едва-едва освещалась фонарями. Через каждые метров 10 стояли казавшиеся заброшенными деревенские домики.
Опасливо озираясь по сторонам, Лешка заявил:
– Серег, нам в этой глуши точно хана. Тебя убьют, а меня изнасилуют.
– Чего это тебя изнасилуют?
– Ну я красивый.
– Слушай, красивый, адрес давай говори, какой там точный.
– М-м-м… – Коротков полез в телефон. – Северная, 15.
– Тэкс, – я посмотрел на навигатор.
– До конца маршрута осталось 200 метров, – услужливо подсказала Алиса.
– Спасибо, котик, – буркнул я.
Когда машина остановилась около покосившегося домика в конце улицы, Лешка только поежился. Я его понимал, действительно больше похоже на убежище какого-то маньяка.
– Выходим.
– Может, все-таки по домашнему адресу Марины поедем? Тут в доме даже свет не горит.
– Пошли-пошли, – сказал я. – Сначала проверим тут.
– Ну пойдем, – вздохнул Лешка, открывая дверь.
Закрыв машину, я подошел к забору. В доме свет не горел, было темно, и он действительно казался заброшенным, как и вся деревня. Я потянул на себя дверь на воротах, и она неожиданно оказалась открытой. Включив фонарик на телефоне, я шагнул во двор деревенского дома. Сзади, труся и тихо чертыхаясь, следовал Лешка. Я прошелся по двору, ничего особенного, двор как двор. Справа стоял покосившийся домик, слева пустовала собачья будка, а где-то в метрах 5–10 стоял сарай, и виднелись баня с туалетом.
– Блин, толкан на улице, охренеть, – проворчал Коротков.
– Как мало нужно тебе для счастья, – ответил я. – Увидеть туалет на улице.
– Да ну тебя.
Дверь в дом оказалась заперта. Я несколько раз подергал ее, но все безуспешно, а Лешка только паниковал, что кто-то из местных вызовет сейчас ментов или, что еще хуже, придет разбираться самостоятельно. С учетом того, что местных видно не было, меня в глубине души больше страшило само их отсутствие. Может, этот Толик тут и прописан, но кто тут в принципе живет, непонятно. Такое ощущение, что в деревне вообще ни души.
Я спустился с крыльца и осмотрелся по сторонам. Ничего. Просто пустой деревенский дом и двор.
– Может, поедем? – спросил Лешка. – Холодно.
– Поедем, – кивнул я. – Давай только до огорода сходим, посмотрим, что там.
Мы пересекли двор, прошли мимо сарая с баней и вышли к огороду. Во тьме было почти ничего не видно, но я, посветив, обнаружил небольшую тропинку между давно не обрабатываемыми грядками и пошел по ней, разрезая тьму фонариком на телефоне. Пройдя почти до конца огорода и упершись в проржавевшую сетку ограды, я повернулся к Лешке.
– Ну что, увидел что-то?
– Смотри, тропинка расходится тут и спускается вниз, – указал он. – К реке, наверное, ведет.
– Ну давай там еще посмотрим, что есть, и поедем, – сказал я. Мне уже начинало казаться, что я зря все это затеял.
– Пошли.
Тропинка, как выяснилось, вела не к реке, а в лес. Мы спустились по ней ниже метров на 100, и стало ясно, что стоящий на краю деревни домик на самом деле на небольшой возвышенности, а ниже густой лес. Мы прошли еще метров 50, когда Коротков тихо пискнул и дернул меня за рукав.
– Серег, тут кресты!
– Что?
– Да тут кладбище!
Я повернулся налево, и фонарик озарил десятки и сотни крестов. Тут было деревенское кладбище.
– Серег, я тебя заклинаю, поехали отсюда, а? Нахрен мы сюда поперлись?
В этот момент мне стало стыдно. Предчувствие у него. Из-за какого-то идиотского чата я вытащил Лешку в эту глушь, и мы вообще оказались черт-те где. Что ты хотел доказать, Звонарев? Что этой девочке действительно угрожает опасность? Что ты можешь набить морду этому Толику, если захочешь? Вот уж действительно начальник-идиот из мемов.
Я тяжело вздохнул и положил руку на плечо Короткова.
– Прости, Леш. Дурацкая была идея. Чего я только заставил тебя попереться сюда со мной.
Коротков хотел что-то сказать, но когда он посмотрел куда-то мне за спину, то замер и только беззввучно раскрывал рот. Я резко развернулся в сторону, куда он смотрел.
В нескольких метрах от нас была свежевырытая могила. Луч фонарика остановился на кресте, и я прочитал на деревянном кресте выбитые, похоже, ножом два слова: Марина Обухова. Ниже была дата: 12.08.1999–29.05.2020.
Я не успел ничего сказать, как мой слух уловил звуки шагов. По тропинке кто-то спускался.
Глава 6
Прежде чем Коротков успел издать хоть какой-то звук, я резко прижал ладонь к его рту. Когда тот удивленно выпучил глаза, а я только одним движением головы показал в сторону деревни. Быстро схватив его за руку, я осмотрелся вокруг и потащил в сторону кладбища. Запихнув за ближайшее дерево Короткова, сам я спрятался за покосившейся могильной плитой.
Шаги тем временем приближались. По звуку было слышно, что идущий торопится. Спустя каких-то 10 секунд из-за деревьев вышел человек и стал озираться по сторонам. Было темно, но я заметил, что в руке у него что-то есть. Неизвестный прошел еще вперед и оказался практически на том же месте, где стояли мы какую-то минуту назад. Сейчас от него нас отделяло метра три. Но я все равно не мог разглядеть его лица, но точно уже видел, что в руке у него пистолет. Он еще поозирался по сторонам, затем развернулся и пошел прочь.
Я тихо вздохнул, глядя на удаляющуюся фигуру, как вдруг со стороны Короткова послышался звук ломающейся ветки. Я быстро переглянулся с ним, и тот только испуганно посмотрел вниз. В следующий миг тишину ночного леса разрезал выстрел.
– Суки! Идите сюда! – заорал неизвестный.
Еще три выстрела громыхнули со стороны тропинки, и совсем рядом со мной что-то звякнуло. Я понимал, что неизвестный нас не видит и палит просто наугад. Нужно было оставаться на месте и не дергаться, авось выстрелит в молоко все патроны и у нас с Коротковым появится шанс.
И в этот момент у Короткова сдали нервы, и он побежал.
Оторвавшись от дерева он резко ломанулся вперед, а со
