Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 149
событием XX века для России. С нее начинается отсчет новой эпохи. Результатом победы стало рождение «советской цивилизации», без которой никогда бы не было перестройки и, следовательно, современной России.
Война обескровила Россию на многие десятилетия вперед, обусловила будущую демографическую катастрофу, разрушила культурный слой, уже и так существенно пострадавший от Большого террора, оставила в сознании русского и других народов России множество незаживающих ран. Ее отдаленные, иногда не всегда узнаваемые последствия страна ощущает до сих пор. При этом многих из принесенных на алтарь войны жертв и потерь можно было бы избежать при более умелом управлении армией и государством. Победа в войне – это исключительно заслуга русского и других народов России, жизнями лучших своих сыновей и дочерей заплативших за ошибки и преступления политических вождей.
Однако благодаря подвигу людей главным итогом войны для России стало появление на исторической арене нового социального субъекта – «народа-победителя». По сути, единый «народ-победитель», народ как творец победы (а значит, и истории) стал прообразом русской нации, которой еще только предстоит окончательно оформиться в будущем. В аллегорической форме этот принципиально новый рубеж в развитии русского общества был зафиксирован в партийном коммунистическом меме – «о советском народе как новой великой исторической общности».
Несмотря на очевидные идеологические передержки, тезис о советском народе как о новой исторической общности не был лишь продуктом коммунистической пропаганды. Советский народ не миф, а новая послевоенная реальность России. Это была первая попытка сформировать русскую нацию не на сугубо этнической или сугубо религиозной (идеологической) основе, а на сублимате чувства «гражданственности». Однако, чтобы стать нацией, «советскому народу» не хватило уважения к человеку и его свободе, без чего настоящей гражданственности и настоящей нации быть не может.
Хрущевская оттепель стала прологом возникновения и расцвета «советской цивилизации», подготовившей будущие демократические преобразования, а брежневский застой привел к ее закату. Хрущевский переворот 1953 года и XX съезд, породившие оттепель, предопределили основную парадигму развития российского общества на четыре десятилетия вперед. Брежнев хотя и сделал впоследствии несколько шагов назад в сторону неосталинизма, в целом продолжал двигаться обозначенным оттепелью курсом. По сути, оттепель означала отказ от практики большевизма и связанной с ним политики массового террора. С этого момента Россия стала развиваться не столько «перпендикулярно» Западу, сколько «параллельно» с ним.
Важнейшим достижением «советской цивилизации» можно считать решение проблемы бедности. В хрущевско-брежневскую эпоху Россия впервые в своей истории сняла с социальной и политической повестки дня вопрос о массовом голоде, в значительной степени смягчила остроту жилищной проблемы, покончив с «барачной системой», развила качественную национальную систему здравоохранения, сделала высшее образование массовым и общедоступным, сформировала основы системы всеобщей социальной защиты. В конечном счете к концу 70-х годов XX века в СССР был создан «бюджетный» аналог западного «государства всеобщего благоденствия».
Одним из важнейших последствий оттепели стала социальная трансформация русского общества, формирование «советского среднего класса» и предпосылок «гражданского общества». Рано или поздно эти социальные перемены должны были привести к изменению политической системы. Не отказываясь от террора как метода управления обществом в принципе, коммунистическая власть активно развивала правовые институты, призванные удерживать террор в рамках «социалистической законности». Оттепель не получила активного продолжения и сменилась длительным застоем в общественной и государственной жизни, на который была потрачена жизнь еще одного поколения. Но из рожденного оттепелью фундаментального противоречия поздней советской государственности в конечном счете выросла горбачевская перестройка.
Перестройка оказалась второй после Февральской революции попыткой покончить с империей и приступить к строительству русской нации-государства (национального государства). Перестройка есть продолжение линии Февраля в русской истории. Хотя конечные цели перестройки не были достигнуты, но если сравнивать ее достижения с достижениями Февральской революции, то горбачевский проект можно признать, если не гораздо более успешным, то существенно более продвинутым.
Перестройка духовно вернула Россию в Европу, но привела к дезорганизации социально-экономической и политической инфраструктуры посткоммунистического общества. Она дала народам России свободы, но не создала институты, через которые эти свободы могли быть реализованы.
Ошибки перестройки были усугублены неудачами в проведении экономических и политических реформ 1990-х годов. Слабое российское гражданское общество не смогло установить контроль над огромным и практически нереформируемым бюрократическим аппаратом, который стал политически и нравственно разлагаться, образуя множественные злокачественные криминально-коррупционные узлы. Все это сделало практически неизбежными последующие контрреформы и попытку советской реставрации.
Отсчет времени очередной русской революции (фактически четвертой в XX веке) нужно начинать с 1989 года, когда по инициативе Михаила Горбачева и его окружения в руководстве страны были поставлены под сомнение два фундаментальных основания коммунистического режима – «внутренняя» власть партийного аппарата (отмена пресловутой 6-й статьи Конституции СССР) и мобилизационная изоляционистская внешняя политика (снос Берлинской стены). За два года горбачевская революция успела набрать большую силу инерции, приведя в движение значительную часть элит советского общества, что и предопределило поражение контрреволюционного путча в августе 1991 года.
Попытка государственного переворота (ГКЧП), несмотря на ее быстрое подавление, имела значительные негативные последствия для России. Поражение путчистов привело к такому резкому ускорению революционного процесса, к какому общество не было готово. Помимо мгновенного коллапса СССР, исторические последствия которого были неоднозначными, в России возобладала идеология «большого скачка», что не могло не вызвать раскола уже внутри самого революционного движения. Прямым следствием 1991 года был год 1993-й, ставший символом поражения демократической, конституционной линии в последней русской революции XX века. Расстрел первого посткоммунистического парламента, поспешное принятие несбалансированной конституции, в которой принцип разделения властей был девальвирован в пользу президента, фактический возврат к унитарному государству с декоративным федерализмом на ветхом фасаде привели в конечном счете к тому, что либеральная идеология оказалась дискредитированной. Это открыло дорогу для последующей советской реставрации, которая не замедлила последовать сразу после завершения политической карьеры Бориса Ельцина.
Путинская реакция стала самым крупным неоимперским и антимодернизационным проектом в России за последние триста лет. Владимир Путин пришел к власти как преемник Бориса Ельцина и формально как продолжатель курса перестройки. Однако начиная с 2003 года он стал выразителем социальных и политических устремлений русской реакции. В течение десяти лет в России скрытно шел процесс сворачивания рыночных и демократических реформ, проводившихся предшественниками Путина, хотя на словах он подтверждал преемственность своей политики.
Военная операция в Украине в 2014 году положила конец двойственности «путинизма». Внеправовое присоединение Крыма стало сигналом к полномасштабной контрреволюции. Внутренняя и внешняя политика России с этого момента подчинена одной цели – реставрации советской империи. Сам по себе этот факт не вызывает удивления: любое пережившее революцию общество через некоторое время откатывает назад и проходит сквозь эпоху реакции, чтобы усвоить и переварить революционные достижения. Только в России зачастую «отдача» оказывается более сильной, чем породивший ее толчок вперед.
Опасность «путинского проекта» не в том, что он открыто провозглашает отказ от идеи национального (конституционного) государства и пытается вернуть российское общество в архаичный имперский формат, а в том, что он нацелен на создание антимодернизационной империи, т. е. империи, задачей которой было бы не подталкивание России вперед, а стягивание ее назад, вниз по исторической лестнице. Режим толкает Россию в подвал собственной и мировой истории всего лишь ради собственного выживания.
То, что происходит в современной России, – это не пересмотр итогов перестройки, это не пересмотр результатов большевистской революции, а попытка изменить парадигму развития русского общества, заложенную Петром I. Это попытка воплотить в жизнь допетровскую архаическую утопию, полноценная реализация которой может превратить Россию в отсталое, изолированное от всего мира государство-изгой.
Военная катастрофа 2022 года ничего не поменяла в той
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 149
