говорить кудесник, но приход незваных слушателей сорвал все силки, которые Богуслав так старательно расставил в своей голове, мысленно готовясь к этому разговору почти весь прошедший день.
Пастух раскрыл рот, но ответить не успел. Мрачный Невзор перебил его:
– От нас не укрылось то, что случилось с твоей женой и ребенком.
– Хоть многие и видят младенца, теряя счет веснам, которые он всё никак не растет, нам открыто иное, – продолжил Сбыня.
– Не только ты, Богуслав, можешь общаться с предками, – Мыслимир обратился к удивленному хозяину дома, который сейчас выглядел ничуть не лучше пастуха. – Нам, хранителям рода, открыто многое из того, что обычный люд не видит и не замечает, даже столкнувшись нос к носу. Поэтому не таись, говори прямо и открыто – время дорого.
Оторопевший кудесник кивнул, в тайне радуясь, что ему не придётся объяснять многое из открывшегося в последнее время.
– Мне ведомо, что они появляются в Полночь, – Ждан, внимательно следивший за разговором стариков, начал вещать без лишних вопросов. Он понимал, что его тайна раскрыта и сейчас нужно думать не о себе, а спасать остальных детей рода. – Они приходят лунной тропой и берут то, что хотят. Их гонит вперед страшный голод и чья-то воля. Чья – не ведаю, не спрашивайте. Это началось не у нас, но примерно в то же время, когда… – он запнулся, сглотнул. – Когда это случилось с моей малюткой.
– Поведай, как тебе удалось сразить дитя полуночи? – Невзор поглаживал изрядно потрепанную рукоять кинжала, того самого, что испил виру из сердца недруга, что лишил старейшину глаза.
– Мне помог тот воин, он…
– Нам ведомо, – Мыслимир махнул рукой. – Именно он принес тебя под утро домой.
– Принёс? – удивлению пастуха не было предела. – Через весь лес, ночью, на загривке?
– Да, именно поэтому был отпущен восвояси. Верно, Богуслав? – хмыкнул Сбыня. – Но ночницу сразил не он, а ты, – старейшина снял с пояса пустой кожаный мешок и кинул его на стол. – Твоих рук дело?
Кудесник со Жданом уставились на мешочек. Первый – с удивлением, второй – с испугом.
– М-моих, – заикаясь, согласился пастух.
Подпаски, слушавшие разговор вжавшись в дальний угол избы, заойкали, но на них никто не обратил внимания.
– Говори, говори, не медли, – нервно бросил Невзор. – То, что ты украл соль – дело лихое, но сейчас мы не это обсуждаем.
– Да, да, украл! – Ждан схватился за голову. – Украл и отомстил за дочку, за жену, за себя.
– Значит, верно, – Сбыня повернулся к старейшинам, муки совести пастуха его мало интересовали.
– Сколько у нас в закромах? – Мыслимир рассуждал вслух, ни к кому не обращаясь. – Эх, жаль, что наторговали мало в прошлый раз.
– Пуд, наверно, остался, а может, и того меньше.
– Ты одолел Полуночницу солью? – тем временем спросил кудесник, убирая руки пастуха от его головы.
– Да, солью!
– Но было же что-то ещё?
Старейшины прервались и подняли удивленный взгляд на Богуслава.
– Было, – неуверенно согласился Ждан. – Точно! Было! – его губы расплылись в улыбке. – Когда она меня попыталась схватить, я случайно сорвал…
– Что сорвал? – не удержался Невзор.
– Чертополох! Точно, чертополох! – радостно воскликнул пастух. – Он мне ещё руку обжег, когда я его ненароком дернул.
– Ратко, Тишило, живо соберите свою ватагу, да Светозаре в подмогу, пусть и других баб она созовет. Берите котомки, корзины и за частокол – искать чертополох. Время пока есть. Мыслимир, Яробуд меня не послушает…
Мыслимир усмехнулся.
– Невзор, помоги воеводе организовать охрану сборщиков. Используйте заготовленные факелы. После возьми тех, кто останется за стенами, и распредели соль.
– Что делать с травой? Растереть? – поднявшийся Невзор одарил кудесника пристальным взглядом.
– Нет, смазывайте соком клинки.
– Добре, – старейшина двинулся к выходу, шикая на замешкавшихся мальчишек. – А ну, мелкота, чего рты разинули, бегом, куда велено!
– Говоришь, они не за нами придут, а за детьми? – Мыслимир обменялся пристальным взглядом с хозяином избы.
– Говорю, – Богуслав сжал кулаки. – Да и Ждан подтвердит.
Пастух поспешно кивнул.
– Она не со мной пришла сражаться, – он поёжился от воспоминаний. – За подпасками пришла, решила, что они лёгкой добычей станут.
– Да-а, – протянул Сбыня. – А теперь она озлоблена и придёт сюда. Может быть, не стоило…
– Стоило, – хозяин избы ударил кулаком об стол. – Они бы всё равно сюда пришли.
– Они? – Мыслимир вопросительно поднял седые брови. – А если она была одна и Ждан её одолел, как рассказал тот витязь?
– Их много, – пастух вздохнул.
– Откуда знаешь? – вызывающе бросил Сбыня.
– Говори, говори, Ждан, не тяни, – Мыслимир ерзал на скамье.
– Я был у водяного…
– Где ты был? – глаза Сбыни расширились.
Он поглядел на спокойного Мыслимира и кивающего Богуслава, неприятно осознавая, что остался единственным, для кого эта весть стала неожиданной.
– Выходит, детей действительно нужно отвести в схрон, – Мыслимир поднялся.
– Детей в схрон, а в их колыбели… – злорадно ухмыльнулся кудесник.
– Что в их колыбели? – сбитый с толку Сбыня продолжал хмуриться.
– Идите за мной, да не мешкайте – полуночь близка! – словно сбросив с плеч прожитые годы, Богуслав опрометью рванул из своего дома.
* * *
– Не зевай, котейка! – Водяница невесело улыбнулась и, отвернувшись от рванувшегося к мечам Кота, шагнула к опомнившимся ночницам. Водяной бич, извергающийся прямо из запястья девушки, ударил наотмашь, сбивая с ног, терзая призрачную плоть, развоплощая самых слабых детей подлунного света. – Это вам за отца! – Водяная Княжна стеганула повторно, вынуждая оставшихся призраков отпрянуть. – А это за меня и сестёр-трясовиц, которых вы оставили без крова, да обратили в кровожадных мавок, охочих до людского тепла.
Третий раз ударить она не сумела. Призраки устремились в одну точку, съежились, и к разъяренной девчонке шагнула одна единственная Полуночница, растопырившая пальцы, с которых выступали неимоверно длинные, поблескивающие в свете луны, когти. Водяница занесла руку для удара, но соперница двигалась куда стремительнее. Миг, и она уже за спиной взъерошенной девочки, короткий удар, и отсеченный от руки водяной кнут выпадает из ладони дочери Водяного. Второй удар, и когти Полуночницы несутся в испуганное личико.
– Пригнись!
Призрак двигался неимоверно стремительно – намеченная жертва не заметила бы момента своей кончины. Но Баюн на этот раз оказался быстрее. Один из поднятых мечей встал на пути когтей. Второй, под свирепый лязг первого, коротким тычком ринулся к голове призрака. Меч опоздал. Проткнув развевающееся марево, Кот невольно подался вперед, не успевая развернуть направление атаки. Этой краткой заминки хватило для того, чтобы возникшая пред Водяной Княжной Полуночница успела обнять девушку, крепко прижать к себе и, раскрыв перед её лицом свою клыкастую пасть, сделать глубокий вдох, поглотив толику Силы, из которой и была сплетена
