– Ты здесь работаешь?
– Ага. Мы отпустим Пилар пораньше, – сказал Эрик,направляясь к входной двери. – Пошли.
За стойкой сидела миловидная девушка с длинными, до плеч,волосами. Tea узнала Пилар Озорио из их школы.
– Как провели время? – спросила Пилар, глядя наЭрика влюбленными глазами.
– Честно говоря, ужасно, – ответил тот, пожимаяплечами. – Началась драка, и мы ушли.
– Какой кошмар! – всплеснула руками Пилар.
Tea показалось, что на самом деле ее не слишком расстроило,что вечеринка не удалась.
– Вот именно. А как наш малыш?
– Нормально. Чуть попозже нужно будет с ним погулять.
Пилар сняла со спинки стула свой жакет, кивнула Tea и ушла.
«Он ей нравится», – подумала Tea.
Когда дверь за Пилар закрылась, Tea осмотрелась вокруг.
– Разве клиника открыта в такой час? – спросилаона.
– Нет, но когда у нас остаются на лечение животные,кто-то должен дежурить ночью, – ответил Эрик. – Иди за мной.
Он повел ее через смотровую по коридору в процедурную. Tea синтересом смотрела по сторонам. Она никогда раньше не бывала в святая святыхветлечебницы.
За процедурной была небольшая комнатка, в которой стоялонесколько клеток для животных. Оттуда донесся требовательный громкий лай. Эрикозорно посмотрел на Tea.
– Три, два, один! Смотри! – сказал Эрик, открываяодну из клеток.
Из нее тут же выскочил наружу, неистово виляя хвостом ивсячески выражая свою радость, красивый крупный щенок лабрадора.
– Привет, Бад, – сказал Эрик. – Как ты себячувствуешь? – Он повернулся к Tea. – Очень ласковый пес.
Tea села на корточки и протянула вперед руки.
– Твое платье… – начал было Эрик, но щенок ужезабрался к Tea на колени и жарко дышал ей в ухо.
– Кажется, я влюбилась! – воскликнула Tea,погружая пальцы в пушистую шерсть.
Ей не пришлось прилагать никаких усилий, чтобы проникнуть всознание щенка. Он просто излучал свои мысли. Все они были только о хорошем итолько о том, что происходило в данный момент.
Как плохо здесь пахнет… Ужасно чешется за ухом… Мне нравитсяэта большая лысая собака… А кто из нас главный?
Щенок слегка укусил ее, и Tea в ответ тоже играючи егоукусила.
– Ты ошибся. Я главнее тебя, – сказала она,почесывая его за ухом.
Но с щенком было что-то не так. Глядя его глазами, онавидела только то, что слева. Все предметы, находящиеся справа, были словнозакрыты чем-то темным.
– У него что-то с глазами?
– Ты заметила? Это катаракта. Он слеп на правый глаз.Когда он чуть-чуть подрастет, ему придется делать операцию. – Эриквнимательно посмотрел на Tea. – Ты замечательно чувствуешь животных.Почему ты не заведешь себе кого-нибудь?
– Обычно я подбираю их, исцеляю, а потом нахожу имхозяев или отпускаю на волю, если они не желают быть домашнимилюбимцами, – ответила Tea.
– Ты их исцеляешь?
Это прозвучало скорее как утверждение, чем как вопрос, ноTea испытала легкий шок. Почему она не следит за своей речью, когдаразговаривает с этим парнем? Она перевела дыхание, подняла глаза и обнаружила,что он внимательно и испытующе смотрит на нее влюбленными глазами.
– Я их кормлю, отвожу в лечебницу, если это требуется.А потом жду, когда они окончательно поправятся.
Он кивнул, хотя ответ его явно не удовлетворил.
– Ты никогда не думала о том, чтобы стать ветеринаром?
Tea опустила глаза и поцеловала щенка в нос.
– Нет, – пробормотала она, уткнувшись в палевуюшерстку.
– Но у тебя дар. Попробуй. Если хочешь, я дам тебематериалы об университете Дэвиса. У них интересная программа, правда, тудатрудно попасть, но у тебя получится, я уверен.
– Я не знаю, – растерянно ответила Tea.
По некоторым предметам ее оценки были далеки от высшегобалла. Но основная проблема была не в этом. Среди ведьм никогда не быловетеринаров. Просто не было, и все тут.
Она могла заниматься камнями, травами, ритуальными нарядами,амулетами, но всему этому не учили в университете Дэвиса.
– Мне трудно тебе объяснить, – сказала Tea,удивляясь в душе тем, что пытается объяснить что-то человеческомусуществу. – Просто моя семья вряд ли это одобрит. Они хотят, чтобы язанялась чем-то другим.
Эрик хотел возразить, но промолчал. В конце концов онрешился:
– Может быть, ты будешь хотя бы помогать мне в моихисследованиях? – предложил он. – Я постараюсь выбирать интересныетемы.
«Ты хитришь», – подумала Tea, а вслух сказала:
– Может быть.
В это мгновение раздался громкий настойчивый звонок в дверь.
– Кто-то у главного входа, – встревожилсяЭрик. – Странно, в такой час здесь не может быть посетителей.
Он пошел открывать дверь. Tea с щенком на руках последовалаза ним.
Эрик открыл дверь и удивленно отступил назад:
– Розамунда, что ты тут делаешь? Мама знает, где ты?
В приемное помещение ворвалось нечто вроде маленького вихря.Это была девочка с копной волос цвета речного песка. На руках она держалачто-то завернутое в голубое одеяло.
– Мама сказала, что мадам Кюри здорова, а онабольна, – выпалила Розамунда. – Позови доктора Джоан.
С этими словами девочка плюхнула свой сверток на стойку,прямо поверх медицинских карт и других бумаг.
– Эй, не клади ее сюда! – воскликнул Эрик, нодевочка его не слушала. Он повернулся к Tea. – Это моя сестра, Розамунда.Как она сюда добралась?..
– Я приехала на велосипеде. Мадам Кюри нужно немедленноосмотреть.
Бад вырывался из рук Tea, пытаясь дотянуться носом досвертка. Tea аккуратно опустила его на пол.
– А кто такая мадам Кюри?
– Морская свинка, – ответил Эрик, разворачиваяодеяло. – Роз, доктор Джоан уехала в другой город на конференцию.
Выражение лица Розамунды все еще оставалось сердитым, но унее начал дрожать подбородок.
– Ладно, подожди. Давай я осмотрю мадам Кюри, хотявовсе не уверен, что смогу разобраться. Но сначала мы позвоним маме и скажемей, что ты жива.
Эрик потянулся за телефоном.
– Я отнесу Бада обратно в клетку, а то, похоже, онрешил, что мадам Кюри принесли ему на ужин, – сказала Tea.
Когда она вернулась, то увидела, что Эрик в растерянностисклонился над коричнево-белой морской свинкой.
