— Сырого, — добавила Лима, — любого.
— А овощи и травы? — удивился Идрис.
И лисица жестом показала, куда эльф может пихнуть и овощи, и, особенно, травы. Жест эльф оценил, обиделся и ушел.
— Я думаю, что он обладает высоким статусом при дворе, — Лота поняла, что ее предупреждение серьезно запоздало.
— Главное, что он не Повелитель. Уж слишком черняв, — припечатала Лима. — А заставлять лесную красавицу питаться травой — оскорбление, унижение, издевательство и вообще так поступать нельзя.
— Прошу вас к столу, — к подругам подошел незнакомый эльф в сером наряде.
Рядом с ним находился Лавандовый эльф, но он, как и всегда, в разговор вступать не спешил. Впрочем, ему пришлось…
Жизнь не готовила принцессу Нейриса к тому, что однажды ей придется сражаться за мясо. Точнее, за свое право оплатить и съесть то, что она хочет. Лавандовый эльф, когда разговор пошел на четвертый круг, поклонился, извинился и ретировался, попросив принцессу располагаться за подготовленным специально для нее столом.
Стол был прекрасен — молочно-белая скатерть с серебристым узором. Свечи, декор из живых цветов и яблоки. Только яблоки, зато самых разных видов — маленькие красные, большие красные, мелкие зеленые, крупные зеленые. В полосочку, желтовато-розовые и странно-фиолетовые.
— Они издеваются, — вздохнула Лота и сдула со лба выбившийся из прически локон.
— Определенная логика есть — некрасиво, что ты будешь платить сама за себя, — честно признала Лима. — Это если принимать во внимание все те книги по этике и этикету, которые ты меня заставила прочесть.
— Не думала, что ты читаешь, — удивилась Лота и добавила, — мы с тобой будем кушать за одним столом, Лима. Ты точно уверена, что видишь в яблоках логику?
Лисица размышляла не дольше секунды:
— Странно, вот только отвернулась — и бац! Логика исчезла. В конце концов, ты же еще не во дворце Повелителя? Значит, отвечаешь сама за себя. Мы, так-то, и за комнаты заплатить можем.
— Вот и я о том же. Я еще не невеста, а только приглашенная, — кивнула Лота. — Смотри, к нам идет миротворец.
Лима, повертев головой, увидела спускающегося по лестнице Идриса и ехидно фыркнула — эльф явно собирался завалиться спать безо всяких ночных перекусов.
— Я была готова поспорить, что не видела лестницу, — проворчала принцесса и лисица, с легким смешком, пояснила:
— Ушастые обожают иллюзии. Они пихают их везде, где только можно.
— Сейчас уже нет, — Идрис подошел к Ее Высочеству. — Что случилось? Гилрин не смог толком объяснить.
«Ага, значит Лавандового зовут Гилрин», отметила про себя принцесса, а вслух сказала:
— Мы не хотим яблок.
— Почему? — искренне удивился эльф.
— Мы хотим яблок после мяса, — с хищной улыбкой пояснила Лима. — Сочного, вкусного мяса. И я чую его.
— Да, теперь я понимаю что случилось, — хмыкнул Идрис. — Эльфийки существа возвышенные и нежные и не оскверняют свое тело грубой пищей.
Эльф помолчал, насладился ошарашенными лицами девушек и добавил:
— Прилюдно. Лицемерие как оно есть, но все привыкли.
— Мы можем заказать в свои комнаты? — уточнила принцесса.
— Не в эльфийской гостинице, — развел руками Идрис.
Лима, понимая, что все ведет к тому, что ей придется удовлетвориться яблоками, вмешалась в разговор:
— Я-то могу платить?
— Разумеется. Вы будете вкушать яблочки?
В этом вопросе Лота явственно различила ехидно-выжидательные нотки. Прищурившись, она спокойно ответила:
— Безусловно, и надеюсь, что мои сопровождающие разделят со мной сию трапезу.
И через полчаса эльфы были шокированы невиданным по их меркам зрелищем — принцесса с подругой едят с одного огромного блюда. Причем ни принцессу, ни рыжую наглую девицу ничего не смущает.
А еще Лота с удовольствием подметила, что эльфы яблоки едят без особого энтузиазма. Так же как и Идрис. Небось рассчитывали устроиться за соседним столом и заказать нормальную пищу.
«А ведь в таком случае я могла и взбеситься», признала Лотанари. «Зато сейчас злятся наши бесценные сопровождающие».
Насладившись вкуснейшим мясом и мягким, еще теплым хлебом, принцесса выбрала самое крупное красное яблоко и с аппетитом им захрустела. Лима тоже не отказала себе в удовольствии погрызть сочный фрукт. У Лавандового эльфа взгляд стал откровенно обиженным.
«А вот нечего пытаться принцесс голодом морить. Сами попробуйте побыть нежными и возвышенными», мысленно припечатала Лота.
По окончании трапезы, к их столу подошла эльфийка в многослойном сером наряде и вежливо спросила, может ли она проводить гостей в спальни. Девушки согласились что да, может.
Встав, Лота чуть поклонилась и безукоризненно вежливо поблагодарила господ эльфов за то, что они оказали ей честь и отужинали с ней за одним столом.
Спальня у девушек была одна на двоих. Две абсолютно одинаковые кровати стояли посреди полупустой комнаты.
— За этой дверью, — эльфийка указала на абсолютно пустую стену, — ванная комната. Все принадлежности предоставляет наша гостиница.
Когда эльфийка покинула комнату, девушки принялись озираться в поисках ночных рубашек. Которые оказались спрятанными под подушки. Подергав носом, лисица постановила — чистые. Все чистое.
— Мне кажется, — проворчала Лима, — что мы тут не приживемся.
— Мир велик, — пожала плечами принцесса. — В Нейрис я вернуться не могу, значит, отправимся путешествовать.
— Говорят, за горами есть Золотой Город, где живут чешуекрылые люди, — Лима мечтательно вздохнула, — вот бы их потрогать!
— Посмотреть, познакомиться, подружиться и только после этого — потрогать, — поправила подругу Лота. — Ух ты, о нас позаботились, по маленькой шоколадке оставили. Будешь?
— Ешь, я потом на охоту смотаюсь.
И Лота, как разумная и предусмотрительная принцесса, не стала уточнять, на кого собирается охотиться лисица. Все-таки в городе не так много животных, и…
"Не думай об этом, Лота, не думай", приказала себе принцесса.
Глава 5
Утром Лота проснулась от целой серии раздраженного лисьего чиха — Лима не успокаивалась несколько минут.
— Ты чего? — сонно спросила принцесса. — Все хорошо или пора паниковать?
— Все хорошо, — гнусаво отозвалась перевоплотившаяся Лима. — И пора паниковать — у меня нюх отбило. Я как-то не подумала, что у эльфов такая хрупкая нервная система.
— А ты по нашим сопровождающим не заметила? — хмыкнула Лотанари и села на постели. — Что случилось?
