Девочки передали коробку сторожу и направились к главному входу. Звонка еще не было, и они решили немного погулять около школы.
– Может быть, все перестанут в конце концов плясать вокруг Джессики, если приз завоюет другая Уэйкфилд.
Элизабет чуть не взорвалась.
„Непонятно, почему Брук так завидует успеху Джессики, хотя сама даже пальцем не пошевелит, чтобы кому-то понравиться".
– Мне важно, как ты ко мне относишься, Дженифер, – сказала Брук.
Зазвенел звонок, и девочки поднялись по лестнице.
– Я буду тобой гордиться, если ты получишь приз. До скорого! – Она махнула рукой и направилась вниз по коридору.
Элизабет задумчиво смотрела ей вслед. Удивительно, Брук вызывала у нее и злость и грусть одновременно.
8
После математики Элизабет столкнулась в коридоре с Джессикой и Лилой. Обе буквально задыхались от смеха.
– Идем устанавливать трон для Ее Величества Брук, – объявила Джессика.
– Коронация начинается! – Казалось, Лила сейчас лопнет от радости. – Я уже всем рассказала.
Джессика принесла из дома черную липкую ленту.
– Мы приклеим кусок ленты на спинку стула, чтобы легче было его отличить.
Девочки втроем направились к спортзалу. Элизабет уже не была уверена, что затея ей по душе.
– Все может оказаться не таким простым, – промолвила она.
– То есть? – Джессика уставилась на сестру. – Все идет отлично.
– Так-то оно так… Но знаешь, по-моему, план наш какой-то не очень… достойный. Похож на грязный трюк. К твоему сведению, Брук по дороге в школу сказала мне, что сожалеет о случае с плакатом.
Лила вскипела:
– Прекрасно! Сначала напакостила, а потом сожалеет. Нет, мы и так были слишком терпеливы. Я, например, устала ждать, и мне не терпится увидеть, как Брук получит по заслугам.
– Лиз, – мягко сказала Джессика, – мы знаем, какая ты добрая и как тяжело тебе наказывать людей. Если бы мистер Боумен не назначил меня вручать приз, я была бы рада сама сыграть роль Дженифер и расправиться с этим чудовищем. – Она ласково посмотрела на сестру, затем перевела взгляд на Лилу. – Но ничего не поделаешь, придется смириться. Пока я буду на сцене, моя замечательная сестренка воздаст Поганке по заслугам.
Элизабет не хотелось огорчать Джессику, но она уже не могла думать о Брук как о враге.
– Боюсь, мы поступаем нечестно. Все на одного.
– Ты что-то путаешь, – прервала Лила. – Это Брук напакостила почти каждому из нас.
Джессика взяла сестру под руку и увлекла в спортзал. Лила включила свет и стала искать коробку со стулом.
– Ты же не подведешь свою сестру, Лиз?
„Подчас бывает непросто объяснить, почему люди ведут себя так, а не иначе. Может, Брук на самом деле не такая уж и вредная?" – вспомнила Элизабет слова отца.
С другой стороны, папа не знает, как Брук отчитала Брюса, обидела Лилу и почти каждого в школе, и, что самое главное, папа не видел улыбки Брук, когда упала Джессика.
– Хорошо, я не подведу тебя, Джес, – сказала она сестре, и девочки принялись распаковывать стул.
Джессика решительно прилепила ленту к спинке стула, и все трое покинули зал. Элизабет поспешила на урок. У дверей кто-то хлопнул ее по плечу. Она обернулась и увидела рядом с собой Брук.
– Извини, Элизабет, – сказала Брук, – я ищу Дженифер. Не знаешь, где она?
– Нет, не знаю. – Как хорошо, что пиджак и бантик надежно упрятаны в шкафчике и не приходится говорить не своим голосом.
– Если ее увидишь, передай, пожалуйста, чтобы в обед меня разыскала. Это важно.
Брук выглядела бледной и чем-то удрученной.
Элизабет пообещала, но до самого обеда не могла решить, следует ли ей надеть пиджак и бантик и встретиться с Брук или сделать вид, что не смогла найти Дженифер. До чего же не хочется притворяться! Но ничего, осталось недолго: закрытие ярмарки будет заключительным актом пьесы.
Однако, когда прозвенел звонок на обед, Брук вновь подошла к ней:
– Не забудь, мне очень нужно увидеть Дженифер!
Какая-то нотка в ее голосе побудила Элизабет принять решение о встрече.
Она нашла Брук в столовой, сидящую за пустым столиком. Перед ней на подносе лежали два свертка из фольги.
– Ты почему не ешь? – спросила Элизабет глухим голосом Дженифер.
– Что-то не хочется. Давай лучше пойдем на улицу, у меня для тебя есть кое-что.
Брук взяла свертки, и они вышли в школьный сад.
Брук привела Элизабет на лужайку за школьным сараем. Здесь было безлюдно и тихо. Чудный укромный уголок! Элизабет лежала в траве и смотрела на старое кирпичное здание, которое отчетливо выделялось на фоне синего неба.
– Я сюда часто прихожу, здесь очень удобно думать, – сказала Брук.
Элизабет сразу вспомнила свое укромное местечко под старой сосной во дворе дома. Она-то знала, как нужно порой такое убежище.
– Что случилось, Брук? Ты сегодня какая-то грустная.
– Ничего особенного, – проронила Брук, разворачивая один из свертков. – Просто у меня день рождения.
Элизабет боялась поднять глаза и тупо смотрела на кусок торта, который Брук извлекла из свертка. Торт был великолепен: шоколадный, сверху покрыт белым мороженым и украшен голубыми цветами из крема.
– Действительно, – выдавила Элизабет, пытаясь изобразить удивление, – ведь сегодня твой день рождения.
Она медленно развернула свой сверток и обнаружила там такой же кусок.
– Какой чудесный торт, я ужасно люблю шоколад!
– А я ненавижу! Папа даже не спросил, какой торт я хочу. Он просто позвонил в самую дорогую кондитерскую и сделал заказ. – Брук закрыла глаза, и Элизабет показалось, что она заметила на ресницах слезы.
– Извини, Брук, я забыла про день рождения. Но твоя семья не забыла, и это главное!
Брук посмотрела на Элизабет.
– Какая семья? Посыльный из кондитерской – вот кто сегодня меня поздравил! Вообще-то мне все равно… – Брук еле сдерживалась, чтобы не расплакаться. – Опять какая-то встреча в Голливуде. Как я не хотела, чтобы мы сюда переезжали!
– Да, тяжело, когда родители с головой уходят в работу, – сочувственно произнесла Элизабет.
– Твои родители хотя бы заботятся о тебе, – сказала Брук. Ее лицо было сердитым, несмотря на слезы. – А моя мама обо мне и не думает. Она даже хочет сделать мне больно.
