Вдруг они обнаружат признаки заболевания? Немедленно отругавсебя за это проявление мнительности, Алекс стала думать о том, что ежегоднаямаммограмма — это такая же формальность, как ежегодный мазок. Просто здесь сней работали незнакомые люди, а не старый добрый Джон Андерсон.
Пока она раздевалась, женщина в халате стояла рядом. Затемона протянула ей рубашку и велела не застегивать ее. Медсестра была весьманемногословна и, попросив Алекс смыть с тела духи в небольшой раковине, указалаей на стоящий в углу прибор, похожий на аппарат для рентгеновских снимков, спластиковым лотком и несколькими щитами где-то в середине. Помывшись поднеусыпным наблюдением сестры и мечтая о том, чтобы это поскорее закончилось,Алекс прошла к аппарату. Медсестра расположила одну ее грудь на лотке имедленно опустила на нее верхнюю часть аппарата, довольно сильно прижав ее.Неуклюже задрапировав руку Алекс, она велела ей держать грудь, сделала дваснимка, а затем повторила ту же процедуру с другой грудью. Все оказалось оченьпросто и скорее неудобно, чем больно. Было бы хорошо прямо здесь узнать ирезультаты, но Алекс была уверена в том, что все будет в порядке, и решилапозвонить своему врачу в понедельник.
Выйдя из офиса так же быстро, как она туда пришла, Алекспоймала такси и успела домой как раз вовремя — Аннабел доедала ленч. Алексторопливо одела ее для балетного класса.
Она вдруг подумала, что правильно сделала, не пожалев своеговремени на маммограмму. В конце концов статистику, заставлявшую миллионы женщинпроходить эту процедуру ежегодно, игнорировать было нельзя. Каждая восьмая иликаждая девятая — разные исследования называли разные цифры — заболевала ракомгруди. Даже простая проверка заставит любую женщину содрогнуться и бытьблагодарной за самые незначительные подарки судьбы, как, например, посещениебалетного класса с ребенком. Алекс думала о том, какая она счастливая. По дорогек мисс Тилли она нагнулась, чтобы поцеловать рыжие кудряшки Аннабел.
— А почему ты сегодня не забрала меня из садика? —жалобно спросила Аннабел. Сегодня Алекс нарушила привычный и любимый ритуал,каждое отклонение от которого девочка встречала с возмущением.
— Я пошла к врачу на прием и немного задержалась,солнышко мое. Прости меня.
— Ты болеешь? — спросила Аннабел с беспокойством ижеланием защитить свою мать.
— Конечно, нет, — улыбнулась Алекс. — Ноходить к врачу нужно всем, даже мамам и папам.
— Он сделал тебе укол? — Аннабел явно былазаинтригована, и Алекс со смехом покачала головой.
— Нет, мне не нужно никаких уколов.
…Но грудь моя была сплющена, как оладья, мысленно добавилаона.
— Ну хорошо, — с облегчением вздохнула Аннабел,идя за руку со своей мамой.
Закончив занятия в классе мисс Тилли, они отправились поестьмороженого, а потом медленно пошли домой, обсуждая планы на выходные. Аннабелне очень хотелось в зоопарк. Она бы предпочла отправиться на пляж и поплавать,но Алекс объяснила ей, что уже слишком холодно.
Вернувшись домой, Алекс включила видеомагнитофон, и они обеулеглись на кровать в спальне. После этого долгого дня подготовки к процессу,визита к врачу, маммограммы она чувствовала себя опустошенной, поэтому ей былоособенно приятно оказаться дома и побездельничать со своей дочерью.
По пятницам Кармен уходила рано, и к приходу Сэма Алексприготовила обед. Он вернулся позже, чем обычно, около семи часов, когда Алексуже накормила Аннабел, и они решили поесть после того, как девочка ляжет спать.В четверть девятого они уже сидели на кухне, поглощая рыбу с жареным картофелеми салат. Сэм рассказывал жене о ленче с англичанином, который на этот разпроизвел на него гораздо более благоприятное впечатление.
— Знаешь, теперь он мне даже нравится. По-моему, япросто переволновался. Ларри и Том правы. Парень замечательный, и с его помощьюмы сможем наладить потрясающие контакты на Ближнем Востоке. Этого нельзяотрицать, пусть даже он и любит пустить пыль в глаза.
— А если с Ближним Востоком ничего не выйдет? —осторожно спросила Алекс.
— Выйдет, выйдет. Видела бы ты список его клиентов водной Саудовской Аравии.
— А ты с ним тоже туда поедешь? — Алекс играла вадвоката, но Сэма это вполне устраивало. Теперь он свыкся с мыслью о приеменового сотрудника и дал зеленый свет решению взять его в качестве четвертогопартнера. — Ты уверен, Сэм?
Еще вчера ты места себе из-за него не находил. Может быть,тебе стоит довериться твоему нюху?
— Я думаю, что это ложная тревога. Знаешь, я проговорилс ним сегодня три часа… и он стоящий человек. Теперь я точно знаю. У нас будутс его помощью миллиарды, — уверенно ответил Сэм.
— Не жадничай, — с усмешкой проворчалаАлекс. — Это означает, что мы сможем купить замок на юге Франции?
— Нет, но дом в Нью-Йорке и особняк на Лонг-Айлендезапросто.
— Но нам этого не нужно, — спокойно откликнуласьАлекс, и Сэм улыбнулся. Он тоже не чувствовал необходимости роскошествовать, ноему нравилось играть в удачливое дитя финансового мира. Это значило для негоочень много. Он любил ту славу, которую заработал на мастерском обращении синвестиционным капиталом. Его репутация и успех имели для него большоезначение, такое же, впрочем, как и прибыль, почему Алекс и считала, что ондолжен быть очень осторожен с этим новым партнером. Однако она доверяла егорешимости.
Если англичанину удалось убедить ее мужа в своейсостоятельности, она вполне могла с этим смириться.
— А как твои утренние совещания? — спросил ееСэм. — Все готово к процессу или нет?
Его всегда интересовала работа жены. До появления Аннабелименно это подпитывало их совместную жизнь.
— Да, все готово ровно настолько, насколько мне нужно.
Я думаю, что все пройдет успешно. Вернее, я надеюсь. Мойклиент заслуживает того, чтобы выиграть этот процесс.
— И выиграет, если защищать его будешь ты, —убежденно подытожил Сэм, заработав этой фразой нежный поцелуй. В красномсвитере и джинсах супруг Алекс выглядел очень привлекательно. Он всегда ейказался красивым, все больше и больше с каждым годом.
— Да, кстати, а что тебе Андерсон сказал?
— Да ничего нового. Мы снова перебрали все возможныеварианты. Пергонал меня по-прежнему пугает, серофен опять угнетает мою натуру,а на оплодотворение сорокадвухлетней женщины из пробирки мало кто пойдет, хотя докторговорит, что некоторые это делают. Мы говорили еще о донорских яйцеклетках,хотя эта затея мне совсем не нравится, а потом он сказал, что в следующеммесяце можно попробовать искусственное оплодотворение твоей спермой. Онсчитает, что иногда это может изменить ситуацию. Что ты на это скажешь? —с некоторым смущением спросила Алекс, и Сэм улыбнулся:
— Ну что же, переживу. Я знаю лучшие способы получитьудовольствие, чем развлекаться в одиночестве, просматривая грязные журнальчики,но если это может помочь, давай попробуем.
