а затем направить на комсомольскую учёбу в Москву.
В двух местах секретарь райкома комсомола товарищ Абел очень удачно провёл операции по разграблению и уничтожению церквей… и уже представлял себя слушателем университета красной профессуры в Москве.
Близился июнь месяц, в Москве начинался приём документов, надо было спешить.
О том, что эта поездка была не первой и с ней была связана одна загадочная история, секретарь райкома комсомола товарищ Абел предпочёл не рассказывать своим сторонникам-активистам.
А дело было так.
По поручению этого секретаря ещё месяц назад два сотрудника НКВД специально ездили в горы… Они должны были конфисковать ценное имущество монастыря для нужд Советской Армении, причём в отношении настоятеля, в случае его сопротивления, разрешалось применить строгие меры, вплоть до расстрела на месте.
После этой поездки один сотрудник НКВД пропал без вести, а другого нашли мёртвым.
Когда секретарь райкома комсомола товарищ Абел повторно обратился в НКВД с просьбой о выделении сотрудников, то руководство отказало ему в связи с отсутствием свободных людей, мотивировав, что все сотрудники по указанию партии ведут борьбу с кулаками и врагами коллективизации. Порекомендовали проводить операцию собственными силами комсомола и активистов.
Для осуществления этой неблагородной работы руководство райкома комсомола нашло среди местной молодёжи четверых активных ребят. Всем им было обещано, что после разгрома горного монастыря села Цовагюх они будут приняты в комсомол. Им были даны обещания, что помогут с трудоустройством и направлением на учёбу в Ереван.
По приезду в горное селение Цовагюх секретарь райкома комсомола решил выступить перед местным населением и рассказать о пагубности веры и о религии как о пережитке прошлого.
Товарищ Абел, понимая, что не все местные жители принимают его слова и идеи, решил весь день посвятить просветительской политико-информационной работе и поэтому сам не поехал с активистами в горный монастырь.
* * *
Брат моей бабушки Жора (Георгий) был среди четырёх добровольцев, которые согласились поехать и разрушить горный монастырь. Он был водителем и вёл машину. Ехали они спокойно, и ничто не предвещало, что эта поездка может стать для них последней и трагической.
Проехав опасные горные серпантины, через некоторое время они уже были почти на месте. До монастыря надо было ещё триста метров подняться пешком. Автомобиль оставили, и всё вместе начали подъём. Наконец они оказались наверху. Вокруг было пустынно, дверь монастыря – сиротливо открыта…
Художник Рубен Оганесян
Зайдя внутрь монастыря, активисты увидели на полу рваную рясу настоятеля храма. Вокруг одежды священника и на полу расплывались большие темные пятна, похожие на кровь. Видно было, что здесь недавно разыгралась большая трагедия.
На их окрики никто не отвечал.
Старший команды решил, что отсутствие настоятеля монастыря не является препятствием для конфискации церковного имущества, и по его команде будущие комсомольцы начали собирать в мешки наиболее ценные христианские предметы культа.
Затем по указанию старшего активисты принялись уничтожать иконы, которым было несколько сот лет. Потом один из активистов предложил устроить на улице огонь и сжечь все старые книги и иконы. Водитель машины Жора стал уговаривать их не делать этого, объясняя, что это позор и величайший грех.
Но активисты не слушали Жору и продолжали своё чёрное дело, уничтожая таким образом часть истории этих гор. Ведь этот монастырь в горах люди строили несколько веков назад, поднимая камни и строительные материалы на своих плечах. Здесь, в стенах монастыря, любой путник мог найти пищу и отдых. А среди церковных ценностей было несколько икон 14–15 веков, которые писали великие иконописцы из знаменитых школ иконописи Константинополиса – столицы Византии. По этим священным иконам можно было составить историю духа христианства и горного края. А большой золотой крест был подарен монастырю одним известным учёным епископом в начале 19 века.
Перед поездкой молодых активистов в горный монастырь секретарь райкома товарищ Абел предпочёл не рассказывать об истории исчезновении двух сотрудников НКВД и самого настоятеля. Эта история было покрыта туманом.
Возможно, месяц назад сотрудники НКВД избивали, а может, и убили 65-летнего настоятеля монастыря. Никто ничего не знал.
* * *
Многие слышали про этого священника. Он попал в храм сиротой. Точнее, его нашли… Это было в 1878 году, в год окончания Русско-турецкой войны. Русский офицер-кавалерист нашёл его в крепости Баязет на Кавказском фронте. Семью мальчика турки вырезали, и он, как одинокий и голодный котёнок, бродил в осаждённой крепости Баязет и питался объедками. В крепости не хватало еды, турки почти каждый день атаковали позиции защитников. Несмотря на полную блокаду крепости, её защитники героически отбивали наступление турок. В крепости оставалось мало еды. Защитники крепости зарезали и съели почти всех лошадей. Заканчивались запасы питьевой воды. В лазарете раненые умоляли о глотке воды. На очередное требование турецкого паши о сдаче крепости русские воины ответили отказом. Защитники крепости верили, что помощь придёт, они верили в чудо.
Художник Рубен Оганесян
При очередном обходе боевых позиций осаждённой крепости русский офицер-кавалерист увидел мальчика. Тот, грязный, голодный, хотел убежать. Кавалерист подошёл, но малыш испуганно посмотрел и вдруг сильно заплакал. В глазах ребёнка отражались все те муки, которые довелось ему пережить. Офицер ушёл, но не выдержал и через полчаса вернулся. До прихода основных русских войск и снятия осады крепости Баязет офицер делился с мальчиком едой и пищей. Мальчика звали Петросом. Он потом, шутя, рассказывал своим сослуживцам, что мальчик стал для него талисманом.
После заключения перемирия с турками и окончания войны русские части возвращались в столицу Кавказа в Тифлис. Мальчика русский офицер забрал с собой. Офицер был из Санкт-Петербурга и происходил из знатной дворянской семьи.
Мальчику он дал имя Пётр.
При прохождении русского войска по старой военно-грузинской дороге в сторону России Петрос простыл и сильно заболел. До Тифлиса оставалось еще 250 вёрст или 8 суток марша. На горном привале полковой врач, осмотрев по просьбе офицера мальчика, заявил, что у него воспаление лёгких и, возможно, его не удастся спасти. Вскоре на горном привале поднялся сильный морозный ветер, а потом пошёл обильный снегопад. Лошади падали. Командир войскового марша принял решение о ночёвке у местных жителей.
Офицер за полгода очень привык к мальчику. Он рассказывал Петросу про большие российские города, про Петербург, про Мировой океан, про Гомера, о добре, об отваге, зле и чести. Для мальчика он тогда стал единственным близким и родным человеком на всём белом свете.
Через день, когда погода успокоилась, командование войскового марша приняло решение
