Книга Приморская академия, или Ты просто пока не привык - Милена Завойчинская

Комнатка… Можно я не буду ничего говорить? Мне в таких условиях не доводилось не то что ночевать, но даже бывать.

— Насекомые есть? — не обращая внимания на мой ступор, спросил Марко, обозревая скромное помещение, в котором, кроме кровати, сундука и колченогого стула, больше ничего не было.

— Вот чего нет, того нет. Я за своим трактиром справно слежу. Раз в год обновляю у магов заклинания от грызунов и насекомых. А свободная комната всего одна. Так что придется вам с сестрой потесниться. Ежели она, конечно, сестра тебе, а не полюбовница.

Я задохнулась от такого предположения и перспективы совместной ночевки с Марко на одной кровати, но он снова не дал мне ничего сказать:

— Разберемся. Ужин на двоих. Вина не надо, взвара сладкого или компота. И умыться бы с дороги.

— Сейчас Тальда всё принесет, — кивнул трактирщик и ушел, ловко поймав в огромную, как лопата, ладонь две серебрушки, которые ему кинул мой спутник.

Дверь захлопнулась, и я снова открыла рот, чтобы высказаться, но…

— Ни слова, Рыжая. Просто молчи. Не доводи меня.

— Но как же?.. — ткнула я пальцем в единственное спальное место.

— Разберемся! — повторил он и, сверкнув на меня синими глазищами, устало присел на сундук, уступив мне стул.

Прыткая, хотя и вульгарная служанка принесла нам кувшин воды и тазик, чтобы умыться. Что мы и сделали поочередно, пока она ходила за едой.

А потом было не до разговоров. Курица! Большая, жирная жареная курица! И картошка вареная. И еще пирог с капустой! И два яблока. И кувшин с ягодным взваром. В это мгновение я простила свою удачу, которая вдруг повернулась ко мне спиной и закинула хрын знает куда.

Правда, меня не сразу допустили к еде, отодвинув мои жадно подрагивающие загребущие лапки в сторону и поводив над подносом рукой.

— И? — нетерпеливо спросила я.

— Проверил. А то мало ли чего могли подсыпать. Амулет, — показал мне невзрачное колечко Марко. — Ешь.

Есть пришлось руками. Еда была отменная, несмотря на неказистость трактира в целом, но вот приборы служанка забыла принести, а мы оба так умотались, что идти самим сил не было. Да и желания. В конце концов, мы все еще в походных условиях. И если мы слопали и не поморщились подбитую мной в лесу птицу, зажаренную без соли на костре, то и сейчас справимся с помощью наших кинжалов.

Я сыто отвалилась от стола, гипнотизируя пирог, но съесть еще хоть кусочек не могла. А потому тоскливо и осуждающе наблюдала за своим белобрысым попутчиком, у которого вместимость желудка была намного больше, чем у меня.

— Ну что еще? — не выдержал он.

— Завидую, — честно призналась я, после чего отломила кусок пирога и утащила в сторонку. — Утром съем.

Меня одарили очередным не слишком дружелюбным взглядом, закатили глаза, но слов не нашли. Ну и правильно. Негоже укорять девушку, попавшую в трудные житейские обстоятельства.

Ужин закончился, я начала уже коситься в сторону постели, прикидывая, как пройдет наш ночлег, но неугомонный Марко заявил:

— Спущусь вниз. Нужно узнать, куда ты нас забросила, какой ближайший город и сколько до него добираться. А ты сиди в комнате и не высовывайся, поняла?

— Поняла, — зевнула я, прикрыв рот ладошкой. — Гребешок дай, а? Я хоть причешусь, пока ты ходить будешь. И постарайся недолго, ладно? Я одна боюсь ложиться спать.

Гребень с громким стуком опустился на стол. Я явно бесила кое-кого, но ему воспитание не позволяло высказать мне много ласковых слов. А потому Марко только повторил:

— Сиди здесь и не высовывайся! — и ушел.

Ну и ладно, не очень-то и хотелось мне с ним. Это мужское дело, заботиться о слабых женщинах. Вот пусть идет и добывает нам транспорт. Я-то его уже покатала на своем летающем тазике. То есть щите. И из леса вывела, сам-то он не додумался у лешего помощи попросить. И от мавок я его спасла. И птицей, честно добытой, накормила. И от медвелаков отбила.

Уау! Да я страшная женщина! Настоящая воительница! Вот Инесса завидовать будет, когда я ей всё расскажу…

Улыбаясь, я с трудом разобрала и расчесала спутанную гриву волос, заплела тугую косу и встала, чтобы проверить мягкость постели. И тут в коридоре раздались громкие мужские шаги.

Ой! Это, кажись, по мою душу. И Марко нет! Оё-ёй!

Не раздумывая, я зашвырнула под кровать сумки, свою и Марко, и ласточкой нырнула за ними. Пришлось повозиться, чтобы протиснуться, но я справилась и притаилась. Хлопнула дверь, напротив моих глаз замерли чьи-то ноги в пыльных сапогах. Их владелец потоптался, явно ища кого-то в комнате и не находя.

— Ну и где эта рыжая зараза? — тоскливо вопросил в пространство голос Блондинчика.

— Я тут, — отозвалась я и чихнула. Служанка явно не утруждала себя уборкой, пыли под кроватью было… много.

Кашлянув, парень опустился на четвереньки и заглянул ко мне. Лицо у него было непроницаемое, но глаз дергался. Правый.

— И как там? — вопросил он.

— Пыльно, — снова чихнула я.

— Даже спрашивать боюсь, что тебе там понадобилось, — помолчав, выдал он и добавил: — Вместе с нашими сумками.

— Я думала, что это не ты, а кто-то другой. — Покаявшись, я подалась вперед, чтобы выбраться из-под кровати, потыркалась и… — Оё-ёй!

— Что еще? — буквально простонали сверху.

— Я застряла, — смущенно улыбнулась я, вскинула голову и стукнулась о днище макушкой. — Ой!

Марко молчал. Смотрел и молчал. Только глаз начал дергаться, но уже другой. Левый. А правый перестал, утомился, наверное.

— Вытащишь меня? — заискивающе попросила я.