Сирин указала Дарье обратно, они сошли вниз, мимо нескольких глухих нор, но и в глубине натолкнулись на караульного.
– Куды? – шикнул Свирь и загородил им проход. Сирин цокнула на охотника языком, развернулась на месте и поспешила обратно. Оставалось надеяться, что Вольга по-прежнему спит и можно тихонечко проскочить мимо него. Но из-за оклика Свири Вольга проснулся, продрал глазищи и тупо уставился на беглянок со свечкой. Даже ничего не спросив, он встал в полный рост и преградил путь на поверхность.
– Горазд ты дрыхнуть! – отругал Свирь, который пустился за ними в погоню. – Не видишь, девку крестианскую умыкают!
Вольга по бычьи нахмурился и двинулся на беглянок. Сзади к ним подскочил одноухий охотник. Дарья вздрогнула, их зажимали с двух сторон неширокого подземелья. Но тотчас, когда они должны были их с Сирин схватить, ворожея одним духом задула свечу. В темноте поднялась суматоха и свалка. Оказывается, Навь не видела в темноте, если свет внезапно погаснет. Сирин хотела выскочить на поверхность, но оба охотника заслонили подъём. Дарья, скорее со страха, чем с большого ума, потащила её обратно в глубину логова.
Вольга рванулся в погоню, его хотел опередить Свирь, оба только запутались и свалились в узком проходе. Скоро Дарья и Сирин добежали до первого перекрёстка. Здесь они остановилась, пока Сирин разжигала свечу и рассыпала на досках пригоршню сухих трав из сумки.
Они не знали дороги. На перекрестке, Сирин наугад выбрала ход, кажется, ведущий наверх. Но после небольшого подъёма тоннель резко повёл под уклон. Позади рявкали голоса догоняющих Навьих охотников. Сирин крепче стиснула руку Дашутки и повела её в глубину.
Глава 11 Крест и ярило
Ярило жгло кожу, слёзы высушили горло. Яр не понимал, то ли он дышит, то ли хрипит перед смертью. Благодатная тень разлилась всего в шаге, но доползти до неё силы нет. Он лежал в белом мире, под иссушающим солнцем, где каждая песчинка раскалилась от света.
– Чтоб ты провалилось, треклятое, – прошептал Яр светилу. Удивительно, но тень подползла ближе.
Позади раздалось утробное дыхание Зверя. Яр обернулся и увидел за спиной волка с серебряной шкурой и могучими клыками, что могли сокрушить само время. Глаза волка светились голубым пламенем, в них мерно горела мудрость, которой Яр никогда прежде не видел. Он привык ощущать в Звере лишь голодную страсть, почти что безумие, но это была другая его сторона, неизвестная Навьему сыну. В облике Зверя к нему явился давно умерший Предок.
– Кто ты? Как тебя звали при жизни? – спросил его Яр, едва держа голову от изнеможения. Зверь взялся зубами за его сапог и потащил Яра как можно дальше от тени. Мрак зашипел и пополз по песку, будто преследуя их.
– Обожди! Куда волочишь меня под жестокое солнце! – Яр заскрипел песком на зубах, потянулся к прохладе и лишь тогда увидел ожоги: ярило не только пылало в небе, но и отметило каждую его руку.
– Нет! – взревел Яр и гневно обернулся на Зверя. – Не трогай меня! Хватит за мною ходить! Я тебе не простой двоедушец, я – конец мира, часть его и погибель, я сам пожру солнце!
Волк выпустил из зубов его ногу, но не по приказу Яра. Он поднял голову и высматривал нечто в разлившейся тьме. Из тёмного моря послышался вой, показались волчьи уши и головы, Чёрная Стая вынырнула из тени и побежала по следу. Каждый хищник, размером немногим меньше Зимнего Волка, рвался отнять Яра у света и солнца. Но сам Яр смотрел не на них, он не сводил глаз со старика с кривым посохом в тощей костлявой руке, идущего за волками. Каждая руна на посохе горела алым огнём, но длинные непроницаемые одежды старика казалось сами впитывали сияние солнца. Старец шипел, сторонился ярила и никогда не выходил за грань тени. Добежав до края тёмного моря, волки остановились и взвыли, призывая Яра вернуться. Руки старца словно сухие узловатые ветви потянулись к нему, и Яр ощутил, как сердце его наливается силой, способной одолеть само солнце. Древний старик также люто ненавидел ярило, как и сам Яр.
– Чернобоже… – слетело с разбитых губ и Яр оглянулся. Зимний Дух глядел на него, но ничем не мешал сделать выбор.
– Мне сила нужна поквитаться с израдцем! С тьмой одолею любого… пожру земь, пожру лес, пожру коло с небес, дабы очей не палило.
Он с трудом встал. Позади взрыкнул серебряный волк, но Яр только криво ему ухмыльнулся.
– Не хорошо? Знаю, кем ты была, и на твоих руках расписали ярило… – он показал Зимнему Волку ожоги от оберега. – Ты – Безымянная, кому имя дано надземниками. Ты сама разрешила набить себе знаки, моя же стезя – не пасть жертвой для смерти, а самому нести смерть.
Яр шагнул в сторону тёмного моря и тем сломал хрупкое равновесие. Чернота всколыхнулась и забурлила, поднялась из земли и накрыла его. Чёрные волки набросились на Зимнего Зверя. Он отступал, огрызался клыками, но Чёрная Стая всё приумножилась, волки выныривали из темноты и немедля кидались в общую свару. Вот один чёрный зверь – самый огромный из стаи, с алым узором на морде – выпрыгнул выше сородичей, оставил за собой дымный след, и его пасть разверзлась, дабы поглотить солнце. Серебряный Волк прыгнул наперерез, и за миг до того, как два Зверя сцепились друг с другом, Яра кто-то коснулся.
Он по-прежнему висел на цепях в тёмной пыточной, теперь даже ноги его были окованы. Перед ним застыла женщина, чем-то похожая на старца из морока.
– Погляди на
