Мила медленно и с достоинством прошла в центр зала. Она ни разу не показала, что удивлена, — будто бы каждый день поедала такие торты на завтрак. Кокетливо задула одну свечку за другой, придерживая подол лилового платья, а зал хлопал в ладоши и кричал: «С днём рожденья! С днём рожденья!» Рыжик, как ни старался быть начеку, невольно залюбовался Милой.
И вдруг лицо девочки исказила обиженная гримаса, губы задрожали.
— Папа! — она тряхнула волосами. — Где же шарики?!
— Минуточку, моя дорогая! — насупился отец и принялся набирать номер на мобильном. — Сейчас разберёмся! Кондитера сюда! Кто в ответе за начинку?..
По рядам гостей пробежал удивлённый шёпот, Мила, которая заранее разболтала всем о сюрпризе, кусала губы.
Заминка вышла некрасивая. Но этот миг нежданной тишины позволил Рыжику повнимательнее разглядеть гномов. Тех самых гномов, что стояли по бокам громадного торта.
У одного из них из-под карнавальной куртки с помпонами торчали полы синего халата и толстые лохматые лапы… А у другого… У другого ножки были подозрительно костлявы…
— Мила! Берегись!!! — со всей мочи завопил Рыжик, пытаясь высвободить руки. — Беги, Милка!
В тот же миг первый гном откинул крышку на макушке торта — ту самую, из-под которой должна была вылететь туча разноцветных шариков. А второй гадкий гном подхватил Милу под мышки и, не обращая внимания на её дикий визг, запихнул именинницу внутрь выдающегося кондитерского изделия. Гости не успели и глазом моргнуть.
— Охрана! — не своим голосом завопил несчастный отец.
Но покрытый скатертью столик взбрыкнул всеми четырьмя ножками, боднул в живот подлетевшего телохранителя, пнул другого, отшвырнул водителя, похожего на пончик, и стремительно ускакал в открытую дверь, унося на себе торт. Конечно же, это был физкультурный козлик, который с некоторых пор встал на плохую дорожку. За ним, не снимая гномьих голов и курток, вылетели злоумышленники — скелет и питекантроп. Врассыпную бежали гости — каждый к себе домой. Даже шоколадный фонтан закашлялся от страха и обдал всех липкими брызгами.
И только близняшки Картошкины остались стоять с разинутыми ртами посреди зала. Они так и не отведали чудесного торта.
Глава 7. Из пункта Б в пункт А
— Кто-нибудь видел, на какой машине они уехали? В какую машину они сели? Какого она была цвета?! — перекрикивались охранники.
— Это происки моих конкурентов! — уверенно твердил папа Милы, названивая в полицию, скорую и пожарные службы одновременно. — Опрашивайте очевидцев! Всех уволю!
— Я! Я очевидец! А похитители — скелет и большая обезьяна! — Рыжик пытался поймать хоть кого-нибудь за рукав и объяснить, что знает все планы злодеев, но мальчика с его сказками только отталкивали в суматохе — пока не вытолкали за дверь окончательно:
— Всё! Праздник закончился! А тебе бы только в игры играть! Ступай к мамочке!
А злоумышленники тем временем ни в какую машину не садились. Они спокойно отправились обратно на любимом красном трамвае. Правда, для порядка они его угнали — что ещё было делать, когда водитель сам выпрыгнул из кабины с криком:
— Говорил мне сменщик, что на нашем маршруте чудеса творятся! Но чтоб такое! Гномики, тортики, скелетики!
Вслед за ним, причитая «чур, чур!», из вагона высыпали все старички и старушки с сумками и тележками. И за руль пришлось сесть питекантропу.
— У-ху-ху! Вот это да, — потирал он лапы, сдвинув на лоб гномью маску. — Какие ручечки! Какие кнопочки! Какие хорошенькие рычажки! Дзынь — и поехали! Кто говорил, что я неразумный?! Обезьяна взялась за руль! У-ха-ха-ха!! Обезьяна ведёт трамвай!
— Чтобы угнать трамвай, много ума не надобно. Он всё равно по рельсам едет, дурачина! — пробубнил обиженный скелет. — Гони давай! Я чуть не рассыпался на мелкие косточки, пока проталкивал сюда этот глупый слоёный пирог с девчонкой! Ой…
— Чего ещё?
— Мы впопыхах козла забыли!
И точно — козёл, развив небывалую скорость, скакал по рельсам вслед за трамваем. Трудно было сказать, устал он или нет, потому что морды у козла, понятное дело, не было, и не было никакого на ней выражения. Пока козёл скакал вполне себе бодро — цок-цок-цок.
— Авось не отстанет! Йииииху! С ветерком по шпалам! Без остановок!
Рыжик всхлипывал у дверей «Шоколадного гнома». Он всё провалил. И какой он после этого рыцарь, и какой он после этого принц, когда, имея на руках все карты и везение, не смог спасти свою принцессу! Сглупил, как малявка. Каково сейчас Миле сидеть внутри тёмного липкого торта! Больше всего она, наверное, переживает из-за того, что перепачкала праздничное платье жирным кремом!
— Подвезти не надо? — услышал он вдруг справа знакомый голос.
Рыжик не поверил своим глазам:
— Караул?! Ты? А где твой велик?
Рядом с ним стоял лохматый парень в блестящем шлеме. Он гордо опирался на мощный мотоцикл.
— Почему караул? Какой велик? Ты меня с кем-то путаешь! Я из другой задачки и как раз еду из пункта Б в пункт А со скоростью пятьдесят километров в час.
— А как похожи… Так будем знакомы. Я Толик, а тебя как?
— Никак! Говорю же, я мотоциклист, еду из пункта Б в пункт А со скоростью пятьдесят километров в час… Нет у нас в задачнике имён! Так подбросить? У меня запасной шлем есть.
— Понял, понял. Тогда пусть ты будешь Никак! Гони, Никак!
— Никак — не могу гнать. Могу гнать со скоростью пятьдесят километров в час!
— Так и я о том же! Гони в школу! Сей же час!
«Я знаю про них все, а они про меня — ничего! — крутились у Рыжика в голове слова скелета, которые он слышал ночью в кабинете биологии. — И я знаю, куда они побегут и где они её спрячут — в школе, конечно же! В эти выходные там никого, кроме охранника, а он только и делает, что спит или смотрит телик! Больше им некуда бежать! Значит, ещё не всё потеряно!»
Мотоциклист по прозвищу Никак умело лавировал в потоке машин, ветер свистел в ушах. Они мчались в пункт А. Со скоростью 50 километров в час, и не меньше.
Глава 8. Принцесса в гневе
Несчастный собачник, который уже убедил себя, что ночное видение было страшным сном, очень расстроился, когда днём мимо него по улице пробежали два большеголовых гнома. Гномы тащили громадный, изрядно помятый торт. Торт пищал и подпрыгивал на ходу.
Пёс остался стоять с раскрытой пастью, позабыв тявкнуть. Зато хозяин тявкнул и ущипнул себя за щёку. А потом ещё и ещё раз.
