фальсифицированы, и некто Мансуров… – он вновь взглянул в записи, – Алигейдар Шамиль оглы – по материалам следствия весьма интересный субъект…
Нам не трудно было идентифицировать Гусейнова и “Арарата”, сопоставив ваше личное дело с делом “Возмездие”. Параллели между Араратом и вами, между Джулией Манучаровой и Иветтой Бабаян были слишком очевидны.
Мне до сих пор не понятно, почему Мусаев, посвятив нас во все детали по делу “Возмездие”, которое, к слову, блестяще разработал, вас так засекретил. Тут он переиграл. Или же была другая причина?..
Выслушав мою паузу, он продолжил:
– …И он мог бы гораздо раньше информировать нас по факту нефтепродуктов. У нас и до этого были сигналы.
– Вообще-то у него было свое непосредственное руководство, – я тихо возразил.
– Которое не смогло за него заступиться… Он должен был осознавать, что у нас более широкие возможности.
– …
– Была бы абсолютно другая картина. Мы сами подбирались к этому монстру-депутату, но очень осторожно, учитывая его личность, связи и масштаб деятельности, собирали фактический материал. Продажа нефтепродуктов противнику была лишь частью его деятельности. Его окружение готовило более серьезные мероприятия с целью подчинения политики нашей страны и ее экономику интересам… чужим интересам. Ваши разработки катализировали процесс разоблачения, но тактические ошибки привели к столь печальным последствиям в ваших судьбах.
– Уже случилось… Чего вы от меня хотите?
Министр откинулся в кресле. Прошло некоторое время, перед тем как ответил.
– Давайте по порядку. Кто такой Мансуров? В деле указано, что он погиб. Это так?..
Я кивнул.
– …Во время перестрелки с бандитской группировкой, подконтрольной ФСБ, – он вновь вопросительно посмотрел.
– Так и было.
– Так кем же он являлся на самом деле? Того, что ваш покойный командир творил с бумагами, якобы в оперативных целях, не иначе как должностным беспределом не назовешь.
Мне абсолютно ясно, по Мансурову уничтожены первичные записи, переписаны или заменены на другие. Это можно уловить и по нарушения стилистики, очередностью составленных справок. Потому мы начали собственное расследование, и не только по вашим сведениям.
Этот человек был тенью Кима Ли, его доверенным лицом во многих разработках, связанных с нашим регионом. Мы подняли и уголовное дело, возбужденное по нему в Азербайджане в 1988-ом. Ознакомились с версией следствия, которое подозревало его в расправе над сотрудниками Внутренних дел.
Задержанные в своих показаниях указывают на Мансурова, как на ключевую фигуру между Корейцем и сепаратистами. Мансуров являлся также проводником карабахского наркотрафика в РФ и на Балканы. И вы хотите, чтобы я повелся на такую белиберду, что, якобы этот человек изначально был завербован вами и целенаправленно внедрен в стан противника? Да еще задолго до того, как вообще в Азербайджане начала функционировать Военная разведка и, соответственно к теме, агентурная сеть Кима Ли…
Министр глотнул из стакана воду, перелистав еще некоторые записи, продолжил:
– Мы, конечно, все эти вопросы должны были адресовать непосредственно Мусаеву, но увы, не успели… В настоящем наши люди собирают более исчерпывающую информацию на Кима Ли, в том числе в целом о деятельности этой ветви российского ГРУ в Азербайджане. Но сдается мне, что наиболее полным источником по этой части являетесь вы, Гусейнов, или как вас там, “Арарат”.
Короче, в этой папке, – кивнул он, по существу, – санкции на задержания всех вас. На Расулова, который сидит в комендатуре в ожидании, на Адылова – оба участвовали в этой оперативной афере. Будут задержаны начальник секретного отдела вашего Центра майор Яфтун Мамедов, а также Алия Мамедкулова – сотрудница этого отдела. Без их участия Мусаев не смог бы сфальсифицировать документы – есть технические нюансы. И, разумеется, вы…
“Из огня да в полымя…”
– Так чего вы ждете?
– Проясню… – я заметил, министр даже не наблюдал за моей реакцией, продолжая изучать бумаги, видимо, все уже решено. – Прежде всего, реалии. А они являются таковыми, что по делу “Возмездие” провалена серьезная агентурная сеть противника… – я попытался вставить слово, но министр жестом пресек. – …Я не знаю, насколько организация Кима Ли интегрирована в специально-силовые структуры РФ, но то, что они работают в тандеме с противником, ставят их в одну графу.
Во-вторых, провален наркотрафик сепаратистов, который так или иначе финансировал этот режим – в военно-политическом плане или в целях личного обогащения правящих кланов, неважно, это прилегающий аспект. И наконец, ваша московская резидентура, я подозреваю под вашим руководством, предоставила нам необходимые материалы для начала операции по обезвреживанию опаснейшего мафиозного клана, деятельность которого в итоге подставила бы под угрозу всю систему национальной безопасности страны. Теперь выясняется, что у этого субчика с депутатским мандатом в армии, в спецслужбах, в правительстве, а также в среде некоторой части авантюрных политиканов было немало сторонников, выдвиженцев и иждивенцев. До сих пор идет чистка.
– И вы собираетесь нас посадить.
– Задержать. Для выяснения всех пробелов по делу “Возмездие”…
Я пожал плечами. В памяти возник образ окровавленного и мучительно умирающего Мансурова. “Поклянись!..”, – вновь отозвалась в ушах его предсмертная мольба. Как в киноленте вновь увидел неуверенно подходящую к нему медичку со смертоносным шприцом…
– …Задержанные нами лица из следственной группы Особого Управления, выполняющие политический заказ по дискриминацию ЦВР, в отличие от вас имеют серьезные рычаги воздействия на следственно-судебные органы страны в лице вождей различных кланов и высшего чиновничьего аппарата. К сожалению, в наших реалиях эти понятия нередко идентичны. Любые действия против вашего Центра только усилят их позицию и косвенно подтвердят сфабрикованные обвинения. А я не хочу этого. Но и закрывать глаза на подлог, где изменник родины выставляется чуть ли не героем, тоже не смогу.
И еще, до сих пор убийство, я бы сказал даже казнь, офицера нашей элитной организации осталось нераскрытым. У следствия пока нет ответа, кто конкретно является заказчиком, кто исполнителем. Одни домыслы.
Теперь все в ваших руках, Гусейнов, вы должны все прояснить. Провидение один раз подфартило вам в лице Гаджиева, чей авторитет и безупречная репутация не ставятся под сомнения ни политическим руководством страны, ни мною лично. Но в вопросах, затрагивающих национальную безопасность, этого недостаточно, должны восполнены пробелы. Расскажите все и детально… Вы слушаете, Гусейнов?..
Министру явно не нравилось мое молчание, и я уже улавливал в его голосе раздражительные нотки.
– …Вы своим упорством заставляете думать, что ваша совесть не совсем чиста! И вы подставляете товарищей. Ведь они скрывают нечто, касающийся лично вас, Гусейнов, и, может быть, покойной Саламовой, не так ли? Поскольку именно вы двое были внедрены в организацию Кима Ли, были в постоянных контактах с Мансуровым… Зачем вы так старательно обеливаете этого изменника? Что вами
