получить побольше еды, – и как тут не скажешь, что быть лабрадором не так уж плохо, если у тебя есть этот простор, где можно бегать и ни о чем больше не думать. Да и сама территория вокруг замка огромна… интересно, сколько все это здесь, в Италии, может стоить? Вот бы положить в карман несколько сотен тысяч, а то и больше – это в корне могло бы изменить всю ее жизнь. Софи оглянулась и посмотрела в сторону деревни; отсюда четко виднелись зубчатые стены замка и окружающие его деревья. Сомнений нет, такая недвижимость уникальна и весьма соблазнительна. Может быть, в этом ее спасение от финансового краха?
Вернувшись в замок, Софи узнала, что пришла синьора Моранди и сейчас она на кухне. Софи сразу отправилась туда и увидела, что синьора Моранди возится с духовкой; услышав, что кто-то вошел, она обернулась. Ей было, наверное, лет шестьдесят, может, чуть больше, но двигалась она проворно и, увидев перед собой Софи, улыбнулась, глядя на нее сияющими глазами:
– Buongiorno![5]
– Buongiorno! Signora Morandi? Sono Sophie[6].
Синьора Моранди снова просияла, они пожали друг другу руки и продолжили разговор на итальянском.
– Как это прекрасно, что вы говорите по-итальянски! Синьор Джордж говорил мне, что вы с сестрой знаете наш язык, но я боялась, что мне все-таки придется говорить с вами на английском. Если бы так случилось, ох, нелегко бы нам всем пришлось.
Пока они разговаривали, на кухню протиснулся Дживс и рысью подбежал поздороваться. Синьора сначала поглядывала на него с опаской, но скоро поняла, что бояться нечего, нагнулась и погладила его. И тут Софи вспомнила, что ей надо кое в чем признаться.
– Я должна попросить прощения, – сказала она, – вчера вечером мне пришлось испортить одно ваше полотенце. Мы шли в ресторан мимо бассейна, и наш пес решил искупаться… мне пришлось срочно его сушить. Я нашла у вас самое ветхое полотенце и собиралась сегодня его постирать.
– И думать забудьте. Это моя забота. Какая симпатичная собачка. Ваша? Неужели приехала с вами из самой Англии?
– У него даже паспорт есть. Хотя, мне кажется, ему все равно, в Англии он или в Италии. Пока в руках у вас есть еда, с ним можно говорить на любом языке, он все поймет.
– Кстати, о еде… вы уже завтракали? – спросила она и, увидев, что Софи отрицательно качает головой, продолжила: – Я как раз отправила в духовку круассаны, подогреть. Их нынче утром пекли, свеженькие. Может, сварить вам заодно и кофе?
– Это было бы просто здорово, синьора Моранди. Пойду посмотрю, как там сестра. Надеюсь, уже проснулась.
– Прошу вас, зовите меня просто Рита. Все меня так зовут, – сказала синьора Моранди и снова улыбнулась. – У родителей я была последним, седьмым ребенком, и они долго ломали голову, как меня назвать, и тогда взяли да и назвали в честь города. Вот и живу до сих пор в Санта-Рите.
– Выходит, святая Рита – ваша небесная покровительница.
С этими словами Софи отправилась наверх будить Рэйчел. Да, думала она, человек, который явился к тебе со свежими круассанами и предложил приготовить завтрак, вполне достойный кандидат на то, чтобы увековечить его в своей книге.
Итак, оставив Дживса на кухне – тот сидел, уставив нос с трепещущими ноздрями в сторону духовки, – Софи поднялась наверх, вошла в свою спальню и услышала шум льющейся воды в ванной Рэйчел. Она зашла в свою ванную и тоже приняла душ, а когда чистенькая и посвежевшая появилась в коридоре, там ее уже поджидала сестра.
– Привет, Соф. А где собака?
– Внизу, на кухне. Мы с ней недавно вернулись, ходили гулять в сторону моря. День снова великолепный, и виды там потрясающие.
– Не сомневаюсь… – сказала Рэйчел; по лицу ее видно было, что ей немного не по себе. – Послушай, Соф… вчера вечером я еще не отошла от долгого перелета, и, кажется, с головой у меня было что-то не то. Ты извини.
– Да ладно, не переживай, – сказала Софи и поймала взгляд сестры. – Я серьезно. Если честно, я и сама слегка испугалась, ведь это же наша первая ночь здесь, а местечко и впрямь жутковатое. Зато потом спала как убитая, и никаких привидений к нам с Дживсом не являлось. А ты как, все хорошо?
Рэйчел кивнула:
– Правда, уснула не сразу, а уж когда вырубилась, то проспала до самого утра, ни разу не просыпалась.
– Отлично. Ну что, идем на кухню? Пришла синьора Моранди, принесла свежих круассанов и как раз сейчас готовит нам завтрак. Она отзывается на имя Рита, но с ней надо говорить по-итальянски, если ты его еще не забыла.
– Помню лучше, чем ты думаешь. В пиццерии, где я работала первые два года, сотрудники говорили либо на испанском, либо на итальянском, и я научилась довольно бегло болтать на обоих. Я до сих пор дружу с большинством из них, и мне частенько приходится говорить на этих языках.
Придя на кухню, Софи увидела, что ее пес растянулся под столом и на полу вокруг него подозрительно много крошек. Рита поспешила объяснить, что угостила его половинкой булки – ей, мол, показалось, что «глаза у него голодные». Софи поблагодарила ее, но предостерегла.
– Лабрадоры вообще, – сказала она, – а этот экземпляр в частности – славятся своей жадностью, но это не значит, что они голодны. Собаки этой породы пользуются любой возможностью, чтобы перекусить, и способны слона съесть.
Рэйчел представилась, и уже скоро все трое тараторили без умолку. Софи была приятно удивлена тем, что сестра действительно бегло говорит по-итальянски, хотя время от времени вставляет и испанские словечки. А Рита, как и утверждал синьор Верди, воистину оказалась сущим кладезем информации обо всем, что угодно, от лучших мест, где можно гулять с собакой, до истории замка, и в самом деле средневекового. К концу завтрака девушки уже довольно много знали про Парадизо и его окрестности.
Встреча в банке была назначена на одиннадцать, и, оставив Дживса на попечение Риты, они выехали пораньше, чтобы успеть познакомиться с городом и пляжем. Софи было удобнее ехать в своей машине, но оказалось, что двигатель продолжает все так же стучать, а когда они уже ехали по дороге в город, она снова почуяла запах дыма. И Рэйчел тоже это заметила.
– Как-то даже слегка жутковато. Надеюсь, это не тормоза. Спуск здесь довольно крутой.
В этот момент они добрались до первого крутого, на 180 градусов, поворота, и внимание их привлек стоящий поодаль от дороги, как раз напротив
