Ознакомительная версия. Доступно 42 страниц из 208
Последовал резкий рывок удочки, радостно отозвавшийся в руках Роба, — невидимая рыбка схватила наживку, что твой дракон. После этого рыбалка пошла так же, как и на Темзе. Он терпеливо выждал, давая рыбе время заглотить наживку, а затем вздернул кончик удочки и вонзил крючок поглубже, как учил его отец. Когда он вытащил на траву первую бьющуюся на крючке добычу, они восхитились ее блеском, напоминающим смазанное маслом ореховое дерево; гладкие бока сияли всеми оттенками красного, а кончики черных плавников светились теплым оранжевым цветом.
— Налови еще пять штук, — велел ему Цирюльник и исчез в чаще леса.
Роб поймал две рыбки, потом одна сорвалась, и он осторожно перешел к следующему пруду. Форель жадно хватала кузнечиков. Он вытаскивал последнюю из шести, когда появился Цирюльник с полной шапкой сморчков и дикого лука.
— Мы едим два раза в день, — сказал Цирюльник. — Ближе к полудню и рано вечером, как все культурные люди.
Коль встанешь в шесть, позавтракаешь — в десять,
Съешь ужин в пять, а на бок — снова в десять,
То проживешь ты десять раз по десять.
У него была с собой ветчина, он нарезал ее толстыми ломтями. Когда мясо в почерневшей сковороде было готово, обвалял форелей в муке и зажарил их в жиру до появления хрустящей коричневой корочки, не забыв напоследок добавить грибы и лук.
Позвоночник рыб выступал над дымящейся плотью, позволяя избавиться от большинства костей. Пока пировали рыбой и мясом, Цирюльник поджарил на оставшемся ароматном жире ячменные лепешки и сделал бутерброды с большими ломтями сыра, которому предварительно позволил размягчиться в нагретой сковороде.
Теперь Цирюльник пришел в более благодушное настроение. Как заметил для себя Роб, толстяку, чтобы обрести доброе расположение духа, надо сперва наесться. Понял он и то, что Цирюльник — повар на редкость талантливый, и сам незаметно привык ожидать каждой новой трапезы как главного события дня. Роб вздохнул, подумав о том, что в копях все было бы совсем по-другому. А работа, рассуждал он удовлетворенно, вполне ему по силам, ведь какой же это труд — наловить кузнечиков для наживки, поймать несколько рыбок да подложить под колеса телеги немного веток, если повозка застрянет в грязи.
* * *
Село называлось Фарнем. Были в нем крестьянские дома с приусадебными участками; облезлый постоялый двор; трактир, из которого доносился слабый запах пролитого эля; кузня с длинными поленницами у горна; мастерская кожевника, откуда немилосердно воняло; лесопилка с заполненным грудами нарезанных досок двором. Дом управителя[24]выходил на площадь — собственно, это была даже не площадь, а немного более широкий участок улицы в центре села, похожей на проглотившую яйцо змею.
Цирюльник остановил повозку на околице. Достал барабан и колотушку и протянул Робу:
— Бей в него.
Инцитат уже понял, чем они собираются заняться. Он поднял голову и громко заржал, поднимаясь на дыбы. Роб гордо забил в барабан, заражаясь тем возбуждением, которое они вызвали по обе стороны улицы.
— Нынче вам предстоит развлечение, — выкрикивал Цирюльник, — а вслед за тем лечение недугов и разных хворей, как серьезных, так и пустяковых!
Кузнец, у которого под грязной кожей так и перекатывались бугры мышц, глядел им вслед, позабыв раздувать мехи. Двое мальчишек на лесопилке перестали укладывать доски в штабеля и побежали на призывный грохот барабана. Один вдруг повернулся и помчался в противоположную сторону.
— Ты куда, Джайлс? — крикнул ему вдогонку товарищ.
— Домой. Позову Стивена и всех остальных.
— Забеги по пути к моему брату, позови всех и оттуда!
Цирюльник одобрительно кивнул головой.
— Всем передай! — крикнул он.
Из домов стали выходить женщины, перекликались между собой, а детишки высыпали на улицу, подняв страшный гвалт, и вскоре догнали стаю собак, уже мчавшихся с истошным лаем за красной повозкой.
Цирюльник медленно проехал из конца в конец улицы, развернулся и поехал обратно.
Старик, гревшийся на солнышке возле постоялого двора, открыл глаза и, увидав царивший переполох, улыбнулся беззубым ртом. Из трактира вышли несколько гуляк с чарками в руках, а за ними и подавальщица, которая поспешно вытирала о передник мокрые руки; глаза у нее сияли.
На маленькой площади цирюльник остановился. Из повозки он извлек четыре складные скамеечки и поставил их на землю, собрав в одно целое.
— Это называется помост, — указал он Робу на получившееся возвышение. — Куда бы мы ни приезжали, ты первым делом должен его поставить.
На помост они водрузили две корзины с закупоренными пузырьками — это было, по словам Цирюльника, целебное снадобье. Потом хозяин скрылся в фургоне и задернул завесу.
* * *
Роб сидел на помосте и смотрел, как по улице спешат к повозке люди. Пришел мельник в белом от муки одеянии, два плотника, которых Роб мигом опознал по знакомым приметам: опилкам и стружкам на одежде и в волосах. На земле устраивались целые семьи, готовые ждать, пока удастся передвинуться поближе к повозке. Женщины, не теряя времени даром, шили и плели кружева, а ребятишки шумели и затевали возню. Несколько деревенских мальчишек разглядывали Роба, а он надулся от важности, заметив в их глазах зависть, смешанную с почтительным страхом. Но все эти глупости очень скоро вылетели у него из головы, потому что он, как и они, превратился в зрителя. На помост, сияя улыбкой, взобрался Цирюльник.
— Доброго дня всем сегодня и доброго утра завтра, — обратился он к собравшимся. — Мне очень приятно оказаться в Фарнеме. — После этого он стал жонглировать.
Жонглировал он красным шариком и желтым, причем руки его, казалось, совсем и не двигаются. Это было великолепное зрелище!
Толстые пальцы отправляли шарики в полет по бесконечному кругу — сперва медленно, потом все быстрее и быстрее. Когда зрители захлопали, он достал из кармана куртки еще и зеленый шарик. Потом прибавил синий. И наконец — ах! — коричневый!
«Как здорово — уметь проделывать такие штуки», — подумал Роб.
Он затаил дыхание, ожидая, что Цирюльник вот-вот уронит какой-нибудь из шариков, но тот с легкостью управлялся со всеми пятью, при этом не умолкая ни на минуту. Он заставил зрителей смеяться. Он рассказывал им всякие истории, даже пел короткие песенки.
Потом он жонглировал веревочными кольцами и деревянными тарелочками, а когда закончил жонглировать, стал показывать фокусы. Яйцо бесследно исчезло на глазах публики, в волосах одного мальчика обнаружилась монетка, а платок стал менять свой цвет.
— Позабавитесь ли вы, если увидите, как по моей воле исчезает бесследно кружка эля?
Все дружно захлопали в ладоши. Подавальщица поспешила в трактир и тотчас принесла кружку, покрытую шапкой пены. Цирюльник приложил ее к губам и осушил залпом. Зрители добродушно захохотали, захлопали, Цирюльник поклонился им и спросил, обращаясь к женщинам, хочет ли кто из них ленту.
Ознакомительная версия. Доступно 42 страниц из 208
