— Пока никому не говори, — сказала Тамир. — Сначала надо достойно похоронить Корина. Все-таки он был принцем.
— И другом. — Голос Лисички сорвался до хриплого шепота, и юноша отвернулся. — Если бы я не ушел с тобой в ту ночь…
— Я рада, что ты со мной. А ты?
— Наверное, да. — Он вздохнул и снова посмотрел на Калиэля и Танила. — А вот им сейчас трудно.
В тот же день они сожгли Корина и остальных павших, все компаньоны стояли в почетном карауле. Ки настоял, чтобы его вынесли из шатра, и наблюдал за всем с носилок, пока не лишился сил. Калиэль стоял с сухими глазами, Танил был тих и печален.
Тамир вместе с остальными обрезали гривы своих лошадей и бросили пряди конских волос в погребальные костры. Тамир бросила в огонь и прядь собственных волос — за Корина, Пориона и Лорина.
Костры горели весь день и большую часть ночи, а когда пепел остыл, они собрали его в глиняные сосуды, чтобы доставить семьям погибших. Урну с прахом Корина Тамир взяла в свой шатер.
Как бы отвечая на вопрос, который теперь, похоже, задавал себе весь лагерь, Тамир расстелила свою постель рядом с постелью Ки и спала в эту ночь рядом с ним, держа Ки за руку.
Глава 56
Посреди ночи Налию разбудили крики и ржание лошадей, доносившиеся снизу, со двора. На мгновение ей показалось, что она видела сон о первом приезде Корина в крепость.
Дрожа от страха, она послала Томар вниз, узнать, что там происходит, потом накинула халат и вышла на балкон. Внизу было лишь несколько всадников. Налия не могла разобрать, о чем они говорят, но радостных победных криков это ничуть не напоминало. Томар все не возвращалась, и Налия, быстро одевшись, села у очага, нервно дергая за нитку жемчуга, висевшую на ее груди.
Вскоре ее страхи подтвердились. Дверь резко распахнулась, и, пошатываясь, вошел лорд Албен — он опирался на Томар. Его лицо и одежда были испачканы кровью, спутанные волосы висели вокруг бледного лица.
— Томар, принеси воды лорду Албену, и вина тоже! Мой лорд, сядь, прошу тебя.
Албен упал в кресло, и некоторое время Налия не могла добиться от него ничего связного. Томар омыла ему лицо розовой водой, чтобы привести в чувство, а Налия, теребя руки, взволнованно шагала взад-вперед по комнате.
Наконец Албен смог заговорить.
— Его величество! — выдохнул он, и слезы, вдруг хлынувшие из его глаз, подтвердили самые страшные опасения Налии. — Король убит!
— Мы пропали! — тут же заголосила Томар. — Ох, госпожа, что теперь будет с тобой?
Почувствовав вдруг ужасную слабость, Налия села на табурет рядом с обезумевшим от горя Албеном.
— Когда, мой лорд? Как это случилось?
— Два… нет, уже три дня назад он пал от руки предателя Тобина. Я сразу помчался сюда, чтобы предупредить тебя. — Он судорожно стиснул руки. — Здесь тебе грозит опасность. Ты должна бежать!
— Мертв.
У Налии перехватывало дыхание. «У меня больше нет мужа, а у моего ребенка нет отца…»
— Ты должна отправиться со мной, — настаивал Албен, взяв ее за руку. — Я буду защищать тебя.
— Будешь ли?
Сначала ее предал Нирин, потом Корин, который никогда не любил ее, а теперь этот человек, который ни разу не сказал ей доброго слова, открыто посмеивался над ее невзрачным лицом, называл дурнушкой. И он будет ее защитником? Томар уже металась по комнате, стремительно открывая ящики комодов и вытаскивая из них платья, чтобы сложить в узлы.
— Твое высочество?
Албен ждал от нее ответа.
Она посмотрела на него, заглянув в эти темные глаза, полные страха и чего-то еще. Чего-то очень хорошо ей знакомого. Выдернув руку из его ладоней, Налия решительно встала.
— Спасибо за твое любезное предложение, лорд Албен, но я должна отклонить его.
— Ты с ума сошла? Тобин и ее армия совсем близко!
— Ее? Так значит, это правда?
— Я видел ее собственными глазами.
«Еще одна ложь, Нирин?»
— Госпожа, послушай его! Ты должна бежать, но ты не выдержишь трудной дороги одна! — взмолилась Томар.
— Нет, — твердо ответила Налия. — Еще раз благодарю тебя за предложение, мой лорд, но я не вижу в нем смысла. Я останусь здесь и попытаюсь поговорить с королевой, кто бы они ни была. Если хочешь помочь мне, возьми на себя командование гарнизоном и позаботься об обороне. Иди и отдай все распоряжения, которые сочтешь нужными.
— Господин, она не знает что говорит, — вмешалась Томар. — Дай ей немножко отдохнуть и подумать. Приходи утром.
— Он может поступать, как ему вздумается, но мой ответ останется тем же, — сказала Налия.
— Как пожелаешь, твое высочество. — Албен поклонился и ушел.
— Бедная моя госпожа! Не успела стать матерью, а уже вдова! — зарыдала Томар, обнимая Налию.
Налия тоже заплакала, внезапно осознав весь ужас случившегося. Она плакала по Корину, но ее печаль смешивалась с чувством вины. Ее надежда на любовь была такой недолгой, и она сама разрушила ее, убив Нирина. Ей хотелось оплакать мужа, но вместо того она только с горечью представляла свою жизнь с этим холодным человеком, которого удерживал бы рядом с ней один лишь долг.
«Неизвестно, какое будущее ждет меня, но от такой участи я теперь избавлена…»
Налия вытерла слезы и снова легла в постель. Тщетно она пыталась найти в своем сердце искреннюю скорбь, сердце ее молчало.
* * *
Когда она проснулась, солнце стояло уже высоко, а снаружи было тихо. Она отправила Томар за завтраком. У Налии не было подходящей для вдовы траурной одежды, и она надела свое самое нарядное платье — то, в котором хотела встретить Корина после сражения.
Вернулась Томар — с пустыми руками и вне себя от ярости.
— Они сбежали!
— Кто? — не поняла Налия.
— Все! — запричитала женщина. — Лорд Албен, солдаты, все, только несколько слуг осталось. Что нам теперь делать?
Налия подошла к двери. Впервые никто не мог остановить ее, и она была вольна идти куда хочет. Странное чувство охватило ее, как будто все это происходило во сне, когда она спустилась вниз в сопровождении Томар. Они прошли по пустым коридорам к тронному залу.
Никто не встретился им, кроме забытых охотничьих собак Корина. Они подбежали к Налии, скуля и виляя хвостами. Налия вышла во двор — и увидела, что северные ворота распахнуты настежь. В первый раз после того, как начался кошмар ее плена, Налия вышла за эти ворота и немного прошла по дороге, наслаждаясь свободой.
— Мы должны бежать отсюда, — настаивала Томар. — Идем со мной в деревню! Я там знаю кое-кого. Они тебя спрячут, а потом увезут в рыбачьей лодке…
