— Ах, как же здорово! — наигранно обрадовалась свекровь, но эту игру могли заметить лишь взрослые. Эмоции детей просты. Улавливать ту грань, где заканчивается искренность и начинается обман, они попросту не умели. Не в таком возрасте точно. — Бабушка тебе тоже привезла подарок. Платьишко. Любишь розовый цвет?
Дочка активно закивала и расплылась в предвкушающей улыбке. Испытывая неловкость, я пригласила гостью к себе. Присутствовал ли стыд, когда она вошла в мое съемное жилье? Да. Однако, не из-за этого закралась в душу грусть. Спустя каких-то десять минут, Маша уже кружилась перед небольшим и единственным зеркалом в квартире. Хоть Женя и собрал одежду, привез многое для дочери, сама я сейчас не имела средств, чтобы побаловать ее. Потому совесть начала грызть мое сердце. Но ничего. Вскоре и на моей улице непременно случится праздник.
С этими мыслями я накрыла стол. Выглядел он бедновато, зато вкусно и приготовлено с душой.
— Прости, что не заглянула пораньше, — едва Маша закончила с ужином и ушла в комнату играть, как свекровь завела нежелательную беседу.
— Ничего страшного, Елена Марковна. Вы тоже занятая женщина.
— Признаться, Женя даже не сообщил о твоем положении.
Другого я и не ожидала.
— Тогда откуда вы узнали?
— На днях у нас гостил Степа. Он и рассказал. Лиз…
— Только не начинайте меня уговаривать и нести всякую чушь про то, как лучше будет детям, про семью и прочее, — перебила я ее, предчувствуя причину столь внезапного появления.
— Ну почему сразу чушь? — на ее лбу залегли глубокие морщины.
— Об этом вам лучше спросить у Жени. Он лучше знает, что важно, а что — нет.
— Лизонька, но ты ведь понимаешь, мужчины не всегда поступают мудро. Эта роль, быть благоразумными, отведена женщинам. А им же хочется завоевывать, идти на пролом…
— …и бросать ради завоеваний собственную семью? Быть готовым ради какой-то длинноногой красотки убить собственного ребенка?
— О чем ты?.. — побледнела вмиг свекровь.
— А Степан не рассказал об аборте, который мне предлагал ваш любимый сын? Или о том, как его девушка унизила меня в собственном доме?
Женщина округлила глаза, а после опустила взгляд в пол. Казалось, она и сама была шокирована услышанным, только верилось в это с трудом. Я вообще перестала кому-либо верить, кроме Наташи и папы. И то, с последним тоже имелись трудности в общении.
— Елена Марковна, зачем вы пришли?
— Хотела вас помирить, — честно призналась женщина и достала с сумки платок, чтобы стереть появившиеся слезы. — Это ужасно, Лиза. И я тебя даже понимаю, но все-таки задумайся.
— О чем?
— О будущем, моя хорошая.
— Почему о нем должна в итоге думать я, а не тот, кто все испортил? — по телу прошлась волна дрожи. Мне вдруг нестерпимо захотелось, чтобы свекровь поскорее убралась отсюда и больше не возвращалась. Было бы нелогично, встань она на мою защиту. А с логикой у нее в силу профессии никаких проблем не имелось.
— Потому что ты мудрее.
— Нет, вы не правы. Я дурочка. Мудрая не сидела бы и не лила слезы, не жалела бы и еще с первых дней замужества, а бросила бы, понимая, что рано или поздно, он снова загуляет. Вы не представляете, насколько я устала. Женя приходит сюда каждые выходные, терзает сердце своими упрашиваниями, с работой туго, с ребенком надо разбираться, беременность с осложнениями, а теперь появляетесь вы спустя два месяца и просите быть мудрой. Елена Марковна, если у вас действительно только одна цель, помирить нас, то лучше не переступайте порог моего дома. Простите за резкость, но я тоже не железная и хочу спокойствия.
Свекровь посмотрела в окно и о чем-то задумалась. После встала, поблагодарила за ужин и поспешила уйти. Видимо, не такого приема она ожидала. Однако и мне не хотелось играть в маски, делая вид, что все прекрасно. И пусть женщина желала только лучшего для наших с мужем отношений, но эффект получился совсем противоположным. Женя не сказал о моей беременности. То, чем стоило бы поделиться с близкими, он скрыл. Как и свои нелицеприятные косяки.
Я не осуждала свекра за молчание, даже Степана. Их действия наверняка диктовались исключительно заботой о главной ценности семьи Верухиных — матери. Но мужа простить не могла. Теперь уж точно.
После ухода Елены Марковны стало совсем плохо. Я перенервничала, а может, из-за усталости, но токсикоз дал о себе знать. Услышав мои стенания в туалете, затем в ванной, Машка сильно перепугалась. Пришлось брать себя в руки, пить таблетки и улыбаться несмотря на головокружение и тошноту. Что бы не происходило между нами, взрослыми, ребенку об этом знать не следовало. Иначе она попросту замкнется в себе, и вместо целеустремленной, жизнерадостной девочки, вырастет бедный забитый ребенок.
На следующий день после короткой рабочей смены за мной заехал Степан. Сначала он мило ворковал с Наташей, пока я собрала все раскиданные мной бумаги в кабинете, а после услужливо открыл мне дверцу автомобиля и так же бережно ее закрыл. Мы могли бы побеседовать здесь, ведь вряд ли наш разговор занял бы много времени, однако мужчина был голоден и предложил посидеть часок в кафе, затем подвезти меня сразу к детскому саду.
В небольшом ресторанчике оказалось душно и неуютно. Модный дизайн в стиле лофт был мне чужд по духу, и только из уважения к мужчине я не высказала своего «фи». Хотя так и подмывало встать и выйти.
После того, как подошедший официант принял у нас заказ, Степан положил телефон на стол и всем своим видом показал, что готов к беседе.
— Ты бледная. Хорошо питаешься? — странно, но в его словах действительно сквозила забота.
— Нам всего хватает, Степ. Немного токсикоз мучает. Молоко пить не могу вообще, хотя раньше частенько на него налегала, а в остальном все хорошо.
— Я рад. Правда беспокоюсь из-за того, что ты на работу устроилась. Женя же вроде достаточно денег перечисляет. Если, конечно, он назвал мне верную сумму.
— Я не нуждаюсь в его подачках.
Деверь нахмурился и уставился на собственные руки, затем вздохнул и вновь взглянул на меня.
— О чем ты хотела поговорить?
— О Тимофее.
— Даже так? — удивился Степан.
— Я хочу знать, почему они с Женей так ненавидят друг друга? Кто кому насолил? Я уже два раза оказалась между ними, и впервые видела, чтобы Тимофей огрызался, а твой брат заводился с пол-оборота.
Мужчина поморщился. Видно было, как неприятна ему эта тема, но я сдаваться не собиралась.
— Что самое странное в этой ситуации: я ни разу не слышала о твоем друге, хотя судя по всему вы с ним добрые приятели.
— А с Женей не пыталась поговорить об этом?
— Он в прошлое воскресенье, в день рождения Артема, встретил нас пьяным. Тимофей выпроводил его. Некрасивая вообще сложилась ситуация…
