выбил дверь с петель. Знакомый властный голос сказал:
–Руки прочь от беспомощной девушки, гнусное порождение тьмы. Я вызываю тебя,– провозгласил пришедший. Граф слез с кровати так быстро как если бы его тело было водой.
–Глупец. Ты осмелился ворваться сюда и оскорбить меня, за это ты поплатишься сполна. Граф встал во весь рост, крепко сжал свой посох, который на глазах трансформировался в прозрачный клинок. Наконец я рассмотрела пришедшего. Это был тот самый широкоплечий парень, имени которого я не знала. Ох, я так рада была его видеть, что сердце моё затрепетало наполненное надеждой. В его руках был арбалет. Он выпустил заряд болтов в графа, которые тот с ловкостью отбил своим мечом. Паренёк отложил арбалет в сторону и стремительно достал из ножен клинок, одним движением рассёк путы на моих ногах. Граф взревел и, замахнувшись клинком, ринулся в бой.
Клинок моего защитника высекал искры из прозрачного меча Графа. Они сцеплялись и расцеплялись. То и дело наносили и парировали удары. Шаг, дугой, оточенное движение тела и вновь звенела песня клинков.
–Тебе не победить меня, мальчишка,– взревел граф и нанёс мощный удар. Хрясь клинок парнишки сломался. Я обомлела. Граф оскалился и занёс удар мечом. За дверью я слышала топот ног и возню. Детский голос звал маму. Томас? Граф торжествующе посмотрел на меня. Этой секунд хватило парнишке, чтобы утратить его ногой в колено. Граф потерял равновесие. Парнишка вытащил из небольшого мешочка за спиной, какую то склянку кинул в сторону графа. С брызгам во всем стороны мелких осколков склянка разбилась, и вокруг графа вспыхнуло пламя. Он взревел, завыл диким голосом. Парнишка подобрал арбалет перезарядил, затем достал из голенища сапога нож , рассёк путы у меня на руках. Я задрожала. Тело так замлело, что я не могла спустить ни шагу. Я упала. Ему пришлось перебросить меня через плечо. Граф отчаянно пытался сбить объявшее его пламя. С криком он ворвался в чулан. Что-то загрохотало. Но мы уже покинули его спальню и оказались в коридоре. Он спустил меня на замелю. Я увидела Тильду и её сына закутанную в тёплую зимнюю одежду. В руке она держала плащ с меховой отсрочкой, который протянула мне, чтобы я укрывалась.
Я уже думала, что никогда вас не увижу,– обратилась я к Тильде.– А ты как нашёл меня.
–Она мне помогла, сообразительная,– тепло улыбнулся парнишка кухарке.
– Я должна заплатить тебе, нужно только пробраться в мою комнату.
–Некогда,– сказал парнишка. – Нам нужно покинуть замок пока сытые гости спят. Затаившись между сводов, я накинула на себя плащ и старые башмаки которые были мне велики. Их принёс для меня Томас.
–А как же Джессика,– спросила я, – нужно взять её с собой.
Тильда взяла меня за руку и по её взгляду я поняла, что дела плохи.
–О нет, сказала я, чувствуя, как на глазах набухают слёзы. О нет, я опоздала.
–Ещё не всё потеряно,– сказала она и крепко сжала мои пальцы. Джек говорит, чтобы спасти девушек нужно разбудить весну. Хм, Джек, так его зовут Джек.
–Как?– спросила я, но она вовремя прижала палец к губам. За поротом прямо в коридоре спали гости. Рядом стояли кувшины и пустые бокалы, на дне которых плескалось что-то красное. На подносах были косточки и свиные ушки. Увиденное повергло меня в шок, вызывая тошноту. Так вот что сделали со свинками. Их съели заживо. Бедненькие. Гости спали без покрывал и одеял прямо на голом полу, покрытом инеем. Некоторые лежали на снегу точно, на пуховой перине. А в коридоре гулял ветер. Было темно, но кристаллы в нишах давали достаточно света, чтобы не ошибиться с правильным направлением. мы остановились так резко, что я чуть не впечаталась в Тильду. Джек вытащил арбалет, зарядил его и дал нам знак оставаться на месте. Коридор сворачивал в арку и возле стен стояли ледяные фигуры. Прозрачные, будто из настоящего льда. От них так и веяло холодом и казалось, стоит приблизиться к ним и мгновенно ледышки оживут, откроют глаза и нападут. Джек с напряжённым лицом взвёл арбалет и крадучись направился мимо них к арке. Было видно как он нервничал. Парень сосредоточился, нахмурил брови и то и дело поджимал губы. Мы стояли и смотрели и было так тихо, что казалось можно слышать биение наших сердец и собственное дыхание. Наконец Джек дошёл до арки и поманил нас пальцем. Мы крадучись направились за ним. Ледяные фигуры стражников стояли очень близко, и проходить между ними было пыткой. Я первой вышла в арку и только успела выдохнуть, как взвизгнул Томас. Он зацепил одного из стражников своим капюшоном отсроченным мехом. Тихо пискнул от страха и с резким дзинь рука стражника ухватила его за капюшон и стала притягивать к себе. Раз и глаза стражника открылись. Оттуда зияла белая искрящаяся пустота.
–Бегите,– одними губами прошептал Джек. Он выглядел взволнованным. Тильда жестом давала понять Тому, чтобы он избавился от куртки. Он тихо всхлипывал, но вытаращив глаза и прикусив нижнюю губу он начал расстегивать куртку, затем быстро выскользнул из рукавов и побежал к нам. Молниеносно Джек выстрелил в стражника. С лязгом он разлетелся на тысячи осколков. Поочерёдно проснулись другие. Он махнул нам рукой. Тильда обняла тома и взяла его за руку.
–Как же ты?– спросила я одними губами. Он махнул нам и грустно улыбнулся. Тильда рявкнула на меня, и мы побежали.
–Он догонит нас,– уверенно сказала она. Мы пробирались тропами для слуг, узкими коридорчиками и подворотнями. Здесь было темно. Часто я спотыкалась и едва на падала на деревянных ступеньках, но Тильда вовремя меня подхватывала. Наконец мы выбрались из замка и оказались на заднем дворе. Медленно падал снег. Полная луна то и дело пряталась за наплывающими с запада тучами. Было очень тихо. Она повела меня между железной изгородью, минуя снежную фигуру белого медведя, пингвина и миниатюрную снежную крепость, составленную из идеальных ледяных кирпичиков. Там где с изгороди спадали ледяные побеги цветов, которые раз в год цвели, точно маленькие радуги и переливались на свету брильянтовой россыпью, там среди них виднелась небольшая оббитая железом дверь. Тильда сказала мне, что через чёрный ход сюда приходят жители деревни и слуги с провизией. Дверь оказалась не заперта. На снегу лежал разбитый замок и множество ледяных осколков в частях, которых ещё можно было распознать остатки стражников.
–Смотри не порежься, лепестки цветов острые как лезвия,– предупредила меня Тильда. Они с Томасом вышли первыми. Я
