букву «п».
Мэри с Корнелиусом спустились по лестнице и вышли под августовский зной. По Йорк-Лэйн они дошли до парковки, и Корнелиус помог ей погрузить ящик в багажник её «Хонды». Она попрощалась с ним, уселась за руль, завела мотор и покатила навстречу новой жизни.
Глава 7
– Вызывает интерес, что вы начали новые отношения так скоро, – сказал Селган совершенно нейтральным тоном.
– Я не начинал отношений, – возразил Понтер. – К тому времени я был знаком с Даклар Болбай больше двухсот месяцев.
– О да, – согласился Селган. – Ведь она была партнёршей вашей партнёрши.
Понтер скрестил руки на груди.
– Именно.
– Так что, разумеется, вы были с ней знакомы, – поддакнул Селган, кивая.
– Так и было. – В голосе Понтера прозвучали нотки самооправдания.
– За всё то время, что вы были знакомы с Даклар, у вас когда-нибудь были фантазии на её счёт?
– Что? – переспросил Понтер. – В смысле, сексуальные?
– Да, сексуальные.
– Разумеется, нет.
Селган едва заметно пожал плечами.
– В этом нет ничего необычного. Многие мужчины фантазируют о женщинах, с которыми связаны их партнёрши.
Понтер помолчал несколько тактов, потом тихо признал:
– Ну, есть определённая разница между досужими мыслями и фантазиями…
– Конечно, – согласился Селган. – Конечно. И часто в ваших досужих мыслях появлялась Даклар?
– Нет, – быстро ответил Понтер. Он снова замолчал, потом продолжил: – Ну, «часто» – это субъективный термин. То есть, конечно, время от времени, я думаю…
Селган улыбнулся:
– Как я сказал, в этом нет ничего необычного. Существует целый раздел порнографии, посвящённый именно этой теме. Вы когда-нибудь с ней…
– Нет, – отрезал Понтер.
– Как скажете. Но я чувствую подспудный дискомфорт. Что-то вас беспокоит в этой перемене ваших отношений с Даклар. Что именно?
Понтер молчал.
– Может быть, вы считали это неправильным, потому что Класт умерла совсем недавно?
Понтер покачал головой:
– Нет. Класт умерла. Ушла. На самом деле общение с Даклар помогало мне вспомнить Класт. В конце концов, Даклар – единственный человек на свете, который знал Класт так же близко, как и я.
– Хорошо, – сказал Селган. – Тогда позвольте мне задать вам ещё один вопрос.
– Не думаю, что могу вам как-то помешать, – ответил Понтер.
– И это тоже правда. – Селган улыбнулся. – В тот момент вы ещё не знали, какое решение примет Верховный Серый совет по вопросу об открытии портала в мир глексенов. Был ли ваш дискомфорт связан с мыслью о том, что, проводя время с Даклар, вы изменяете Мэре?
Понтер саркастически засмеялся:
– Вот видите? Я же говорил, вы, скульпторы личности, всегда ищете простые банальные ответы. Я не был связан с Мэре Воган. Я не брал на себя никаких обязательств. Мой дискомфорт…
Понтер оборвал себя на полуслове, и некоторое время Сеглан ждал, что он продолжит говорить. Но он молчал.
– Вы не договорили, – сказал Селган. – Мысль сформировалась у вас в мозгу, но вы решили не озвучивать её. Что это была за мысль?
Понтер сделал глубокий вдох, наверняка чтобы ощутить запах феромонов Селгана и попытаться угадать природу приготовленной им ловушки. Но Селган обладал способностью контролировать свои телесные запахи; именно благодаря ей он был так хорош в своей области. Он терпеливо ждал, и Понтер наконец ответил:
– Я не изменял Мэре. Но мог сделать больно Адекору.
– Это ваш партнёр, – сказал Селган, будто бы пытаясь вспомнить, где он уже слышал это имя.
– Да, – ответил Понтер.
– Ваш партнёр, который вытащил вас из чужого мира, разлучил с Мэре Воган…
– Да. Нет. То есть я…
– Он сделал то, что должен был сделать, вне всякого сомнения, – сказал Селган. – И всё-таки где-то глубоко внутри вас была какая-то частица, которая… что?
Понтер закрыл глаза:
– Которая злилась на него за это.
– За то, что он вернул вас домой.
Понтер кивнул.
– За то, что разлучил вас с Мэре.
Снова кивок.
– За то, что лишил вас возможной замены Класт.
– Никто не сможет заменить Класт, – вскинулся Понтер. – Никто.
– Конечно нет, – быстро согласился Селган, поднимая руки ладонями к Понтеру. – Простите. И всё же вам нравилось – какой-то части вас нравилось – флиртовать с Даклар, женщиной, которая, пока вас не было, едва не подвела Адекора под кастрацию. Ваше подсознание желало его наказать? Отомстить за то, что он заставил вас вернуться из другого мира?
– Вы не правы, – сказал Понтер.
– О, – легко согласился Селган, – это случается довольно часто…
* * *
Двое в конце концов перестали быть Одним, и Понтер с Адекором и другими мужчинами снова вернулись на Окраину. По дороге Понтер ничего не сказал Адекору о том, что встречался с Даклар. Вряд ли его расстроит тот факт, что Понтер проводил время с женщиной.
Однако Даклар – это не просто какая-то женщина.
Как только Понтер и Адекор выгрузились из автобуса возле своего дома, навстречу им вылетела Пабо, собака Понтера красновато-коричневого окраса. Иногда они брали её с собой в Центр, но в этот раз решили оставить дома; в их отсутствие она могла запросто прокормиться охотой.
Все трое вошли в дом, и Понтер сел на диван. Вообще-то, была его очередь готовить ужин, и обычно он принимался за дело сразу, как только они входили в дом, но сегодня он хотел сначала поговорить с Адекором.
Его партнёр пошёл в уборную, и Понтер ждал его, нетерпеливо ёрзая. Наконец послышался звук смывных струй. Адекор вышел и заметил, что Понтер сидит на диване; он выразительно поднял бровь.
– Присядь, – сказал Понтер.
Адекор взгромоздился на седлокресло лицом к Понтеру.
– Я хочу, чтобы ты услышал это от меня прежде, чем услышишь от кого-то ещё, – сказал Понтер.
Адекор ничего не сказал, лишь выжидающе смотрел на него.
– Большую часть периода, когда Двое были Одним, я провёл с Даклар.
Адекор заметно осел в своём седлокресле, его ноги бессильно обвисли по сторонам.
– Даклар? – повторил он и переспросил, словно была какая-то другая Даклар: – Даклар Болбай?
Понтер кивнул.
– После того, что она со мной сделала?
– Она жаждет прощения, – сказал Понтер. – Твоего прощения и моего.
– Она пыталась добиться моей кастрации!
– Я знаю, – тихо сказал Понтер. – Я знаю. Но ей не удалось.
– Нет ножа – нет раны? – взвился Адекор. – Так, что ли?
Понтер молчал томительно долго, собираясь с мыслями. Он прокручивал эту речь в голове, пока они возвращались на автобусе из Центра, но, как всегда в таких случаях, реальность сильно отклонилась от запланированного сценария.
– Послушай, я же должен подумать о детях. Будет плохо, если их отец и женщина, с которой они живут, станут враждовать.
– Мне Жасмель и Мегамег тоже
