До 692 г. продолжалась война за ликвидацию антихалифата шиитов, хотя и к этому времени цель до конца так и не была достигнута. В сущности Абд-аль-Малик правил лишь в Сирии, Египте, на Северо-западе Аравии и Ираке. Зато в другой части Аравии, Мидии и Персии власть находилась в руках хариджитов. И лишь к 697 г. халиф мог с удовлетворением сказать, что потоки крови были пролиты не зря, и теперь весь Халифат принадлежит ему. При таких условиях византийцам нечего было опасаться за свои земли[972].
Но Юстиниану II этого было мало. Как уже говорилось выше, честолюбивый юный император вовсе не горел желанием почивать на лаврах и почти сразу же после заключения договора с арабами опять решил снискать воинскую славу на ратном поприще, желая во всем походить на своего отца и императора св. Юстиниана Великого. В 687 г. царь организовал большой поход против славян, расселившихся на западе от города Фессалоники, и, надо сказать, удача сопутствовала ему. Юстиниан II переправил из Малой Азии кавалерийские части, невостребованные пока вследствие примирения с арабами, и, дав несколько удачных боев, покорил множество мелких славянских племен, приведя к присяге на верность Империи другие, более крупные. Копируя политику многих своих предшественников, он задумал переселить несколько племен славян в Малую Азию, в провинцию Вифинию, надеясь за их счет пополнить армейские соединения, расквартированные там, и заселить опустевшие вследствие арабских набегов земли.
Переселение славян было осуществлено быстро, организованно и умело. После устройства варваров на новом месте жительства император сформировал из славян новое войско в количестве 30 тысяч солдат, получившее название «сверхкомплектного». Войско было конным, хорошо организованным и долгое время успешно выполняло свои задачи, в связи с чем данное начинание Юстиниана II должно быть признано удачным[973]. Очевидно, император желал снискать славу масштабного преобразователя, поскольку в это же время по его приказу с острова Кипр, находившегося в двойном подчинении, были переселены все киприоты во главе с их епископом на полуостров Кизик, в Малой Азии.
Было бы наивно полагать, что перемещения крупных масс людей останутся незамеченными в Дамаске – штаб-квартире Арабского халифа. Очевидно, Абд-аль-Малик навел справки и удостоверился в агрессивных намерениях своего честолюбивого соседа. Из сообщений летописцев явствует, что в течение этого мирного периода между царем и халифом проскакивали искры недоверия и претензий – явный предвестник будущей войны. В частности, Абд-аль-Малик был недоволен переселением киприотов, полагая, что вследствие этого уменьшаются его доходы от островных владений, но царь проигнорировал недовольство халифа.
Ни для кого уже не являлось секретом, что война на пороге, и Римский василевс вовсе не собирается отсиживаться в обороне. И действительно, в 688 г., когда срок мирного договора истек, византийцы приступили к активным действиям. Они вместе с берберами сумели сильно потеснить арабов в Северной Африке. Командующий мусульманскими войсками запросил помощь от халифа и, получив подкрепления, разбил византийцев при Мемсе возле Кайруна, чем вынудил врагов отойти вплоть до Марокко. Но и к грекам подоспело подкрепление, после чего они вновь перешли к активным действиям и в 690 г. разбили в тяжелом сражении арабские войска, после чего захватили Барку. Победа неизменно переходила от одного противника к другому, из чего можно смело сделать вывод, что силы сторон в целом были уже равны. Годом позже полководец Хасан с 40‑тысячной армией выступил из Египта против византийцев, захватил Триполи и Бизерту. Зато византийцы, используя свой сильный флот, захватили Карфаген и разгромили Хасана. Для передышки стороны заключили очередное мирное соглашение, длившееся совсем недолго[974].
Помимо этого, в 688 г. император направил полководца Леонтия в Армению, где тот вместе с ишханом этой страны Ашотом II Багратуни (685—689) разгромил очередное арабское войско, хотя сам армянский правитель получил в битве тяжелые раны и чуть позже скончался; вскоре он был прославлен Армянской церковью, а его богословские труды получили значение святоотеческих.
Однако в скором времени арабы реабилитировались, и их полководец Сухайм ибн аль-Мухаджир вновь захватил Антиохию. Попутно он сумел дипломатическими средствами расколоть мардаитов на два лагеря, чем существенно ослабил византийскую армию. Но и на этот раз все завершилось мирными инициативами осенью 689 г., поскольку Юстиниану II необходимо было срочно отбивать очередное болгарское нашествие. Условия нового договора были для них чуть более выгодными: они получали половину налогов с Кипра и Армении, а также обеспечили переселение мардаитов в пустующие области Армении[975].
В 692 г. император сам стал во главе армии, чтобы возглавить новый победоносный поход, что было несколько легкомысленно, поскольку междоусобица между арабами уже закончилась, и такие действия однозначно квалифицировались как нарушение мирного договора. Впрочем, по некоторым источникам, Юстиниан II, не желая обманом приобретать славу полководца, известил арабов о расторжении мирного договора, и попытки халифа умиротворить его не увенчались успехом.
Небезынтересно, что, по некоторым данным, причина расторжения договора (как минимум официальная) заключалась в том, что золотые монеты, которыми арабы обязывались уплачивать дань, были византийской чеканки. Но после монетной реформы, проведенной халифом, христианские кресты и священные изображения на монетах были заменены цитатами из Корана. Более того, они были специально подобраны для заочной полемики с христианами. Для самолюбивого Юстиниана II это было прямым оскорблением, вызовом со стороны араба. И полагая, что его войско, значительно усиленное славянами, дает ему хорошие шансы на победу, василевс начал войну[976].
В ответ брат халифа Мухаммад, правитель Месопотамии, выдвинулся с сильным войском в провинцию Вторая Армения, где возле города Севастополя и произошла битва с римлянами. Любопытно, что перед началом сражения арабы нанизали свой экземпляр мирного договора на пику и с этим знаменем выдвинулись на позиции, сказав напоследок царю: «Бог да будет мздовоздателем и судьей виновному»[977].
Первоначальное столкновение дало победу христианам, но Мухаммад предпринял самый простой, но оттого не менее действенный способ повернуть колесо военной фортуны в свою сторону: он послал славянскому вождю Небулу колчан из-под стрел, полный золота, и тот без всякого угрызения совести перешел на сторону врага со своим 20‑тысячным войском. Остальные части римлян в панике оставили театр боевых действий, что вызвало небывалый приступ ярости царя. Он отомстил изменникам тем, что предал казни все семейства славян, расселенные в Малой Азии. В свою очередь террор по отношению к мирному населению стимулировал верность арабам со стороны славянских воинов[978].
