class="p1">Егор проснулся.
Не оттого, что выспался, не оттого что сон закончился. Не было никакого постороннего шума, которые мог нарушить безмятежность сна.
Была лишь абсолютная тишина.
Полное отсутствие звуков разбудило не хуже самого громкого шума.
Открыв глаза, Егор сел на в кровати и посмотрел по сторонам. Ветер стих и больше не завывал, прорываясь в щели между досками. Входная дверь больше не плясала на скрипучих петлях. Дождь больше не барабанил в стекло. Лишь дрова, догорая, тихо потрескивали в печке и танцующий огонек маленького пламени окрашивал интерьер избы в зловещие оранжево-красные тона.
Егор подошел к окну и попытался рассмотреть хоть что-нибудь. Судя по всему, пасмурность на небе не разошлась. Не было ни звезд, ни луны. Ни малейшего лучика. Даже в окнах соседних домов не было и искорки света. Оттого казалось, что дом окружает кромешная, густая как клей, непроглядная тьма. Дом плыл в этой тьме, словно камень брошенный в воды бездонного океана. Открой ставни, и эта тьма начнет медленно втекать внутрь, обволакивая все предметы, намертво прилипая к ним.
Егор отошел от печи и сел обратно на кровать, продолжая глядеть в черный квадрат окна.
И тут у него похолодело внутри. Ему показалось, что кто-то снаружи тихо скребется по деревянным доскам, которыми было заколочено второе, разбитое окно. То есть в данный момент этот самый звук раздавался прямо над головой Егора. Это было совсем близко, всего лишь в нескольких сантиметрах. Это не могло быть галлюцинацией.
Звук повторился.
Стрельцов вскочил с кровати и с бешено работающим сердцем в груди уставился на заколоченное окно.
Что-то или кто-то поскреблось в третий раз.
Может быть кустарник и ветви старого сухого дерева? Егор зажмурился, пытаясь вспомнить, была ли позади избы хоть какая-то растительность. Однако в мозгу всплывал образ голой безжизненной земли, покрывавшей участок перед домом и ствол старого поваленного дерева в углу у самого забора.
Шорох повторился в очередной раз. Теперь он переместился и звучал чуть правее и ниже окна, на уровне изголовья кровати. «Наверно, это крыса, или мышь, — подумал Егор, — уж они-то здесь точно должны быть. Наверняка днем сидят, где-нибудь прячутся, а по ночам выходят в поисках чего-нибудь съедобного». От этой мысли ему стало спокойней на душе, но ровно до того момента, пока похожий звук не раздался в предбаннике. Это уже не было похоже ни на мышь, ни на крысу. Шорох усиливался, медленно перемещаясь по стене к двери. В голове невольно возник образ некоего существа, которое не торопясь обходит дом, издевательски шуршит, будто намеренно играет с человеком внутри. Как кошка с мышкой.
Но тут шорох стих.
Вместо него раздался жуткий душераздирающий скрип дерева и лязг ржавого металла. Словно кто-то большой и тяжелый наляг всем своим телом на ветхую дверь. Сердце Егора едва не выпрыгнуло из груди, а волосы, казалось, по-настоящему встали дыбом. На минуту все его тело поразил невообразимый ужас. Что-то во-вот могло проникнуть внутрь избы. И чем бы это нечто ни являлось Стрельцову ни за что не хотелось узнать этого. С трудом придя в себя, он подскочил к печи и схватил в руки старую массивную кочергу, готовый отбиваться до последнего. Однако, нечто будто потеряло интерес и бросило свои попытки пробиться внутрь.
Снова стало тихо.
Егор стоял посреди комнаты с кочергой в руках и ждал, что каждую секунду все повторится заново. Но звуков не было. Никто не пытался снова выдавить дверь. Страх постепенно уходил. Его место занимала ежесекундно крепнущая решимость.
И в какой-то момент Стрельцов все-таки решил действовать.
Он взял во вторую руку большие металлические щипцы, до этого лежавшие рядом с кочергой и сунул их в печь, достав оттуда большую горящую головню. Используя ее словно факел, Егор выскочил из избы на улицу, энергично размахивая кочергой, будто за порогом должны стоять толпы неведомых врагов. Но тут его встретила лишь ледяная прохлада ночи и абсолютная тишина. На минуту замешкавшись, он встал перед домом и посмотрел по сторонам, однако в темноте, когда даже звезд и луны нет на небе, особо разглядеть ничего не получалось.
Но кто-то был рядом.
Егор однозначно ощущал это. Каким-то инстинктивным шестым чувством. Чей-то тяжелый взгляд неподъемным грузом ложился на спину и плечи, в буквальном смысле слова подавляя волю, заставляя ноги трястись в коленях, и, казалось пронизывал до глубины души, вызывая из подсознания, угнетенные разумом, первобытные страхи.
Егор с трудом поборол в себе, нахлынувшую волну тревоги и смятения, не позволив себе самому вернуться в дом. Если здесь и был незваный гость, то кем бы он ни являлся, ему необходимо показать кто здесь хозяин. Только так возможно справиться с этой ситуацией.
— Эй, вы! — выкрикнул в темноту Стрельцов и замахал щипцами с зажатой в них головней. На холодном ветру тлеющий уголь становился то ярче, то практически угасал. Проку от него, как от факела, явно не было, но, может быть, так получится напугать невидимого врага.
— Вали отсюда, козел! — Егор специально выбирал выражения погрубее, рассчитывая показать тем самым собственную уверенность и отсутствие страха. — Ты слышишь?! Даже на пушечный выстрел к моему дому не подходи, недомерок! Иначе ты у меня огребешь! Я тебя так уделаю, что мать родная от котлеты не отличит!
Добавив к своей речи несколько матерных выражений, Стрельцов замолчал и снова прислушался. Было все также тихо. В это непроглядной ночи шумел лишь он один. Может быть, незнакомец решил уйти? По крайней мере чувство страха прошло. Хотя, возможно, это просто адреналин сыграл свою роль.
Где-то с внешней стороны ограды вновь послышался шорох. Почувствовавший уверенность в себе Егор, выскочил через калитку на улицу и принялся с удвоенной энергией избывать темноту тяжелой металлической кочергой. Остановившись чтобы передохнуть, он не нарочно глянул в ближний конец улицы и буквально замер как статуя, пораженный внезапным приступом панического страха. Дело в том, что, когда Егор повернул голову в направлении заброшенного поселка, ему на мгновение показался темный силуэт. Некто нечеловечески высокого роста, в длинном, похожем на изодранный плащ одеянии и округлая голова, кажущаяся непропорционально маленькой на фоне огромного тела. Егор моргнул несколько раз, но еще раз эту темную фигуру он так и не увидел. Лишь густой непроглядный мрак.
Однако страх не проходил. Стрельцов чувствовал на себе все тот же тяжелый сокрушающий взгляд. Будто огромный гидравлический пресс давил на него сверху. Некто продолжал следить из темноты. Безнаказанный и незримый. Хотя Егор скорее всего предпочел, чтобы этот незнакомец и далее оставался невидимым
