фея или как?
— Конечно же, да! — перебил Вор-Кошмарник. — Девочка моя, ты так быстро растёшь и набираешься вредных привычек. Уже потянуло на скверные делишки? Грабь, дорогая, грабь, не сомневайся. Взгляни на меня. Разве я не образец для подражания? Разве в моём присутствии у тебя не прогрессирует желание обчистить весь белый свет?
Похоже, в Пересечене прогрессировало несколько иное желание. Он не сдержался и стукнул его поварёшкой по патлатой макушке.
— Обалдеть! На что ты нашу фею подбиваешь!
Другая рука Пересеченя осознала оплошность и с чувством погладила Вора по тому месту, куда пришёлся удар.
— Ой, прости, прости. Больно, да? Если надо украсть, пусть крадёт. Я-то что? Моё дело маленькое. За хозяйством следить, подозрительных типов от Нойты отваживать…
Пересечень прилежно заткнулся, словно кто-то невидимый дал ему пинка. И немедленно отвесил Вору оплеуху третьей рукой, перейдя с женского контральто на мужской баритон.
— Что я несу! Что я несу, а? Забудьте мои слова. Красть нехорошо. Кража — преступление. А если поймают? А если посадят? Будем нашей фее передачи в тюрьму носить. Волосы на голове с горя рвать.
С такими словами Пересечень разом заматерел, макияж свой броский магическим пассом устранил и попытался выдрать клок волос из шевелюры Вора-Кошмарника. Но тот, наученный горьким опытом, отклонился, а потом и вовсе уполз за диван, от греха подальше.
Но двуликий не думал останавливаться. Он повздорил сам с собой, а если такое происходит, то это надолго. Смею вас уверить.
Утратив грушу для битья, он принялся нарезать круги по гостиной и громко спорить на разные голоса. Для общества он был потерян примерно на час.
— А впрочем, поступай, как душе угодно, — проронила Путеводная Нить и, смерив Пересеченя укоризненным взглядом, забурилась обратно в шкатулку.
Ну замечательно! Приехали.
Надеялась на совет — получила совет. Поправочка: много советов, которые, к тому же, друг другу противоречат.
Вор-Кошмарник — единственный более или менее вменяемый из всей группы поддержки — подмигивал мне из-за дивана и хищно, как заговорщик, ухмылялся. Мол, твоя жизнь — твои правила, и не жди, что кто-то будет принимать решения за тебя.
Ладно, была ни была. Полагаю, Небываль и Птица Весень непременно бы одобрили мою авантюру. В конце концов, где я ещё смогу раздобыть зелье, дающее силы, как не у сыщика? Каким путём я смогу добыть зелье, если не противозаконным?
По сути, если пораскинуть мозгами, выбора у меня особо не было.
Считала ли я так на самом деле или просто поверила в собственную ложь? Кто знает.
Глава 8. Взломать и не сломаться
День клонился к закату, времени оставалось в обрез. Подготовка к краже зелья шла полным ходом. Вернее, даже не шла. Летела. Или, лучше сказать, летала — через забор. Ага, тот самый, киноварный, высоченный, без конца без края.
Кто и когда его здесь воздвиг, понятия не имею. Сознаюсь, поначалу я надеялась выяснить, что за существо обитает за оградой. Хотелось лично увидеться с этим таинственным дарителем, чтобы выразить ему свою признательность. Перехотелось.
Потому что однажды, видимо, предугадав мои намерения, даритель бросил вместе с камнем недвусмысленную записку: «Увидишь меня — не быть тебе счастливой вовек». Хорошая такая угроза, действенная.
В общем, планы по рассекречиванию своего благодетеля я больше не лелеяла и просто продолжала швырять ему всякое старьё, чтобы получить взамен что-нибудь полезное. Как сейчас, например.
В бросок я вкладывала пожелания и сочиняла мысленные запросы. «Какие перчатки нужны грабителю? Кинь мне такие, будь другом». Или: «Вот связка бесполезных ключей, не обменяешь ли на отмычки?»
По стремительности ответного броска можно было догадаться, что на той стороне мою затею горячо осуждают, но препятствовать всё равно не станут, ибо я вроде как фея со свободной волей. Делай, что вздумается, детка, но будь готова к последствиям.
«Хрумс!» — и поблизости падает полиэтиленовый пакет с чёрными перчатками. «Звяк!» — и набор первоклассных отмычек валяется в траве. Таким же образом мне досталась маска с прорезями для глаз, моток прочной верёвки и какое-то миниатюрное устройство, сигнализирующее об опасности при помощи мигающей лампочки.
Ой, ну спасибо, какая забота! О последнем я даже не просила, всего лишь метнула через забор негодную обувную щётку без какого-либо представления о том, что должно прилететь в отместку.
Собравшись с духом, я сложила всё вышеозначенное добро в рюкзак — не тот, что ношу обычно, а чёрный, компактный, который Инычужи подарили мне в прошлом году на день рождения из соображений практичности. Не думала, что он пригодится. В повседневности я предпочитаю принты с умильными зверушками и растительные узоры нежных оттенков. Но с такими рисунками на воровском снаряжении засветиться — нечего делать.
Опознает тебя любой случайный свидетель, даже если он близорук. И сядешь ты по статье за грабёж как девица с котиком или девица с крокусами.
Так что не бывать этому. Сегодня я — сама ночь, сплошь в чёрном.
— Украдёшь — и бегом назад, — проинструктировал Вор-Кошмарник, просунув лохматую башку в окно первого этажа. — Сегодня ты должна заснуть в своей постели, а не в участке, иначе я останусь голодным.
Ну да, ну да. Все только о себе и думают.
Я на удачу отхлебнула из лесной кружки, которая минуту назад вновь наполнилась ароматным — на сей раз листовым — чаем. Только она меня поддерживает. Только она.
Что ж, ни пуха мне, ни пера.
Вечер был восхитителен настолько, насколько это вообще возможно в курортных городках Мережа. По пешеходным дорожкам катили электросамокаты. Там же выпендривались скейтбордисты на своих парящих доскахфиджимеро. Пестрели огненные вывески заведений, таинственно светились в подвалах ювелирные лавки. В одной из кофеен, на террасе, запустили диск с неспешной блюзовой композицией, и теперь, вторя её ключевым аккордам, на фоне насыщенно-синего неба зажигались первые фонари. Где-то в этом небе, незримый для обывателей, наверняка летел мой дракон.
Мастер Хаги Тко, интересно, ты из тех, кто останавливает зло или примыкает к нему?
Зло в моём лице отчаянно нуждалось в ком-нибудь, кто бы его остановил.
Я шла — и хотелось идти бесконечно. Не сворачивая, нигде не задерживаясь, просто шагать в пружинящих ботинках и наслаждаться атмосферой. Но увы, предстояло свернуть на перекрёстке налево, обогнуть площадь Безумцев и обстоятельно задержаться в доме номер двадцать на улице Раскаяния. Говорящий топоним, однако. Хотя вполне возможно, раскаиваться придется не мне.
Дом под номером двадцать принадлежал сыщику. И на подходе к воротам меня едва не сбили. Хотя почему «едва»? Отпрянув от какого-то бешеного скейтбордиста, я
