и противно питаться за счет низшего существа? Вот только… эта вонь!
Шадорец, лежащий на огромной кровати, приподнялся, опираясь на щупальце, и почувствовал, как сильно ослаб. Он с трудом принял вертикальное положение, сердце истощенного организма немедленно ответило на резкую нагрузку. Оно заполошно затрепыхалось, отозвавшись в мозгу тупой пульсирующей болью.
Существо понимало, что у него не хватит сил, чтобы добраться до животного, а уж тем более вскарабкаться и удержаться на нём. Ведь наверняка оно будет сопротивляться! Шадорец знал, что больше не может использовать телепатические способности, не может причинить боль с их помощью. Не может подчинить себе ни одно живое существо! Он глух и нем!
Уродец горько усмехнулся про себя и вдруг подумал, что одно-то уж он точно может! Он может на время отключить обоняние и не чувствовать этой ужасной вони лохматого животного. И почему он сразу об этом не подумал? Просто считал ниже своего достоинства даже допустить мысль так низко пасть, питаясь с помощью низшего существа. Итак, значит, обоняние!? Хорошо, пусть будет так. Мгновение — и он сделал это! Посмотрев снова на свинбара, существо почувствовало жуткий голод и немедленное желание впиться щупальцем в шею животного! Но как до неё добраться?
В этот момент в комнату, где содержался шадорец, зашёл человек. Он принёс воду для травоядного зверя и ещё сухой травы. Существо с завистью посмотрело на заметно оживившегося свинбара.
«Вот бы нам так уметь!» — подумал шадорец, — извлекать питательные вещества из всего, что находится вокруг, ну почти из всего. Задумавшись, он не сразу заметил, что человек на него внимательно смотрит. Не сразу осознав того, что делает, шадорец замахал щупальцами, показывая то на себя, то на животное.Человек нахмурился. Он понял, что уродец, жестами пытается ему, что-то сказать, но никак не мог понять, что именно. Одно было ясно, - шадорец, показывает на себя и на свинбара. Вдруг, существо, покачиваясь, встало, и снова упало на кровать. Человек всё понял! Существо хочет, чтобы его посадили на свинбара, само оно, не может это сделать из-за слабости. Но взять в руки этого противного, сморщенного, полупрозрачного уродца! Человека передернуло. Он резко шагнул за порог и захлопнул дверь.
Бурные дебаты продолжались около часа. Всё население маленькой колонии собралось возле корабля, где содержался пленный шадорец.
- Я повторяю, что не буду брать его на руки! - в который раз возмущенно кричал приставленный к шадорцу мужчина. - В мои обязанности входит только кормление свинбара да уборка за ним! Брать в руки этого уродца я ни за что не стану!
- А ты рабочие перчатки надень! - выкрикнул кто-то из толпы.
- Такой большой, а малыша испугался! - засмеялась женщина.
- Какие вы все тут умные! А если он только притворяется ослабевшим?! А стоит его лишь взять на руки, как он запрыгнет мне на шею со всеми вытекающими последствиями.
Толпа одобрительно загудела. - Ну, покормишь немного бедолагу! Авось от тебя не убудет! - прокричала всё та же женщина.
Толпа засмеялась.
Чуть в стороне, под раскидистым клёном, сидели члены Совета Семи, и четверо траатонцев. Они внимательно слушали выкрики колонистов, но не вмешивались.
- Высочайший! - обратился один из членов Совета, - может, вам стоит поговорить с людьми?!
— О чём? — пожал плечами Высочайший. — Разве я больше знаю об этих уродцах, чем все они? — Старик привычным жестом провел рукой по подбородку, но рука не почувствовала обычной растительности. Непривычно, и все же без бороды было куда удобнее. — Пусть учатся сами принимать решения.
- Но пусть тогда выступит один из ответственных! - предложил другой член Совета.
- Вы кого конкретно предлагаете? - усмехнулся Высочайший. - Ответственного за питьевую воду, или за продовольствие? У нас просто нет ответственного, за содержание пленных шадорцев! Хотя… - Высочайший хмыкнул и, подняв вверх указательный палец, торжественно произнес, - В споре рождается истина! – И, уже более заинтересованно посмотрел на спорящих.
— Ни к чему эти споры! — продолжал кричать ухаживающий за свинбаром. — Не возьму я этого уродца на руки, и всё тут! Вы тут всё про кормежку мне кричите, а если он в мой мозг проникнет?! Вот выйду я из той комнаты, но буду уже и не я! Отключу силовое поле и пойду, куда мне вздумается! Ой, прошу прощения! Не мне, а ЕМУ вздумается! И тю-тю ваш подопытный! Только его и видели!
Толпа на мгновение ошарашенно замерла, а затем загудела с новой силой.
— А ведь он прав!
— Конечно, прав!
