С помощью мнемонической насадки информация попадала прямо в мозг. Правда, мозг, как и вся материя, довольно инертен, и всяким новшествам склонен сопротивляться – отсюда и головные боли, и куча прочих приятностей вплоть до нарушения цветовосприятия.
Я старалась пользоваться мнемоником только в крайних случаях, вот таких, как сейчас. Эти несколько часов просто выпадают из жизни, но есть и плюсы – информация остается навсегда, а всплывает только по необходимости.
– …Мария! Мария! Да очнись же!
Ну, как и говорила, несколько часов из жизни. Бьорг тряс меня за плечи, а я сидела в безвольно-расслабленной позе на диване и пыталась разогнать плавающие перед глазами цветные круги.
– Не надо, – проговорила я, слыша себя как сквозь слой синтексной изоляции. – Голова…
Голова не просто болела, ее будто рвало на две половины – правую и левую, а от тряски меня начало мутить.
Бьорг аккуратно стащил с меня височные мнемонические присоски и гаркнул:
– Дежурного медика сюда! Быстро!
В отличие от себя, его я слышала как через тройной усилитель.
– Не кричи, дебил, я же не глухая…
– Ты не глухая, ты дура, – очень тихо и мягко сказал Бьорг, проводя прохладными пальцами по моему лбу и вискам. – Приляг, сейчас тебе помогут.
Он аккуратно опустил меня на диван, помог поднять ноги, под голову подложил подушку, и тут в помещение вошел кто-то третий с вопросом:
– Ну, что тут у нас?
По преувеличенно бодрому тону было понятно – врач.
Бьорг деловито ответил:
– Судя по всему – мнемоническая передоза.
– Что беспокоит пациентку?
От громкости и жизнерадостности вопроса я слегка поморщилась.
– Головная боль, – ответил Бьорг, – болезненная реакция на звук.
– Тошнота, рвота? – голос медика тоже стал деловитым.
Лучше бы он не спрашивал, потому как меня опять замутило.
– Да она совсем зеленая, конечно, тошнит, – сочувственно ответил Бьорг.
– Прекрасно, – непонятно чему обрадовался врач, – просто превосходно! А мы сейчас сделаем инъекцию, а потом дадим микстурку, и все пройдет. И наша больная снова станет здоровенькой. Бедро оголите.
Я почувствовала, как юбка резко взлетает вверх, холод на коже и острое жало инъектора – какие-то мимолетные доли секунды. И открыла глаза.
– Вот и умница, вот и молодец, – приговаривал врач, светя мне в лицо фонариком. – Реакция на свет нормальная, как слышите меня?
– Хорошо, – опять поморщилась я.
– А вот и микстурка, – едва ли не пропел он, поднося мне к лицу склянку оранжевого стекла.
Я приподняла голову и решила, что смогу даже сесть, но врач строго сказал:
– Сначала выпить, полежать, а вставать – потом.
Ладно. Проглотила горькую гадость с запахом апельсина и опять прикрыла глаза. Мир постепенно приобретал прежние цвета и оттенки, головная боль растворялась и, напоследок, я услышала тихое «спасибо» Бьорга и «обращайтесь, если что» медика.
Судя по тому, что звуки не взрывали мозг, уже можно было и встать. Ну, или сесть. Секретчик был рядом и контролировал. Пытался даже помочь, но… Лучше бы юбку одернул. Нет. Любовался моими ногами, паразит!
– Марья, ты так не пугай, – непринужденно присел он на диван. – У тебя же повышенная чувствительность к мнемонику, я был уверен, что ты посмотришь все материалы традиционным способом.
– Сам сказал успеть до обеда, – проворчала я. – Для четырех терабайт срок нереальный.
Он наигранно тяжело вздохнул и поднялся:
– Вставай, жертва исполнительности, будем тебя кормить. Теперь твой мозг нуждается в глюкозе и витаминах.
Я встала и направилась вслед за секретчиком. К двери. Оказывается, здесь – на базе – не было такого сервиса, как в штаб-квартире, и питаться полагалось в специально отведенном для этого помещении. Вооруженные ребята в камуфляже проводили нас к лифту, и там меня накрыл голод.
Поэтому в просторной столовой (или что тут у них?) я оказалась первой – длинноногий Бьорг едва поспевал. Но у входа он ловко перехватил меня и завернул в небольшой закуток с двумя дверями. Одна из них отъехала, мы вошли внутрь и оказались в небольшой обеденной комнате со столом, тремя стульями, большой панелью меню и панелью поменьше – доставки.
Руки начали мелко дрожать, и Бьорг, уверенно усадив меня на стул, сказал в пространство:
– Комплексный обед номер семь, фруктозоглюкозный сироп и два витаминных коктейля.
Видимо, здесь тоже обитал ИИ, поскольку сразу после голосовой команды над панелью доставки замигала лампочка. Я вскочила, но секретчик уже стоял рядом и протягивал мне высокий стакан с прозрачным содержимым.
Я, не раздумывая, выпила его залпом. От сладости заломило зубы, опять замутило, но тут же у моих губ оказался другой стакан. Он пах ментолом и лаймом, желтоватая жидкость на вкус оказалась в меру кислой и освежающей, и я с удовольствием проглотила все до капли.
– Теперь поешь, – сказал Бьорг, ставя передо мной поднос с четырьмя полупрозрачными колпаками.
Под одним был суп-пюре из каких-то овощей, под вторым – котлеты с рисовым гарниром, под третьим – салат, с которого я и начала.
Секретчик какое-то время наблюдал за мной, потом подошел к панели меню и сделал заказ для себя. Вот это аппетит! Два стейка, два салата с рисом и тунцом…
Тут я сложила два и три – три стула за нашим столом – и, закономерно, уставилась на дверь. Как раз когда я приступила к супу, она отъехала в сторону, пропуская в помещение того самого медика.
– Я не помешаю? – осведомился он. – Как пациентка?
– Вашими стараниями – в порядке, – сообщила я. – Присаживайтесь, мы вас ждали.
– Мария, позволь представить тебе доктора Фрезера, – проговорил Бьорг, демонстрируя вежливость и манеры. – Доктор, прошу вас.
Фрезер протянул мне руку со словами:
– Марк, просто Марк.
Подтянул к себе поближе тарелку со стейком и блаженно улыбнулся.
Я внимательно посмотрела на него. Фрезер просто излучал позитив – в карих глазах плясали смешинки, на круглом курносом лице сменяли одна другую улыбки, и сейчас была очередь довольной.
– Как я рад, Мария, что все обошлось, – сказал он, заглатывая мясо.
А я как рада… Что у секретчиков такие врачи…
– Мы все рады, – ответил ему Бьорг. – Особенно тому, что сегодня ваша очередь дежурить.
Я занялась своими котлетами. Мясо было изумительным, добавок почти не ощущалось… Ах да, тут же поблизости опытные поля и фермы…
– Мария, не испытывайте судьбу, впредь вам не стоит пользоваться мнемониками, – проигнорировав слова секретчика, сказал мне Марк.
