стороны тропинки послышался топот и еще два выстрела: видимо преследователь начал просто стрелять на ходу. Я не двинулся с места и только смотрел, как Лешка петляя зигзагами среди деревьев и крестов несется что есть мочи.
Преследователь остановился в паре метров от меня и замер, наводя оружие в спину Короткова. Больше ждать было нельзя. Я рванулся в сторону стрелявшего и сразу ухнул вниз, чтобы перекатиться и сбить его с ног. Это сработало: над головой громыхнул выстрел, а я буквально влетел под ноги неизвестному. Едва я попытался подняться, как лежащий на земле вдруг резко ударил под колено и почти с положения лежа бросился на меня. Мы сцепились вместе и покатились по земле, нанося друг другу удары. Одним рывком я оттолкнул его, перекатился по грязи и встал на ноги. Мой противник тоже поднялся, быстро осмотрелся по сторонам, ожидая увидеть, вероятно выпущенный из рук во время столкновения пистолет. Он сделал шаг вперед и лунный свет, пробивающийся из-под крон деревьев осветил его искореженное от злобы лицо.
Ни едва озаряющий лес лунный свет, ни измазанное грязью лицо, ни разбитый кровоточащий нос не помешали мне узнать того самого парня, что показывал мне на своем мобильном Говоров.
– Ты кто такой, сука! Где Марина?! – заорал он и бросился на меня.
Адреналин заскакивал до предела, но даже в таком состоянии у меня мелькнула мысль: «Я тебя сейчас сделаю». Я бывший морской пехотинец, хоть и срочник, и умею бить. Умею бить сильно. Сейчас только один удар…
В этот момент в голове вдруг разорвался маленький взрыв. Удар пришелся в скулу, и я отшатнулся назад, а ноги сами загуляли в нелепом танце. Я даже не успел ничего сделать, как он оказался рядом со мной и, вложив вес всего тела, вломил кулаком в голову. Подскочив ко мне, он профессионально вколотил еще два удара по голове, которые я даже не увидел. На миг зрение пропало и вот я падаю на землю. Острая боль пронзила локоть: видно, я со всей силы ударился об какой-то камень, инстинктивно успев выставить руки.
Перекатившись по земле, почти в полубессознательном сознании, я увидел, как мой противник поднимает с земли какой-то камень.
– Че, сука, пошутить со мной решил, да?
Он приближался ко мне с камнем, сплевывая кровь на темную землю.
– Щас ты мне все расскажешь!
– Нет, это ты нам все расскажешь! – где-то совсем рядом послышался голос Лешки.
Я приподнялся на локте и увидел стоящего Короткова с пистолетом в руке. Толик отбросил камень в сторону, развернулся к Лешке и прохрипел:
– Да я тебя голыми руками…
В этот момент Коротков выстрелил. Шатающаяся фигура Толика отлетела на несколько метров назад. Словно в сомнамбуле я проследил за падающим телом, перевел взгляд на решительное лицо Короткова, а потом голова закружилась, и все вокруг начало темнеть. Кажется, перед тем как провалиться во тьму, я увидел далекий смутный силуэт где-то за спиной Лешки среди могил. Подумать, что это было, я не успел: тьма поглотила все вокруг.
* * *
Надо сказать, мой непосредственный подчиненный не стал особенно заморачиваться со способом, которым нужно привести в чувство шефа: этот поганец отхлестал меня по щекам. Знаете, не было какой-то заботы, переживания о моем состоянии, просто пара звонких пощечин и сильная тряска за плечи.
Когда я открыл глаза, Лешка внимательно смотрел на меня.
– Ты как?
– Будет лучше, если ты перестанешь меня бить, – сказал я. – Я что, отключился?
– Ага, – кивнул Коротков.
– А этот где?
– Я связал его твоим ремнем, – отрапортовал Коротков.
– Ты не убил его?
– Нет, это травмат, – Лешка продемонстрировал «макарыч».
– Слава богу, а то я думал, что ты убил этого урода, – тяжело выдохнул я.
За спиной было что-то холодное. Повернувшись назад, я понял, что мой заботливый подчиненный прислонил мое потерявшее сознание тело к могиле. В общем, человек, конечно, редкостная тварь: Коротков только что спас мне жизнь, а я возмущаюсь по поводу того, каким способом он привел меня в чувство и что решил прислонить к могиле, когда в это самое чувство приводил. А может, не человек, а именно я тварь? Ладно, не до этого сейчас.
С помощью Короткова я поднялся на ноги. Толик тем временем отчаянно сучил ногами по земле и мычал, зло зыркая на нас глазами.
– Что у него во рту? Опять какая-то моя вещь? – спросил я.
– Не, травы с землей ему в рот затолкал, чтобы не орал. Ну и просто ради справедливости. Вот лежит отплевывается. Он ведь тебя чуть не убил, Серег.
– Суки, – прорычал Толик, отплевавшись. – Су-уки, что вы с ней сделали!
– Серег, можно я еще раз в него выстрелю?
– Нельзя, – я подошел ближе и рывком поднял Толика на ноги. Он попытался брыкаться, но наставленный Коротковым пистолет заставил его притихнуть. В хотел было тоже треснуть ему хорошенько по лбу, но не стал: треснуть его по лбу у меня была возможность когда мы дрались честно один на один. И в этом бою один на один он победил. А сейчас бить связанного под прицелом пистолета… не для меня.
Впрочем, небольшой пинок я ему все-таки отвесил, давая вектор в сторону деревни.
– Пошел.
– Куда теперь его, Серег?
– Пока давай свалим с этого чертового кладбища.
Плененный нами Толик угрюмо плелся впереди, время от времени спотыкаясь, а мы с Лешкой шли за ним, при этом Коротков не сводил с него дула пистолета. Мы шли по тропинке в сторону деревни, а я снова задавался вопросом, что делать. Кому звонить, что сказать?
Сутулая фигура плелась впереди, ну и еще я думал о том, как здорово он меня отделал. По-мужски было как-то обидно, честно говоря. Еще обидней было от моих самоуверенных мыслей, после которых я, собственно, и получил по роже так, что потерял сознание.
Когда мы вышли к домику, я понял, что делать ничего уже не нужно. Знаете, это ощущение, когда перед тобой поставлена задача, у вас не получается и кто-то такой: «Так, ладно, давай
