заслужили его.
Честностью... Яковлева, как шилом укололи. Какой черт, честностью. Трус я и паразит! Вскочил с топчана. Сел. Память опять листала страницы прошлого.
...Это было месяца полтора назад. Его подозвал взводный:
— Мне нужен связной, товарищ Яковлев! — сказал Козырев. — Рекомендовали вас. Пожалуй, лучшей кандидатуры я и не вижу.
Связной... Яковлев почувствовал, что бледнеет. Так вот, где я видел второго. Ну, конечно же, в Доме офицеров!
Как-то вечером в казарму зашел командир батальона. Спросил, в подразделении ли Козырев? Но тот уже ушел домой. Вызвал Яковлева.
— Срочно к своему лейтенанту! Завтра в шесть утра от Дома офицеров уходит автомашина на «Бусоль». Там будут однодневные сборы молодых командиров. Быть ему обязательно.
Дома Козырева не оказалось. Он ушел в бильярдную. Вот тут-то, в бильярдной, Яковлев и столкнулся с худолицым. Едва Федор спустился в зал, он пошел ему навстречу.
— Вы знаете, что солдатам не положено сюда?
Но Яковлев уже увидел Козырева. Что-то буркнул в ответ и к лейтенанту. Все это в считанные секунды. В памяти отложилось очень слабо.
Так вот, гад, где мы встречались! Федора будто подбросило с топчана. Теперь им владела одна только мысль: действовать!
Поначалу он рванулся к комнате начальника караула. Но тут же передумал. С этого телефона выйти на квартиру Мельникова можно лишь через дежурного по части. Начнет расспрашивать: зачем да почему? Вдруг Федор вспомнил, что когда шел первым этажом с поста, Ивченко, шедший за ним в строю, обратил его, Федора, внимание, что дверь в одну из комнат приоткрыта. Там шло не то собрание, не то заседание и, наверное, забыли дверь запереть. В той комнате есть телефон. Это точно!
— Разрешите в туалет, товарищ лейтенант?
Козырев внимательно поглядел в глаза подчиненного. Чувствовалось, что тот хитрит. Но не отпустить не мог.
— Идите!
Чем ближе Яковлев подходил к примеченной комнате, тем чаще колотилось сердце. Нерешительность опять заползла в душу. Как-то сложится теперь со Светой жизнь?
Дверь в комнату, на которую целил Федор, действительно оказалась приоткрытой. Но Яковлев сначала прошел в туалет и залпом выкурил сигарету. Борьба с самим собой не прекращалась.
Да что я в самом деле гадов прячу, решительно запротестовало внутри. Федор со злостью швырнул окурок.
Вот и эта комната. Тихо скрипнула дверь, впустив в темноту полоску света. И сразу Федор дверь прикрыл. Стало темно. Яковлев пошарил по стенке. Выключатель оказался справа от двери. Вспыхнул свет. И тут же темнота метнулась на улицу за окна.
Комната была просторной. Влево в три ряда столы и прямо против двери стол. Там телефон.
Не мешкая, Федор снял трубку. В ней что-то треснуло и...
— Банкет! — вяло произнес тонкий женский голос.
— Банкет, прошу квартиру капитана Мельникова.
— Соединяю, — безразлично ответил тот же голос.
В трубке опять треснуло и стало тихо. Секунды казались вечностью. Наконец на другом конце провода сняли трубку.
— Квартира Мельникова. Слушаю!
Да, это был голос капитана. Отступать было поздно.
12
Снова ЧП
Мельников уже давно одел шинель и нетерпеливо поглядывал на часы. Было без пятнадцати восемь. Скоро в Доме офицеров начнется очередной сеанс нового кинофильма «Поединок», а Люся не спеша прихорашивается у зеркала. Толика пристроили к соседке.
— Люся, побыстрей, пожалуйста, — поторопил Александр Васильевич. И в это время в спальне зазвенел телефон.
— Товарищ капитан! Вас беспокоит рядовой Яковлев. Помните, наверное, такого. Понимаете... — чувствовалось, что на том конце провода волнуются. — Понимаете... Меня сегодня... Я... Ну... Меня пытались обработать. Товарищ капитан, они гады... Я точно знаю.
Мельникову стало жарко. А голос в трубке сбивчиво клокотал:
— Понимаете... Тут, может, я сам что-то... Ну, вздремнул тогда малость. Ну... В общем, у них пломбир. Они побывали на том самолете, что разбился. Да, да, вот еще... «Победу» с «газовской» резиной и сапогами не ищите. Они уничтожили. Они уговаривали меня быть с ними. Сулили деньги. Понимаете, я тут...
— Вы их хоть знаете? Приметили? — перебил Мельников.
— Да, да!.. Нет, не совсем. Один такой плотный, широкомордый. А второго знаю. О, этого гада я знаю. Я его в Доме офицеров... Минуточку... Это марк... А-а!.. — вдруг отчаянно завопила трубка. На том конце провода резко треснуло и сразу повисла мертвая тишина.
Лицо Мельникова вдруг сделалось бледным.
— Алло! Алло! — закричал Мельников. Никакого ответа. Зато из трубки послышался треск. На том конце провода что-то происходило. Мельников застучал по рычагам. Зловещее молчание. Снова застучал. Наконец голос телефонистки равнодушно и зло произнес:
— Что вы стучите? Абонент ваш трубку-то не повесил.
— Откуда мне звонили? — вместо ответа спросил Мельников.
— 23-40.
— Да что вы мне номер называете! Чей это телефон?
И опять потекли секунды. В дверях в черной мутоновой шубке и в зеленой велюровой шляпке появилась похорошевшая Люся.
— Люсенька, иди одна. Ладно? — Мельников протянул ей билеты. В это время в трубке послышался треск.
— Вы слушаете? Это служебный телефон майора Кикнадзе.
В какой комнате работал в штабе Шалва Кикнадзе, Мельников знал. Как побыстрей туда добраться?
— Девушка, срочно автопарк!
— Вызываю.
Через десяток секунд бойкий тонкий басок доложил:
— Дежурный по парку младший сержант Ермилов слушает!
— Говорит капитан Мельников. Немедленно пришлите мой «газик».
— Гусев на ужине, товарищ капитан, — виновато ответил басок.
— Ах, черт! — выругался Мельников. — Вот что, Ермилов! Я пойду пешком. Вызывайте из столовой Гусева. Пусть едет навстречу.
Мельников положил трубку. Что же делать? Надо срочно Волкову доложить. Телефонная трубка опять взлетела с рычагов.
— Девушка, соедините меня с гостиницей «Урал».
В трубке заурчало, потом тихо, как из-под земли:
— Дежурная «Урала» вас слушает.
— Пригласите, пожалуйста, подполковника Волкова.
— Минуточку...
Ох, эта минуточка! Она, как тоненький ручеек — течет и течет. Наконец из трубки послышался знакомый голос:
— Это ты, Александр Васильевич? Слушаю.
— Надо срочно выезжать в штаб. Доложу при встрече. Бегу туда.
— Понял. Пришли машину, если сможешь.
Мельников суетливо взглянул на растерянную жену. Она молча снимала шубку. На ходу бросил:
— Извини, Люсенька!
Морозный ветерок обжег лицо. Мельников застегнул шинель и припустился бежать. Как назло ни одной попутной автомашины.
Вот и ворота центральной проходной. Мельникова ослепила автомашина. Из темноты яркие фары выхватили помощника дежурного по контрольно-пропускному пункту. В воздухе сверкали крохотные снежинки. Александр Васильевич не ошибся. Это за ним ехал
