тон.… Да как он смеет?!
— Конечно, знакомы. Знакомы так хорошо, что я все о тебе знаю, Эрриан тер Райз.
— Я вижу тебя в первый раз. Хотя… постой. Твое лицо мне все же кажется знакомым. Ты ведь теперь новый член правящей семьи? Где же мы могли видеться раньше?
— Это было давно. Так давно, что ты даже не помнишь лица своей дочери! — зло прошипела я. Мир вокруг обрел новые краски, ушей коснулись доселе неслышимые звуки. Частичная трансформация произошла стремительно и не запланировано.
— Быть не может! Н…Никита?
— Ты помнишь мое имя? Надо же, а я уж думала, ты навсегда вычеркнул его из своей памяти!
— Не ерничай, ты же все-таки с отцом разговариваешь, а не с мальчиком с улицы! — кажется кто-то начал злиться.
— Да-а? Не знала, что у меня есть отец! Я считала, что он погиб больше двадцати лет назад! — и я тоже злилась. Сильно так злилась.
— С возрастом ты стала намного хуже. Не удивительно, что я не узнал в этом воинственно настроенном существе, свою некогда милую и спокойную дочь!
— Вся в папочку пошла! — легко парировала я.
— Успокойся, или это придется сделать мне. Ты своим криком привлекаешь излишнее внимание, — и в следующий миг в меня полетело заклинание. Отражающий щит выставила на рефлексах и только потом разобралась, чем именно в меня кинул добрый родитель. Обычное успокаивающее заклинание, причем одно из самых простейших. М-да…. Дожила, уже истеричкой считают и успокаивающем заклинанием кидают!
— Ты как это сделала?! Это же щит высшего порядка! Неужели, ты пошла по моим стопам и изучаешь магическое искусство? — несказанно удивился мой найденный родитель, мгновенно забыв о том, что только недавно он был зол, как сто драконов.
— Ни по чьим стопам я не шла — много чести. Раз ты не узнал собственную дочь, позволь представиться — Никита тер Райз, названная эль Тариан, адептка Академии боевых сил, числящаяся на четвертом курсе факультета теней. Очень неприятно познакомиться, — и посчитав на этом свой долг выполненным, я резко развернулась и с гордо поднятой головой направилась к стоящему недалеко нареченному, от которого не укрылся наш разговор. Попав в крепкие и такие родные объятья, я смогла вздохнуть свободнее. Эта неожиданная встреча совсем выбила меня из колеи. Я ее представляла совсем по-другому, даже нужные фразы подготавливала, а получилось… что получилось, и даже заготовленные фразы не помогли, напрочь выветрившись из головы. Тьяле!
— Пойдем, найдем чего-нибудь выпить. Думаю, тебе это сейчас не помешает, — тихо шепнул нареченный, опалив ухо горячим дыханием.
Я покорно позволила отвести себя к столам с закусками, и уже совсем скоро медленно потягивала холодный, освежающий напиток, название которого я не знала.
Немного успокоившись и собрав мысли в кучу, я осторожно поинтересовалась:
— Дан, а что теперь делать? Я раньше так хотела его найти, много раз представляла нашу возможную встречу…. А в итоге все оказалось не столь радостно. Он даже не пожелал извиниться!
— Ники, ну подумай, эта встреча для него стала такой же неожиданностью, как и для тебя. Он ведь тоже растерялся. Ты сразу на него так яростно накинулась, думаю, любой на его месте, растерял бы все слова. Кроме того, — нареченный кинул задумчивый взгляд мне куда-то за спину, — Думаю, он скоро придет в себя, и уже на следующий день явится к тебе со всеми повинными. Своими словами ты его сильно заинтересовала. Кроме того, чтобы ты там не думала, но отец тебя любит. Для того, чтобы это понять, достаточно было просто посмотреть ему в глаза.
— Что-то я там никакой «любви» не заметила, — мрачно буркнула я, — Ему я не нужна. Стала ненужной уже очень и очень давно.
— Солнце, ты мне веришь? Тогда не стоит думать так категорично. Вот посмотришь — вы еще нормально поговорите…
И к моему глубочайшему удивлению Данте оказался прав, ведь на следующий день к нам в замок явился отец, застав нас с командой за тренировкой. Я как раз в тот момент лихо разбрасывала парней в стороны, с трудом уворачиваясь от крепких мужских кулаков. Нет, я прекрасно знала, что в случае чего друзья всегда смогут остановиться.
Отца я увидела не сразу, так как тот стоял в тени дерева, прислонившись спиной к стволу. Я бы его, наверное, и не заметила, если бы не бросила в ту сторону Ива. Друг легко перекатился через плечо, и встал, как раз таки около этого дерева. Тогда-то я и увидела родителя. За ночь все эмоции поутихли, и я чувствовала только растерянность. И как с ним теперь общаться? Да и Данте, как на зло, уехал в город решать все дела, скопившиеся за этот год!
Поняв, что его заметили, отец с ровной спиной направился ко мне. Я молчала, предоставив право голоса родителю. И он это понял:
— Нам нужно поговорить. Думаю, ты и сама это понимаешь.
— Пойдем, — кивнув, я отправилась вглубь сада, слыша за спиной уверенную поступь шагов. Вскоре никого, кроме нас двоих и окружающей растительности не осталось. Усевшись прямо на нагретую солнцем траву, я подняла на отца ожидающий взгляд. И я, и он нервничали и явно не знали с чего начать.
— Ладно…. Что ты хочешь от меня услышать? — взлохматил красную шевелюру отец, с размаху плюхаясь передо мной на траву.
— А ты как думаешь? Ты пропал много лет назад, все думали, что ты погиб тогда в стычке на границе. Ты думаешь, что это нормально?
— Я не понимаю о чем ты! Я отправил твоей маме письмо через несколько месяцев после своей пропажи, в котором извинялся и все объяснял, — недоуменно нахмурился отец.
— Как? — пришла моя очередь удивляться, — Мне она ничего не говорила. Вот вообще ничего! Ты уверен, что это твое письмо дошло до адресата?
— Конечно. Элен мне ответила на него. Значит, она тебе ничего не сказала?
— Она… она знала?! Но почему тогда мне ничего не говорила?!
— Я думаю, она не стала тебе ничего рассказывать потому, что на тот момент ты была еще маленькой. Да и история эта явно не для детских ушей, — задумчиво протянул родитель.
— Так может ты, наконец, расскажешь, что же тогда произошло? Почему ты исчез, совершенно забыв о своей собственной дочери и жене?
— Видишь ли.… Это трудно объяснить. Тогда на границе, у нас произошла стычка с азраэновским отрядом. Инициатором были мы, и так получилось, что меня взяли, как заложника. После войны в светлых землях в качестве пленников осталось множество азраэнов, и нас, светлых, часто брали в плен, для обмена.
— Так, с этим
