верить, что мой покровитель просто выжидал, чтобы направить свое благоволение на того, о ком я молила. Впрочем, пока что дуэлянты присматривались друг к другу, прощупывали, выясняли, кто чего стоит.
Я следила за ними, но мысли еще продолжали витать вокруг недавнего разговора. Государь был откровенен со мной, и это не могло не льстить. Несмотря на близость посторонних ушей, он открылся мне. Хотя мы стояли в стороне и говорили приглушенно, вряд ли нас хорошо слышали…
Но было и другое. Я осознала, насколько не похожу на женщину, когда-то увлекшую короля. Мы были полной противоположностью. Действительно, как луна и солнце, так что же его привлекло в дерзкой, непослушной и азартной авантюристке? Уж не этого ли ему не хватало в тихоне Серпине? Впрочем, всё это глупости. Я не собиралась быть его женщиной раньше, не хочу и сейчас… По крайне мере, дружеское расположение и вправду надежней, чем страсть короля. Сегодня он влюблен, завтра захотел чего-то иного, а я уже поняла, что видеть его флирт с кем-то мне неприятно. Наверное, даже стоит признать, что я ревную государя. С этим надо было что-то делать.
Но главное, теперь я точно знала причину, по которой Ришем пошел на такой радикальный шаг, как посещение моих комнат и приворотное зелье. Серпина доживала свои последние дни в королевских покоях. Ее крах был уже близок, раз король утерял к ней интерес как к женщине окончательно. Для герцога было единственным способом удержаться – это убрать меня с дороги и вернуть графине милость царственного любовника, который непременно разочаровался бы во мне, начни я увиваться за Ришемом. Только зачем он все-таки подкинул пузырьки с зельями? Больше ведь некому было это сделать. С вечера там ничего лишнего не было, а ночью уже лежали, и единственным, кто попал в мои комнаты, был герцог. Но ответ на эту загадку мне уже не узнать…
– Туше! – воскликнул секундант, и Его Величество весело рассмеялся.
Я тряхнула головой, освобождаясь от занимавших меня мыслей, и обнаружила, что король аплодирует, а его граф кланяется. Значит, барон пропустил удар.
– Мы еще посмотрим, – мрачно и решительно произнесла я. – Это только первый промах, а в этой схватке их пять. – А после приставила ко рту ладони и выкрикнула: – Ваша милость, я и Хэлл с вами! Вперед!
Гард развернулся, отсалютовал мне рапирой и встал в стойку. Я потерла руки и крепко стиснула перила.
– С возвращением, задумчивая вы моя, – приветствовал меня Его Величество.
Я кивнула в ответ и теперь уже не отвлекалась, зорко следя за ходом дуэли. Но не прошло и пяти минут, как секундант, вскинув левую руку, выкрикнул:
– Туше!
– Ваша милость! – возмущенно воскликнула я. – Вы собираетесь сражаться? Или же просто сорили угрозами? Атакуйте и побеждайте!
– Что за угрозы? – полюбопытствовал король.
– Барон угрожал победой, – ответила я и взвизгнула раньше, чем секундант вскинул правую руку: – Да! Браво!
– Туше! – пронеслось над ристалищем.
– Два против одного, – заметил государь. – Дренг ближе к победе.
– А Гард победит, – отмахнулась я. – Готова спорить на что угодно.
– Даже на поцелуй? – спросил Его Величество.
Я уже готова была сказать – да, однако опомнилась и улыбнулась:
– Друзья не спорят на поцелуи, государь.
– Тогда просто доверимся исходу, – ответил монарх и отвернулся.
Короткое мгновение я смотрела на него, после поджала губы и отвернулась, вдруг осознав, что растеряна. А потом я мотнула головой и заставила себя не думать ни о чем, кроме поединка. Да у меня и не было шанса снова задуматься, потому что схватка накалялась с каждым новым выпадом. Мой взгляд метался за дуэлянтами, и сердце билось так яростно, будто хотело покинуть свою темницу.
Это было стремительно и красиво. Двое мужчин, невыразимо прекрасных в своей мужественности и остервенении, метались по ристалищу, с яростным упорством скрещивая клинки. Наверное, они уже позабыли, что это были безобидные рапиры, потому что казалось, что сражаются они не на жизнь, а на смерть. Уступать не желал ни один, ни другой. Следом за ними метался их секундант, а вскоре подбежал и второй. И дружные вздохи зрителей показывали, что никто не остался равнодушным к тому, что творилось сейчас на ристалище.
Мне казалось, что я уже даже не дышу, опасаясь пропустить хоть одно движение. Рядом постукивал по перилам ладонью Его Величество. Спокойствие его всё больше змеилось трещинами, и в какой-то момент он вдруг закричал:
– Дренг, пожри тебя псы, не ведись! Не ведись, это финт! А, проклятье… – с досадой выдохнул король, и один из секундантов выкрикнул:
– Туше!
– А-а! – взвизгнула я и, запрыгав на месте, захлопала в ладоши. – Два против двух!
– Так держать, мой мальчик! – неожиданно раздался возглас герцогини, и я с удивлением обнаружила ее неподалеку от нас.
– Это не конец, – бросил государь. – Ликует лишь победитель.
И наши взгляды устремились на дуэлянтов, вновь скрестивших рапиры. Он был прав, потому что граф, раздосадованный пропущенным уколом, удвоил усилия. Теперь Гард вновь отбивался. В какой-то момент мне показалось, что он начал выдыхаться и путаться. А потом он и вовсе запнулся, отступая от Дренга, жавшего его, и полетел навзничь. И тут же в его грудь ткнулось острие рапиры королевского любимца.
– Туше!
– Проклятье! – выкрикнула мы одновременно с ее светлостью.
– Молодец, Олив! – воскликнул король, и ему достались два мрачных взгляда. Впрочем, Его Величеству не было дело до нашего с герцогиней молчаливого несогласия, и государь провозгласил: – Три против двух, Шанриз.
– Ликует лишь победитель, Ваше Величество, – вернула я ему его фразу.
Фьер вскочил на ноги, тряхнул волосами и вновь встал в стойку. Он криво ухмыльнулся и поманил к себе Дренга. Тот, ответив широкой улыбкой, не заставил просить себя дважды. Гард ударил по клинку графа и отскочил, так и не атаковав его. После снова поманил, и Дренг напал, но барон вновь отбил клинок и увернулся.
– Он решил загонять Дренга? – озадаченно спросил государь, наблюдая странные маневры Фьера.
Это непонятное действо продолжалось еще некоторое время, пока его сиятельство не растерял терпение и не кинулся на Гарда. Барон совершил пирует, и взбешенный беготней Дренг открылся…
– Туше! – тут же провозгласил секундант.
– Фьер, браво! – расхохоталась герцогиня.
– Три против трех, – констатировала я с широкой улыбкой.
– Еще два удара, – заметил король. – Поглядим, чем закончится поединок.
– Победой, разумеется, – ответила я.
– Скоро узнаем – чьей, – усмехнулся государь.
А поединок продолжался. Больше Фьер не играл, он вернулся к настоящей схватке, и дуэлянты сцепились. Бой был коротким, в этот раз удача вновь была на стороне барона, потому что теперь отступавший под натиском Гарда граф
