Может быть, он лишь пустая раковина, а она до сих пор этого не замечала?
— Лена, пожалуйста, скажи что-нибудь. Пожалуйста… — донеслось откуда-то издалека.
— Что я должна сказать?
— Наверное, это невозможно, но мне хотелось бы услышать, что ты меня понимаешь.
— Понимаю?
— И даже прощаешь.
Лена удивлялась странной ясности своих мыслей. Ей чудилось, что она смотрит на Льюиса с обратной стороны телескопа. Он казался очень далеким, а его голос был еле слышен.
— Хорошо, — промолвила она.
— Что хорошо?
— Я скажу.
— Что ты скажешь?
— То, что ты хочешь услышать. Я понимаю и прощаю тебя.
— Но ты так не думаешь. Только повторяешь то, о чем я тебя попросил.
— Брось. Ты требуешь слишком многого. Откуда нам знать, что у людей на уме? Сегодня утром ты сказал мне на прощание: «Я тебя люблю». Сегодня утром. Но сам так не думал. — Как ни странно, она говорила спокойно.
— Нет, думал. В какой-то степени.
В какой-то…
— Вот и я думаю об этом в такой же степени.
— Лена, но ты понимаешь, что между нами все кончено? Я обещал Мэри-Поле, что расскажу тебе обо всем сегодня вечером. Дело в том, что на Новый год мы женимся.
— Женитесь? — повторила она.
— Да, здесь, в Лондоне. И должен представить письменное свидетельство священника.
— Свидетельство священника?
— Да. В котором говорится, что я не был женат на другой.
— Представляю, — сказала она.
— Ты не станешь возражать?
— Не стану. Повтори ее имя.
— Мэри-Пола О’Коннор. Ее отец владеет сетью гостиниц. Они открывают в Ирландии новый отель. И я буду им управлять.
— Мэри-Пола О’Коннор? Дочь Фингерса О’Коннора?
— Да. Я не знал, что ты о нем слышала.
— И он хочет, чтобы на свадьбу приехала вся семья?
— Они приедут на Новый год.
Льюис без стеснения рассказывал ей о своей новой жизни. Неужели он не понимал, что эта жизнь построена на осколках ее собственной?
— Ты уйдешь сегодня?
— Как только мы закончим разговор.
— Мы его уже закончили. Разве не так? — Она говорила вежливо, но отчужденно.
— Но я не вернусь. Сама знаешь, раньше я уходил и возвращался…
— Серьезно?
— Ты все помнишь. Мне очень жаль, что я стою здесь и говорю тебе это… Ты была такой доброй, такой понятливой и всегда прощала меня…
— Мы прощали друг другу все, верно? — наигранно легко спросила Лена.
— Да, это правда.
«Неправда!» — хотелось крикнуть Лене. Льюису Грею нечего было ей прощать. Он пришел к ней без гроша в кармане, когда остался один на всем белом свете и не знал, куда податься. Как он смеет говорить, что верит в эту выдумку?
— Тогда тебе нужно собрать вещи.
— Я не думаю, что…
— Или ты предпочитаешь прийти завтра и забрать их, когда я буду на работе?
— Наверное, так будет лучше… У тебя появится время подумать.
— О чем?
— Ну, о том, что ты хочешь оставить себе.
— Я считала, что ты заберешь свою одежду и вещи. Мне они не нужны.
— Я оставлю все, что было нашим общим. Картины, книги, мебель…
— Да. Вряд ли они тебе понадобятся.
— И конечно, машину.
— Нет, Льюис. Я ее тебе подарила.
— Машина служебная.
— Нет. Я купила ее для тебя.
В его глазах стояли слезы.
— Оставь ее себе.
— Зачем мне машина? Я хожу на работу пешком.
Наступила тишина.
— Я отдам тебе ключи, — наконец сказал он. — Когда уйду.
— Можешь оставить их у Айви.
— Нет, мне придется объяснять…
— Ну, кто-то должен будет это сделать. Она захочет с тобой проститься. Ты всегда ей нравился.
— Думаю, будет лучше, если я положу их на каминную полку.
— Поступай как знаешь.
— Но я не могу уйти так.
— Почему?
— Мы ничего не выяснили.
— Выяснили.
Льюис ждал чего-то еще: это было видно по его глазам. Хотел, чтобы она подбодрила его, сказала, что не будет думать о нем плохо, что их совместная жизнь была чудесной, возможно, она тоже найдет свою любовь, переедет в другой город и начнет новую жизнь… Но она молчала.
— Надеюсь, что ты… — Льюис осекся.
— Я тоже надеюсь, — кивнула Лена.
Он пошел к двери.
Лена долго смотрела прямо перед собой. И мечтала умереть еще до того, как Льюис Грей женится на своей подружке Мэри-Поле О’Коннор, которая собирается родить ему сына.
Айви видела, как уходил Льюис Грей. По его бледному лицу катились слезы.
В ту ночь она так и не смогла уснуть: мешали мысли о женщине наверху. Сколько бы Айви ни твердила себе, что нужно подняться к Лене, ответ был тем же: Лена Грей храбрилась всю жизнь. И только она, Лена, может решить, носить ли эту маску дальше или сбросить ее.
* * *
На следующее утро пришло письмо от Кит, и Айви обрадовалась. Это означало, что у нее есть повод отвлечь Лену от грустных мыслей. Но лицо Лены потрясло ее. Оно казалось мертвым.
— Спасибо, Айви. — Лена положила письмо в сумочку. Даже ее голос был мертвым.
— Вы знаете, где меня искать, — сказала Айви.
— Да, знаю.
Айви стояла у дверей и смотрела ей вслед. Лена с трудом передвигала ноги. Вот она остановилась на перекрестке и прижалась лбом к фонарному столбу.
В офисе царило оживление, естественное для дня корпоративной вечеринки. Девушки принесли с собой платья, чтобы переодеться после работы.
— Надо будет поесть как следует, — поделилась с Леной Дженнифер. — В прошлом году я слегка перебрала и наделала глупостей. На этот раз я собираюсь заложить хорошую основу для возлияний.
— Отличная мысль, — одобрила ее Лена.
— Миссис Грей, некий мистер Джеймс Уильямс оставил для вас сообщение. Просил позвонить.
— Спасибо.
— Вчера вечером я была у мамы. Она передает вам привет, — сказала Джесси.
— Очень мило с ее стороны. Как она себя чувствует?
Ответы Лены были адекватными, но словно безжизненными. Вскоре весь офис решил, что у миссис Грей начинается грипп. Народ всполошился.
