляли, а потом зашли к ней. Её родители ещё не вернулись с работы, и мы устроились на кухне, вскипятили чайник. Но, конечно, я пошла к ней не только ради чая — надеялась увидеть Славу. Хотя в колледже нет весенних каникул, но он же когда-нибудь придёт с учёбы. И он пришёл.
Я услышала, как щёлкал замок и звенели ключи, и почему-то даже не засомневалась, уверена была, это именно он. Тогда я сказала Оксане, что хочу в туалет, а когда выходила из кухни, якобы на автомате прикрыла дверь, и ринулась прямиком в прихожую.
И между прочим, я не ошиблась. Правда Слава меня не заметил — был повёрнут спиной, снимал кроссы, и я окликнула его тихонько:
— Слава…
Он обернулся, увидел меня, уточнил, сведя брови:
— Ты? Что опять?
Я двинулась к нему.
— Слава, я…
Но он не дал мне ничего сказать, произнёс с напором:
— Мне некогда. У меня скоро сессия. Последняя. И я тороплюсь. Очень. Я только на минутку заскочил, ноут взять. — И сразу направился в комнату, действительно подхватил со стола ноутбук, засунул его в рюкзак, потом вернулся в прихожую, обулся и ушёл, а я только молча наблюдала за ним.
Всё-таки зря я не сделала, как он — не написала для начала, не спросила, когда Слава занят, когда свободен. Тогда бы не получилось, как сейчас.
Весь вечер, придя домой, и весь следующий день я собиралась с силами, заходила в переписку, перечитывала, что он мне написал — «Ты завтра как? Свободна днём? Я к часу подойду к твоему дому. Встретимся на углу?» — и опять выходила, подбирала фразы.
Я же не могла просто скопировать то же самое. Это выглядело бы совсем уж тупо.
Потом я наконец-то решилась, набрала «Привет! Я знаю, что ты очень занят. Но, может, у тебя найдётся немного времени? Не обязательно сегодня. В любой день. Мне нужно тебе кое-что сказать. Это очень важно» и отправила.
Я не стала сразу закрывать чат, какое-то время сидела и ждала: вдруг Слава ответит, я же специально выбрала момент, чтобы он был онлайн. Надеялась, вот-вот увижу ту самую надпись «Вячеслав печатает» и бегущие за ней точки. Но так и не дождалась.
Уже несколько дней прошло, каникулы закончились, а он так и не ответил. Странно. Но подобное и раньше случалось, когда до кого-то не доходили мои сообщения. То есть доходили, но без оповещения — глюк какой-то — и на них не обращали внимания.
И что мне делать? Ещё раз написать? Или больше не полагаться на сети? А например, дождаться возле подъезда, когда он будет возвращаться из колледжа или, наоборот, выйдет из дома. Ну не могло же мне настолько не везти, чтобы каждый раз он слишком торопился.
Выяснять у Оксаны, сколько у Славы пар и когда он примерно появится, бесполезно — она не знала толком. Попросить её звякнуть мне, если он куда-то засобирается? Ну нет,
