другую сторону улочки и начала делать вид, что выбирает персики. Торговец не обращал на нее внимания, продолжая охмурять долговязую девицу. Она косила взором на де Лотарго, видя, что он то и дело кидал в ее сторону цепкие взгляды. Следил за ней как коршун, и она прекрасно это видела.
Когда отряд латников, состоявший из пикинёров и арбалетчиков поравнялся с ней, Катарина подождала, пока первые пройдут и чуть прикроют ее от оританцев, и быстро обратилась к одному из вояк:
— Кабальеро, мне надобно сказать вам одну важную вещь.
— Сеньорита, что вы хотели от меня? — тут же отозвался один из пикинёров, чуть остановившись, видя ее прелестное лицо.
— Вон там напротив оританские лазутчики. Сидят за той бочкой, пьют вино. Они пробрались в наше королевство, чтобы шпионить и все высматривать.
— Что? Вы уверены, сеньорита? — вымолвил, нахмурившись, мужчина, и тут же метнул взор в сторону де Лотарго и его парней, на которых указала рукой Катарина.
— Вы должны их схватить! Это оританские офицеры! Они взяли меня в плен и хотят увезти в свою страну. Я боюсь их! — продолжала зловещим шепотом Катарина.
Сейчас между Оританией и Ламбридором было временное перемирие, но вскоре должна была вновь начаться война на севере страны, ведь могущественный воитель, король Родриго I, намеревался далее завоевывать земли Ламбридора. И Катарина прекрасно поняла, что Диего со своими людьми перемещался по их королевству тайно, явно не собираясь оглашать всем, откуда они прибыли. Но теперь она поняла, что у нее появился шанс избавиться от власти этого грозного де Лотарго, сыграв на давней вражде между их странами.
— Сержант Педро! — немедля окрикнул кого-то впереди пикинёр.
Он уже достиг командира и что-то сказал ему на ухо.
— Откуда вы, сеньорита? — спросил подозрительно Педро, вмиг приблизившись к девушке.
— Я Катарина Демар, цветочница из Мироги. Эти люди схватили меня и насильно везут в Оританию. Говорю вам, они шпионы оританского короля. Они говорили, что у них приказ разведать сколько латников и пушек теперь в городе.
— Отряд за мной! — быстро отчеканил Педро, и латники устремились через улицу. Едва они приблизились к оританцам, как сержант отдал другой приказ: — Окружить этих трех!
Диего медленно поднялся на ноги и инстинктивно положил ладонь на эфес шпаги. Хуан и Андрес так же вскочили, бросив кости и не понимая, отчего пикинёры окружили их.
— Не советую вам доставать шпагу, сеньор! — сказал угрожающе Педро, доставая арбалет и направляя его в грудь де Лотарго. Пятеро арбалетчиков сделали то же самое, держа на прицеле оританцев, остальные прикинёры приготовили пики. — Нас больше, и мы не хотим напрасного кровопролития.
— Мы тоже не хотим драки, сержант, — грозно заявил Диего, все же оставляя свою ладонь в кожаной перчатке на эфесе шпаги.
— Назовите ваши имена, сеньоры, и покажите бумагу, что имеете право на проживание в королевстве.
Диего незамедлительно полез рукой за пазуху, хмуро окидывая взглядом Катарину, подошедшую к ним, и латников.
— Вот бумага, сержант, — заявил грозно он. — Я дон Диего де Лотарго, буржуа из Мендоса. Это мои люди.
— У них поддельные бумаги! — воскликнула громко Каатрина, чувствуя, что сейчас этот хитрый де Лотарго опять выйдет сухим их воды. — Это оританские лазутчики! Говорю вам, они высматривали здесь все, офицер! Они требовали, чтобы я помогла им проникнуть в замок Альказар!
— Это ложь! Эта женщина безумна! — прохрипел Диего в бешенстве, испепеляя Катарину яростным взглядом.
— Посмотрите на рукоять его кинжала и шпаги, там оританский сокол! — выпалила Катарина громко, она прекрасно запомнила гравировку на оружии де Лотарго, когда он вчера чистил клинок.
Сержант взглядом подал сигнал своим людям, и вмиг два пикинёра набросились на Диего сзади. Один из них схватил его за руки, а второй дернул перевязь на поясе де Лотарго и, щелкнув замком, стянул ее. Диего глухо зарычал и резко дернулся из рук двоих, что держали его. Третий пикинёр пришел им на подмогу и ударил Диего в лицо и в живот, чтобы чуть усмирить.
Первый уже передал его шпагу Педро, тот отметил на эфесе шпаги доказательства высокого военного чина де Лотарго и грозно заявил:
— Оританский идальго! Соколов с короной на голове, чеканят только для них! Вяжите его! И этих двух взять! — тут же распорядился сержант.
Но оританцы, поняв, что отступать некуда, ввязались в драку. Даже без оружия Диего быстро отбросил двух пикинёров, что удерживали его, и ногой ударил третьего. Хуан и Андрес тоже попытались бежать, и сержант выстрелил в одного, ранив его в грудь. Упав Андрес глухо застонал, а остальные пикинёры с остервенением набросились на Диего и Хуана, пытаясь усмирить их.
Даже без оружия оританцы сопротивлялись почти четверть часа, пока латники не повалили Хуана на землю, сильно избив и заломив его руки за спину. Диего, который пытался драться сразу с четырьмя, удалось усмирить только ударом эфеса шпаги по голове. На миг потеряв сознание, де Лотарго рухнул на колени. Этим воспользовались ламбрийцы, забрали у него еще один нож и, связав его руки сзади, оставили стоять на коленях на пыльной дороге.
— Вот бешеный оританец! — прокряхтел хмуро сержант Педро, сплевывая кровь с губы и поднимая с земли свою широкополую шляпу. Он потирал выбитое плечо, в которое угодил свинцовый кулак Диего чуть ранее.
— Всех связали, сержант! — раздался голос одного из пикинёров.
— Хвалю, мои львы! — ответил довольно Педро и, подойдя к де Лотарго, так и стоящему на коленях, которого удерживали двое латников за плечи, чтобы он не поднялся на ноги, произнес: — Ничего, оританский пес, сейчас отведем тебя в тюрьму Альказар, капитан Санчес тебя быстро усмирит.
— Ну, берегись, злыдня! Тебе это с рук не сойдет! — процедил зло Диего в сторону Катарины, испепеляя ее взором и понимая, что именно она и устроила все это действо.
— Вы хотели похитить меня, — выпалила в ответ девушка. — А я честная девица, не буду служить врагам королевства! — Обернувшись к сержанту, она нервно спросила: — Надеюсь, эти лазутчики-оританцы получат по заслугам, кабальеро?
— Не беспокойтесь, сеньорита. Вы все сделали верно. Их казнят сегодня или завтра, — заверил ее сержант Педро. — Едва капитан Санчес узнает, что они здесь вынюхивали расположение наших войск, то немедленно отдаст приказ их повесить. В живых их
