Книга Возвращение - Геннадий Ищенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Скорую вызывали? – спросил я у вошедшей следом за нами Вики.
– Была скорая, – ответила мне Виктория Петровна. – Сделали уколы. Ты не беспокойся, ничего со мной не случится. Подойдите ближе.
Я поставил второй стул рядом с тем, который уже стоял у кровати. Мы сели, а я взял безвольную сморщенную руку и поднёс к лицу.
– Лёня так молодо выглядел после этих уколов, – сказала мне она, – только уставал, но ведь и работать приходилось много. Как несправедливо! Он хотел через год уйти на отдых, мы уже обсуждали, куда поедем… А теперь ничего не будет, а я осталась совсем одна. У детей своя жизнь, Вика тоже вечно занята. И вам теперь не к кому приезжать.
– Мы будем вас навещать, честное слово! – пообещала Люся. – И Машку привезём.
– Не нравится мне её вид, – сказал я Вике, когда мы через десять минут вышли в гостиную. – Хорошо бы здесь подежурить медсестре.
Я подошёл к телефону и набрал рабочий номер Келдыша. Мне повезло: Мстислав Всеволодович был в своём рабочем кабинете. Я объяснил ситуацию:
– Охрана разбежалась, Косыгина не хочу сейчас беспокоить и не знаю, где Машеров. Поможете?
– Ждите, – сказал он. – Скоро приедут.
– Ты побудешь здесь? – спросил я Вику. – Тогда встретишь медиков. Где её сын?
– Дядя в командировке в Румынии, но скоро должен подъехать муж. Спасибо вам за то, что приехали.
Вика была уже замужем и училась на пятом курсе ВГИКа.
О гибели нашей делегации сообщили на следующее утро. Съёмки я отменил, и мы после завтрака сели за телевизор. В стране объявили пятидневный траур и были отменены все развлекательные передачи. Сообщалось, что прощание будет проходить с четвёртого по шестое марта. Вскоре позвонила Вика.
– Если бы не ты, бабушки уже не было бы! – сказала она мне. – Ночью случился инфаркт, и врач сразу отреагировал. Он еле её вытянул, скорая не успела бы. Я никогда этого не забуду!
Едва я положил трубку, позвонили вторично. Это был Юркович.
– Звоню по поручению Машерова, – сказал он. – Вы будете дома? Тогда я скоро заеду.
Через двадцать минут я открыл дверь и впустил в квартиру одетого в форму Илью Денисовича.
– Я уже начал забывать, как вы выглядите, – сказал я ему. – Сколько лет мы не виделись?
– Много, – ответил он. – Вот что, ребята, времени у меня на разговоры нет, поэтому слушайте и не отвлекайте. С падением самолёта много неясностей. Ил-62 упал через двадцать минут полёта с высоты десять километров. Связь сразу прервалась, а самолёт не планировал, а рухнул на лесной массив. На борту было шестьдесят тонн горючего, которое воспламенилось и зажгло лес. Там был настоящий ад, поэтому надежд на то, что уцелели бортовые самописцы, почти нет. Пожар потушен, но к работам пока не приступали.
– Много было людей? – спросила Люся.
– Кроме них, ещё восемь человек сопровождения и пять членов экипажа. Завтра нужно выставлять гробы, так что сейчас первым делом начнут искать останки, а уже потом заниматься остальным. Ладно, вас это не касается. Я приехал вот из-за чего. В день похорон у гробов будет стоять руководство, а пока только родственники и друзья. В первый день постоишь и ты, если не против. Мне сказали, что он этого хотел. Начало в десять, но прийти нужно немного раньше. Заодно увидишься с Машеровым, он там будет.
– Уже решили, кто заменит Леонида Ильича? Или вы не в курсе?
– Я в курсе. Были две кандидатуры: Кириленко и Машеров, но Андрей Павлович отказался из-за возраста. Так что до пленума ЦК обязанности генерального секретаря выполняет Машеров. Ещё вопросы есть? Приезжай минут за десять до начала, я тебя встречу.
В той жизни я любил море и мечтал поселиться на его берегу. Мечта сбылась: третий год мы жили в Балаклаве.
В первое время после смерти Брежнева для нас ничего не изменилось. Похороны были ещё пышней, чем запомнившиеся по той жизни, и старшие офицеры несли на шёлковых подушечках не меньше наград. Только на этот раз награды принадлежали троим, а у Брежнева была только одна «Золотая Звезда» вместо четырёх. Виктория Петровна не смогла принять участие в похоронах мужа. Она так и не встала после инфаркта. На третий день я организовал выезд к ней на дом бригады врачей для уколов в сердце регенерирующего препарата, но они ничего не сделали из-за её состояния.
– Она может не перенести операцию, – заявил мне старший в группе. – Почему этого не сделали раньше?
– Она не захотела, – ответила Вика. – По-моему, просто боялась.
– Теперь нужно ждать, пока ей не станет лучше. Возраст, переживания, ещё и диабет. Позвоните, когда полегчает.
Виктории Петровне не полегчало, и через три недели её похоронили на Новодевичьем кладбище. Были только мы, Вика с мужем и подвыпившая Галина. Юрий опять уехал в командировку, а от его семьи почему-то так никто и не пришёл.
Сразу после похорон Леонида Ильича объявили, что генсеком избран Машеров. Я был не в курсе того, что творилось в те дни в политбюро, и уже много позже узнал о разгоревшихся в нём баталиях. Петру Мироновичу тогда пришлось нелегко, и пробился он только благодаря поддержке Щербицкого, Громыко и Косыгина. На состоявшемся через три месяца пленуме ЦК Машеров объявил о начале масштабных реформ в экономике, направленных на ускорение социально-экономического развития страны. По его предложению в Политбюро были проведены кадровые изменения. Не все были в восторге от того, что предлагалось, но никто не пошёл дальше осторожной критики. В руках Петра Мироновича по-прежнему был аппарат партийного контроля, и никто из недовольных в обновлённом на треть ЦК не захотел рисковать.
За всё это время я не встречался ни с кем из команды Машерова или руководства Проектом. Если бы не охрана, можно было подумать, что обо мне забыли. Прошло больше двух лет, и люди стали жить заметно лучше. Хоть и не сильно, но постоянно росли зарплаты, и уже не было больших сложностей с покупкой нужных вещей, хотя отдельные виды товаров всё ещё были в дефиците, да и выбор был не очень большой. Десятого сентября семьдесят девятого года объявили, что в Советском Союзе осуществлён успешный пуск экспериментального термоядерного реактора мощностью один миллион киловатт. Этим же вечером я созвонился с Келдышем, которому уже исполнилось шестьдесят восемь.
– Да, запустили, – довольно сказал он. – Теперь будем разрабатывать проект промышленного реактора на пять миллионов киловатт. Для его работы потребуются те же двести тысяч киловатт, а отдача будет в шесть раз больше. Думаем управиться за два года. Возможно, что я на таблетках до этого доживу.
Таблетки мы принимали сами. Учёные установили, что они при регулярном приёме замедляли процесс старения. Как только об этом узнали, несмотря на высокую цену, из аптек вымели всё. Начали срочно расширять производство, а таблетки отпускать в первую очередь тем, кому они нужны по предписанию врача, а уже потом всем остальным. У меня не было с ними сложностей, поэтому покупал и для себя, и для родителей, и для семьи Татьяны. Мы ещё удерживали монополию на регенерирующие препараты, но не могли скрыть то, чем занимаемся в южных морях. Вскоре такие же лекарства должны были появиться и у других, но пока поток желающих обновить сердце не иссякал, принося государству огромные прибыли.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Возвращение - Геннадий Ищенко», после закрытия браузера.
