— Да, я знаю, кто такой Элмо, — согласилась Дженни. В тот момент ей хотелось разрыдаться. Она утонет в бумажной работе. И это только по оформлению временного попечительства. Об удочерении даже думать страшно. А если потом кому-нибудь из управления захочется узнать, как дела у Майи с Эй Джеем, тащиться на Элис — два часа в один конец! — придется ей, Дженни. — Ладно, ребята, я должна позвонить начальству.
В детстве Дженни Бернштейн, любимая дочь супружеской пары из Медфорда, штат Массачусетс, обожала жалостливые истории вроде «Ани из Зеленых Мезонинов» и «Маленькой принцессы». С недавних пор у нее закралось подозрение, что она сделала выбор в пользу стези социального работника в результате передозировки подобного чтения. Профессия не оправдала романтических ожиданий Дженни, сложившихся под влиянием детских книг. Вчера одна из ее коллег и бывших сокурсниц обнаружила, что патронатная мать так «закормила» шестнадцатилетнего подростка, что он стал весить сорок два фунта. Соседи думали, что мальчику шесть лет. «Мне по-прежнему хочется верить в счастливые исходы, — сказала сокурсница. — Но это с каждым днем все труднее». Дженни улыбнулась Майе. А этой девчушке повезло, подумала она.
* * *
Все Рождество и несколько недель после него остров Элис горячо обсуждал потрясающую новость: Эй Джей Фикри, вдовец и владелец книжного магазина, взял на воспитание сироту. Давненько — пожалуй, со времен кражи «Тамерлана» — островитянам не подбрасывали такой лакомой темы для разговоров; заодно можно было всласть посудачить и о самом мистере Фикри. У него сложилась прочная репутация бессердечного сноба, и у жителей Элиса не укладывалось в голове, как такой человек решил удочерить девочку только по той причине, что ее подкинули ему в магазин. Цветочница рассказывала, что как-то раз забыла в книжном у Фикри солнечные очки, а когда на следующий день пришла за ними, оказалось, что Эй Джей их выбросил. «У него, видите ли, книжный магазин, а не бюро находок, — возмущалась она. — Взять и выкинуть винтажные „Рэй-Бэн“! Страшно подумать, что он сделает с живым человеком!» Кроме того, Эй Джея на протяжении многих лет уговаривали принять хоть какое-то участие в общественной жизни города: выступить спонсором футбольной команды, поддержать благотворительную распродажу выпечки, разместить рекламу в школьном ежегоднике. Он всегда отказывался, и не всегда в вежливой форме. Неужели после кражи «Тамерлана» Эй Джей подобрел?
Матери Элиса опасались, что девочке не будет обеспечен надлежащий уход. Где уж одинокому мужчине справиться с ребенком! Они считали своим долгом как можно чаще заглядывать в магазин, делиться с Эй Джеем советами и оставлять скромные подношения: старую детскую мебель, поношенную одежду, одеяла и игрушки. К удивлению обеспокоенных мамочек, Майя выглядела чистенькой, веселой и спокойной. Лишь закрыв за собой дверь магазина, они позволяли себе посокрушаться об ужасной судьбе бедного ребенка.
Эй Джей не возражал против их визитов. Советы мамаш он по большей части игнорировал. Подарки принимал, но после ухода дарительниц подвергал принесенное строгой сортировке и дезинфекции. Он знал, о чем они болтают у него за спиной, но решил не обращать на их трескотню внимания. На прилавке теперь стоял пузырек антисептика и табличка с надписью: «ПОЖАЛУЙСТА, ПРОТРИТЕ РУКИ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ ПРИКАСАТЬСЯ К РЕБЕНКУ». В отличие от него эти женщины действительно обладали особыми знаниями в таких областях, как приучение к горшку (помогает подкуп), прорезывание зубов (хорошо дать погрызть формочку для льда) и прививки (против ветрянки можно не делать). Его основным источником информации о воспитании детей оставался Гугл, охотно предоставлявший обширные, но, увы, не всегда точные сведения.
Многие из женщин, приходивших в магазин проведать Майю, заодно покупали книги и журналы, и Эй Джей начал формировать заказы с учетом их предпочтений. Первое время их интерес вызывали современные романы о продвинутых женщинах, которым не повезло с мужьями; читательницам нравилось, если у героини был любовник, что не обязательно означало, что у них тоже есть любовники (или что они готовы в этом признаться). Самое большое удовольствие им доставляло во всех подробностях обсудить поведение неверной жены. Если у нее был ребенок и она его бросала, это не встречало у них понимания. Зато к всевозможным несчастьям, обрушившимся на голову мужа, они относились со сдержанным злорадством (лучше всего, если муж умирал, а жена находила новую любовь). Особой популярностью пользовалась Мейв Бинчи, пока Марджин, в прошлом сотрудница инвестиционного банка, не упрекнула ирландскую романистку в ходульности.
— Сколько можно читать о женщине, которая слишком рано выскочила замуж за красивого подлеца и с тех пор вынуждена прозябать в глухом городишке? — возмутилась Марджин, призывая Эй Джея расширить ассортимент. — Нашему книжному клубу необходимо разнообразие.
— А что, у нас есть книжный клуб? — удивился Эй Джей.
— А как же? — ответила она. — Вы же не думаете, что мы делились с вами секретами по уходу за ребенком за просто так?
В апреле «Парижская жена». В июне «Верная жена». В августе «Американская жена». В сентябре «Жена путешественника во времени». В декабре у Эй Джея закончились все приличные книги с «женой» в названии. Дамы переключились на «Заложников»[6].
— Не помешало бы добавить детских книжек с картинками, — предложила вечно измотанная Пенелопа. — Детям тоже нужно что-то читать, пока они здесь.
Покупательницы приходили в магазин с детьми, чтобы те играли с Майей, так что предложение Пенелопы выглядело вполне разумным, тем более что Эй Джею уже осточертел «Монстр на последней странице». Раньше он не проявлял профессионального интереса к книжкам с картинками, но теперь другое дело. Эй Джею хотелось, чтобы Майя читала качественные детские книжки, но существуют ли они? Особенно современные? В идеале — пронизанные духом феминизма. Чтобы никаких принцесс. Как оказалось, есть и такие. Однажды вечером он обратился к Майе:
— По форме книжка с картинками так же элегантна, как короткий рассказ. Понимаешь?
Майя с серьезным видом кивнула и перевернула страницу.
— Некоторые из их авторов поразительно талантливы, — продолжил Эй Джей. — Честно говоря, я даже не представлял себе насколько.
Майя постучала ладошкой по книге «Горошинка», которую они читали. Это была история горошины, которая не могла получить на десерт овощи, пока не съест все конфеты.
— Это называется ирония, — объяснил Эй Джей.
— Ворона, — повторила девочка. — Кар-кар.
— Ирония, — поправил он ее.
Майя склонила голову набок, и Эй Джей решил отложить лекцию об иронии на другой раз.
Начальник полиции Ламбиазе часто наведывался в магазин и, чтобы оправдать свои визиты, покупал книги. А раз уж деньги заплачены, приходилось читать. Поначалу он брал покеты в бумажных обложках — Джеффри Дивера и Джеймса Паттерсона (или того, кто пишет за Джеймса Паттерсона), — но через некоторое время Эй Джей решил повысить планку и подсунул ему дешевые издания Ю Несбё и Элмора Леонарда. Оба автора привели Ламбиазе в восторг. Эй Джей пошел еще дальше и предложил приятелю Уолтера Мосли, а затем и Кормака Маккарти. Последним в списке рекомендаций Эй Джея стал роман Кейт Аткинсон «Преступления прошлого».
