Она обвела притихших учеников веселым взглядом.
— Что вы какие растерянные? Не понравилась моя речь? Или объявление директора?
Судя по судорожному вздоху, вырвавшемуся в унисон, причиной упомянутого состояния послужило второе. Мы с Агнией явно пропустили нечто важное.
— Понимаю, неприятно, когда учеников исключают в первый же учебный день. Особенно, если это ваши однокурсники. Но вас накануне предупредили о нововведении в колледже. Если кто-то считает, что он выше правил, то недостоин находиться в стенах Гвендарлин. А теперь давайте знакомиться.
Леди Флин взяла в руки список с фамилиями учеников, а мы с Агнией переглянулись. Ну и ну! Изумление относилось и к речи магини, и к новостям. Значит, кто-то рискнул высунуть нос в запрещенное время и жестоко за это поплатился. Интересно, директор пошел на принцип, чтоб остальным было неповадно? Или у новых правил столь серьезная причина, что Бритт готов к крайним мерам?
Агния ткнула меня в бок.
— Гляди, — шепнула она.
Я задумалась и не заметила, что знакомство леди Флин со вторым курсом проходило по необычному сценарию. Она называла имя ученика и требовала подойти. Затем внимательно рассматривала лицо, будто видела одной ей заметные знаки. Некоторых полноценных сестричка директора отправляла назад сразу, других изучала подолгу, прищуриваясь и что-то беззвучно шепча под нос. В классе царила могильная тишина. Всех встревожило поведение нового педагога.
Наконец, от преподавательского стола отошел последний полноценный ученик, и все с облегчением вздохнули. С любопытством ожидали продолжение урока. Все уже поняли, что леди Флин не будет заливаться соловьем, как это делал мэтр Риц.
Но, оказалось, странная процедура не закончилась.
— Лилит София Вейн.
Я подпрыгнула на стуле. Агния тоже. Полноценные зашушукались. Никто не ожидал, что магиня вызовет полуцвета. Обычно мэтры не замечали наш неугодный угол.
— Что застыла, девочка? — спросила преподавательница строго. — Подойди.
Ох, моё сердце ускакало в пятки. Ну, или в коленки. Но я подчинилась. Поднялась, уверенно миновала защитную завесу и подошла к леди Флин. В карих глазах не отражалось и намека на особое отношение. Она смотрела, как на остальных учеников, побывавших перед ней за последние пятнадцать минут.
Но всё изменилось вмиг. Зрачки магини расширились, губы сложились в четкую букву «о», демонстрируя крайнюю степень удивления дамы.
— Так-так, — пробормотала она. — Очень интересно.
А я вспомнила, как Летисия Дитрих пыталась на моем примере показать, в чем разница между полноценными и полуцветами, но добилась неожиданного эффекта. О, боги! Что же увидела леди Флин?!
— Значит, ты черно-синий маг, Лилит?
— Похоже на то, — пробормотала я.
— Тебе нравится в Гвендарлин?
— Не особо.
Я чуть не зажала рот с перепуга. Слова сорвались сами по себе.
Происки магини? Однозначно!
Она задорно улыбнулась.
— Согласна, жизнь в секторе полуцветов — не сахар. Но, думаю, ты найдешь общий язык с колледжем и в будущем устроишься здесь с большим комфортом.
Вдоль позвоночника наперегонки промчались мурашки. Она знает о моих особых отношениях с древним замком?! Только этого не хватало!
— Ступай на место, Лилит, — велела леди Флин и вызвала мою подругу-огневичку.
Агнии тоже пришлось задержаться перед магиней. Та рассматривала ее с меньшим интересом, чем меня. Но зато повеселилась от души.
— Значит, твоя фамилия Бэртон? — спросила преподавательница.
— Угу, — пробормотала Агния, вспомнив оговорку леди Барбары.
— Ну-ну, — усмехнулась магиня в ответ. — Смесь воды и огня, да еще особого огня. Какая прелесть… э-э-э… Бэртон.
Я возвела глаза к потолку, предчувствуя, сколько праведного негодования выплеснет подруга после урока. На меня одну, раз Шем и Лиан теперь учатся отдельно. И ошиблась. Леди Флин задала гору домашнего задания, да еще по незнакомым темам, и Агнии стало не до настоящей фамилии. К тому же, нас ждали занятия у Бритта и Дитрих, где требовались внимание и собранность.
Урок директора прошел спокойно. Пожилой мэтр объявил, что посвятит несколько дней повторению пройденного материала в прошлом семестре, что немного облегчило нам с подругой задачу. Дитрих сжалилась над нами сама. Подозвала после урока и вручила индивидуальный учебный план, чтобы мы нагнали однокурсников постепенно. Агния вытаращила глаза, не ожидая от вредной магини подобной щедрости. Я заподозрила, что причина во мне. Точнее, в моем членстве в ордене полной луны.
Практику у полуцветов сегодня вел мэтр Дюваль. Но, кажется, его мысли витали далеко от Гвендарлин. Он велел каждому тренировать врожденную магию (или ту, к которой есть способность) и покинул зал, пообещав вернуться в конце урока и проверить наши успехи. Мы вздохнули с облегчением. Первый день вымотал многих. Кайл, пользуясь отсутствием леди Барбары, чесал языком, не переставая, жаловался на Бритта и Шаадея. Правда, слушала его одна Ада. От авторитета старосты стараниями воспитательницы не осталось и намека.
— Как второй курс? — спросил нас с Агнией Лиан.
Шем поспешно отвернулся, пряча обиду.
Огневичка гневно фыркнула.
— Кошмар! Даже не спрашивай. Ни слова! Ясно?
Лиан покосился на меня, и я изобразила, что меня стошнило. Мысль о горе домашней работы, и правда, вызывала рвотный рефлекс. С таким завалом легко забудешь и о духах Гвендарлин, и о ночных гостях. Кстати, о последних. Я поманила Шема с Лианом, и шепотом рассказала о странном происшествии в спальне. Друзья тревожно переглянулись, но сильно не удивились.
— Полноценные сегодня жаловались, что в секторах неладное творится, — поведал Лиан заговорщицким тоном. — Ночью многие слышали топот, будто по спальням разгуливает кто-то маленький и невидимый. А Нильс Бернарду с кем-то столкнулся на лестнице. Мол, никого не было, но на него точно кто-то налетел. Я сначала подумал, заливает. Но раз ты видела подозрительную мелкоту…
Я не услышала окончания фразы. Упоминание Нильса кольнуло сердце. Прошли почти сутки, как я приехала в Гвендарлин, а Ульриха не видела. Хоть бы зеленоглазый паразит догадался объявиться сам. В прошлом семестре он отлично знал моё расписание и находил в любом уголке колледжа. А, может, мы до сих пор не встретились, потому что полуведьмак этого не желает? Вдруг за прошедшую неделю он пожалел об опрометчивом сближении и нарочно скрывается?
По телу пронеслась волна ужаса. А следом злости.
Ну и пусть прячется! Подумаешь! Не хватало еще вести себя, как влюбленная дурочка!
— Кто-нибудь сегодня видел моего кота? — спросила я собратьев-полуцветов, чтобы отвлечься от мыслей об Ульрихе.
