А ты можешь объяснить попонятнее? — требовательно спросила Лисси.
Но Тинка не могла произнести ни слова. Стоило ей открыть рот, как она тут же начинала подвывать.
Раньше Лисси обязательно назвала бы сестру плаксой или ревой-коровой, но сегодня она почувствовала, что лучше обойтись без этого. Она видела, что Тинка рыдает не из-за пустяков. Но Лисси не умела утешать. Ей всегда было неловко успокаивать кого-то, потому что все слова, какие бы она ни говорила, звучали невпопад и неуместно.
Встречаемся в ванной! — заявила Лисси, не придумав ничего более подходящего.
Тинка подняла заплаканное лицо и кивнула. Лисси порылась в тумбочке, нашла среди всякой мелочи бумажный носовой платок и протянула сестре.
Тинка благодарно шмыгнула носом, взяла платок и шумно высморкалась.
Обычно в ванной Тинка проводила гораздо больше времени, чем Лисси. Она подолгу расчесывала свои роскошные длинные волосы, натиралась специальным молочком и украдкой пробовала сделать макияж. За стопкой полотенец в шкафчике у нее был тайничок, в котором она хранила сумочку с пробниками туши для ресниц, тени для век, пудру и губную помаду. Все это подарила Тинке ее тетя, которая работала в парфюмерном магазине.
Но сегодня Тинка вяло провела расческой по волосам, а на косметику вообще не посмотрела. И даже завтракать ей не хотелось — лишь бы побыстрее убраться из дома, подальше от Белинды Киновар с ее телекамерой! А еще ей хотелось побыть одной. Даже Лисси ей не хотелось видеть, потому что в ее присутствии Тинка сразу чувствовала, какую величайшую глупость сотворила.
На кухне Тинка стоя выпила чашку какао, съела бутерброд с сыром, чмокнула в щеку Грит и помахала рукой Борису: — Пока! Нужно бежать. И, прежде чем родители успели задать ей хоть один вопрос, она уже была на улице. Лисси только еще входила в кухню и услышала, как хлопнула дверь. Она изумленно покачала головой, но решила сначала позавтракать, а не бежать следом за Тинкой. Все равно она все узнает в школе.
Перед калиткой стояли два микроавтобуса с логотипами телестудии. В одном из них боковая дверца была открыта, и Тинка увидела Берта, который, вытянув ноги на тротуар, читал газету.
Тинка всполошилась — она была толком не причесана и к тому же одета кое-как, поэтому поскорее повернула в сторону и бросилась бежать со всех ног, хотя это было ошибкой.
К ужасу, Тинка услышала за собой шаги. Она обернулась. Худшие опасения подтвердились — ее преследовал Берт.
Плюшевая коровка
— Эй! — услышала Тинка у себя за спиной. — Подожди!
Тинка прибавила скорость. И почувствовала, как на правой кроссовке отстегивается липучка. Еще не хватало наступить на ремешок и пропахать носом тротуар! Впрочем, потерять кроссовку — ничуть не лучше. В любом случае Берт ее догонит и увидит лохматое запыхавшееся чучело. Этого нельзя допустить!
Чтобы не наступить на ремешок, Тинке приходилось выбрасывать ногу далеко в сторону. Она подумала, что выглядит сейчас до невозможности глупо, но ничего лучше придумать не могла.
— Да стой же! — крикнул Берт прерывающимся голосом. — Мне нужно тебе кое-что отдать!
Что он собирается ей отдать? Смятую жестяную банку — как приз за выдающуюся глупость?
Рука Берта легла Тинке на плечо. Тинка почувствовала, что ее тянут назад, споткнулась и упала бы, не придержи ее Берт. Тинка невольно очутилась в его объятиях и покраснела так, как не краснела еще никогда в жизни. Берт помог ей* устоять на ногах и смущенно похлопал по руке.
Извини! Почему ты не остановилась? Я не собирался тебя пугать или сбивать с ног. Ты что, считаешь меня маньяком, или чокнутым, или еще кем-то?
Тинка упорно смотрела в сторону, не поворачиваясь к Берту. Не может же она позволить ему увидеть себя в таком растерзанном виде! Она сейчас жуткая уродина, и, если Берт ее увидит, она упустит свой шанс навсегда.
«Забудь его! — строго приказала себе Тинка. — Забудь! И вообще, не стоит он таких мучений...»
Ну, в чем дело? Я ведь не привидение и не монстр какой-нибудь! Ты можешь не отворачиваться и хотя бы посмотреть на меня? Ничего с тобой не случится, — сказал Берт у нее за спиной.
Глубоко-глубоко вздохнув, Тинка повернулась к Берту, но голову так и не подняла. Она почувствовала, как он осторожно приподнял ее подбородок.
Тинка поняла, что все бесполезно. Она может сколько угодно приказывать себе забыть Берта и не думать о нем, но... Его смеющиеся глаза, забавная прическа и озорная улыбка сводили ее с ума. Тинка таяла, как мороженое в жаркий летний полдень.
Вот, ты потеряла это вчера, когда споткнулась на крыльце! — Берт протянул ей крохотную плюшевую корову в черно-белых пятнах.
Игрушка была довольно потертая. Несколько лет назад, когда Тинкин родной отец еще жил вместе с ними, он выиграл для дочки эту корову в тире на ярмарке. С тех пор Тинка всегда носила игрушку с собой. Это был ее талисман. Вчера из-за суматохи она даже не заметила, как потеряла ее.
Спасибо, — пробормотала Тинка. В горле у нее пересохло.
Она взяла маленькую грязную игрушку из рук Берта. Теперь-то уж точно ее рейтинг понизится еще на десяток-другой баллов!
А у меня вот какой! — вдруг услышала она голос Берта.
Он вынул из кармана своей ковбойской куртки и протянул Тинке розового плюшевого поросенка — такого же затасканного, как ее корова.
Это первое, что мне удалось самому выиграть в тире! — гордо сказал он и подбросил поросенка на ладони так, как будто это был драгоценный камень.
Тинка улыбнулась, тут же рассердившись на себя за то, что у нее слишком громко бьется сердце и сбивается дыхание.
Берт переступил с ноги на ногу.
Послушай... — начал он.
Тинка замерла. Мысли прыгали в ее голове как сумасшедшие. Что сейчас будет? Объяснение в любви? Да нет конечно же, не может быть! А вдруг? Подняв глаза, она увидела, как Берт нервно покусывает нижнюю губу.
Мне нельзя это говорить, но моя подружка считает, что было бы подло не предупредить вас...
Слово «подружка» подействовало на Тинку, как удар молнии. Подружка! У Берта есть подружка! Ну да, конечно, он ведь взрослый, ему, наверное, лет двадцать... Какое ему дело до мелюзги вроде Тинки?
Стоп! Что он сейчас сказал? О чем предупредить?
Белинда — та еще змея! И мне кажется... Я почти уверен... — Берт боролся с собой, не зная, то ли сказать правду, то ли оставить все как есть. — Я знаю, что она разнесет вас в пух и прах и наговорит кучу гадостей. Не позволяйте ей сесть вам на шею! Пока она чувствует, что сила на ее стороне, она будет делать все, что хочет. Но я помню, как в одном доме глава семейства сумел дать ей отпор, и она стала тише воды ниже травы.
Спасибо, — еле слышно сказала Тинка. — Но мы... в общем, у нас не совсем обычная семья.
