Уже многие годы никто не подводил настолько большое судно к «коробке передач». Посадка здесь опасна, даже когда гравитационное поле не пляшет стаей взбесившихся гадюк.
– Ты еще слышишь, ну… голоса? – спросила она робко.
– Иногда. Они что-то притихли в последние минуты.
– А сейчас? – Она заколотила в дверь.
– Ничего.
Белла ударила снова, стараясь бить как можно сильнее и ритмичнее. Из-за вакуума сама не слышала ничего – будто ударяла в матрас.
– А сейчас?
– Ну-ка, давай опять!
Белла лупила, пока не показалось, что вот-вот отвалится перчатка.
– Майк, что там?
– Белла, тебя заметили – я снова слышу голоса!
– Слышат, это точно! Они по другую сторону двери!
– Мне нужно запустить шлюз. Когда закроется дверь, со связью могут возникнуть проблемы.
– Ждем!
– Хорошо, но не слишком долго. Вдруг мы ошибаемся насчет этих людей и они прячутся где-то еще в Форпосте, куда мы не сможем добраться. И не исключено, что ты все-таки слышишь наводки из Крэбтри.
– Белла, они же слышат тебя!
– Что-то они уж точно слышат. В любом случае я хочу, чтобы модуль не задерживался здесь ни одной лишней минуты.
Белла запустила шлюз. Дверь позади загерметизировалась, по трубам хлынул воздух. По радио – только шипение и треск статики, до Майка не достучаться. Он-то, может, и слышит, но его ответов не разобрать. Хотя какая теперь разница? Белла прислонилась к стене, отдыхая, пока выравнивалось давление. В нормальных условиях внутренняя дверь открылась бы сама после выравнивания, но замок работал в режиме экономии энергии, и открывать пришлось вручную. Белла опять взялась за рычаги. Мышцы болели – ведь руки теперь весили в полтора раза больше.
Дверь поехала в сторону и заклинила на полдороге.
В глаза ударил свет. В тускло освещенной комнате столпились люди, некоторые с фонарями. Белла приподняла руку, прикрываясь, потом заговорила, надеясь, что ее слышат через шлем.
– Кто здесь?
– А ты кто? – уныло спросили ее.
– Тот, кто пришел спасти вас. Вы бы хоть постарались изобразить радость в голосе.
Фонарь опустили, из темноты выплыло лицо. Узнаваемые черты.
– А, черт, извините. Я – Эндрю Дуссен.
– Сын Хэнка?
– Да. Мы тут застряли, будто крысы. А когда услышали стук… черт, это же вы, да? – Дуссен повернулся к остальным собравшимся в комнате. – Это же Белла! Белла Линд!
– Какого черта она делает здесь? – спросил кто-то из толпы. – Конечно, мы не то чтобы не благодарны за спасение…
– Но вы ожидали кого-то повыше, так? – осведомилась она, рассматривая лица, распознавая одних, не в силах вспомнить других.
Все были без скафандров, большинство выглядели замерзшими и перепуганными.
– Мы знаем, что у вас здесь случилась большая беда, и, думаю, лучше вас разбираемся в происходящем. Потому слушайте меня очень внимательно! Мне нужно знать, Эмили Барсегян с вами?
– Я Эмили! – раздался за спиной крик.
– Твои отец и мать здесь. Они очень обрадуются, найдя тебя живой.
– Они здесь?
– Снаружи, прямо за дверью. Мы всех вас выведем, как только сможем. Тут есть небольшая трудность. Ни у кого из вас нет скафандров, а шаттл не подберется на длину стыковочной трубы.
– Мы все умрем! – всхлипнул кто-то.
– Нет, не умрете, – быстро поправила Белла. – Мы принесем вам скафандры – такие же, как на мне сейчас. Их вполне достаточно, чтобы добраться до посадочного модуля. Мне надо вернуться в другую комнату, чтобы забрать их.
– Сколько их? – спросила Эмили.
Белла посмотрела в лицо женщины, так похожее на лицо Светы, но и в то же время совершенно иное. Рыжая шевелюра мамы, но глаза и нос Перри, а в губах и округлости подбородка проглядывало что-то свое, совсем не похожее на родителей.
– Сколько вас здесь?
– Двадцать семь, – ответила Эмили.
А, они уже сосчитались и прикинули, сколько нужно воздуха и энергии.
– Кто-нибудь еще есть в городе?
– Нет, только мы здесь. Мы собрались из разных частей Форпоста. И никто не видел по пути выживших.
– Значит, скафандры – не проблема, – заключила Белла и невесело кивнула.
Она вернулась в шлюз и после откачки воздуха пошла насколько смогла быстро к другой, заклинившей двери, где ждала Светлана с первым грузом плоских оранжевых коробок – всего восемь, по четыре под каждой рукой, словно стопки книг из библиотеки.
– Перри идет еще с восемью, – сообщила она, осторожно передавая груз.
Белла смогла поднять только четыре. Скафандры были нашпигованы тайской нанотехникой и при повышенной гравитации казались тяжелее брусчатки. Остальные Белла уложила на пол, чтобы забрать в следующий раз.
– Скажи Перри, что мы уже сделали полдела. Выживших всего двадцать семь.
– Ты нашла их?
– Да, всех, включая Эмили. С ней все в порядке.
Секунду Света молчала, глядя напряженно на бывшую подругу, а затем вздохнула так, будто огромная тяжесть свалилась с плеч. Белла вспомнила, как чувствовала себя, узнав про прядь своих волос в руке Гаррисона. Впервые за долгое время Белла ощутила нечто похожее на сочувствие к Светлане.
– Спасибо, – выговорила та наконец.
– Я рада, что она выбралась. Рада за всех, но в особенности за Эмили. Она – замечательная.
– Белла, она сейчас старше, чем мы на борту «Хохлатого пингвина».
– Мы были тогда такими детьми… даже я.
Пол колыхнулся сильно, едва не свалив ее с ног.
– Майк говорит, шаттл сел, – сообщила Света. – Лучше нам поторапливаться.
– Передай Нику, что мы нашли выживших и выводим их наружу в скафандрах.
– Хорошо.
– Потом скажи Вану, что мы направляемся назад, в Крэбтри. Если ключ не готов – эвакуируем Вана и без ключа, вместе с последней партией отбывающих.
– А если готов?
– Надеюсь, Джим сможет показать нам, как он работает.
Она повернулась, чтобы уйти. Света протянула руку сквозь щель в двери, коснулась рукава:
– Белла…
– Мне нужно идти.
– Все, что произошло между нами…
– Света, сейчас не самое лучшее время.
– Я должна сказать. Обязательно. В общем, не думаю, что оно могло бы пойти по-другому, но…
Белла задумалась над этой фразой, но затем кинула:
– Учитывая мою натуру и твою – насколько я нас знаю, – да, вряд ли.
