ко мне, чтобы прикоснуться.
— Мы уходим. — зачем-то крикнула я моряку. — Просим прощения за беспокойство.
— Нет, стойте! — внезапно вскрикнул он. Русалка замерла, удивлённо уставившись в сторону корабля. — Прошу, подождите. Поднимитесь ко мне на палубу, умоляю вас.
Русалка дотронулась до меня, и мы оказались на палубе его корабля. Прямо около призрака. Он обернулся к нам. В отличие от тех несчастных, что томились вокруг корабля, в этом призраке можно было рассмотреть человека. У него были отросшие до плеч черные как смоль сальные волосы и густая вьющаяся черная борода, которая почти полностью закрывала его шею. На нем была какая-то неопрятная грубая льняная рубашка-балахон и широкие коричневые штаны до колен с ярко-красными вставками по бокам. Никакой обуви на нем не было. Несмотря на свой непрезентабельный вид, моряк вытянулся как струна во весь рост и поклонился нам в почтительном реверансе.
— Приветствую вас на моем галеоне, сеньориты. Меня зовут Эрнан Дуке, в прошлом конкистадор, покоритель Нового Света. Сейчас я мертвый страж проклятого золота… Что ж, не думаю, что палуба — лучшее место для беседы. Пойдёмте в каюту капитана.
Мы направились в сторону кармы мимо проржавевших насквозь пушек, из которых он каким-то образом палил по нам. Каюта капитана была довольно просторна. В центре стоял большой стол. Эрнан усадил нас за него.
— Итак, если вы утверждаете, что сейчас уже двадцать первый век, стало быть, я здесь уже почти пятьсот лет… — он говорил медленно, словно каждое слово давалось ему с трудом. — Надо же… Для мертвецов время течёт совершенно иначе… Забавно…
— Вы здесь один? — спросила я, осматриваясь.
— Один… Совершенно один. Те, кто был со мной на корабле, отправились прямиком в ад. Я же застрял здесь.
— А как так вышло, что вы застряли здесь?
— Золото. — Эрнан тяжело уселся в богатое кресло, очевидно, капитанское. — Проклятое золото. В тех сундуках, что лежат в трюме корабля — награбленные в Новом Свете сокровища. Награбленные… — он грустно хмыкнул себе под нос. — Наконец-то даже я себе сам уже признался в этом. Тем не менее, это золото должно было быть доставлено ко двору короля и пойти на благо государства. Этим мы утешали себя, ступая во владения очередного из местного владык. К чему золото дикарям? Это никакой не грабеж… — очередной грустный призрачный вздох. — Но нас прокляли. Перед отплытием я видел, как из леса на берег вышла женщина. Ей было плохо. Вся в синяках и ссадинах, бедра её были в крови. Пошатываясь, она зашла в воду. Она говорила что-то на своем, рыдая и что-то вскрикивая на своём наречии. Я смотрел на нее как завороженный, не в силах оторвать взгляд. А потом раздался звук выстрела. Кто-то выстрелил в нее из ружья с лодки, на которых мы отплывали к нашему галеону. Я только видел, как она рухнула в воду. Алое пятно ее крови еще долго было видно. Как сейчас помню, тогда был штиль.
В обратном пути нас настиг шторм. Корабль пошёл ко дну. Я помню, как все вокруг начало заполняться водой, как вдруг перед моими глазами возник образ той женщины. Она стояла в воде в пятне своей крови. Это было её проклятье… Это всё случилось из-за золота. И нельзя, чтобы оно досталось людям. Потом всё провалилось в воду, а потом во тьму. А затем я оказался здесь, на дне океана. И долг мой — охранять сокровища от охотников за ним. Я знаю этот народ. Всё деньги исчезнут в притонах. На этом золоте и так слишком много греха, слишком много крови. Оно должно пойти на благо, а не посеять ещё больший грех!
— Но как оно пойдёт на благо, если вы никого близко к нему не подпускаете? — задала вопрос Русалка.
— А нет такого блага, детя, которое золото может дать людям. Оно делает их безумными. — ответил Эрнан, устало оперевшись локтями в стол. — Мне хватило времени порассуждать здесь об этом в уединении.
Он полез за шиворот своей рубахи и достал какой-то кулон, висящий на его шее с золотой цепочкой. Эрнан открыл его, заглядывая внутрь, и я увидела, как глаза его наполняются слезами. Внезапно он вскрикнул, закрыл лицо руками, и из недр призрака вырвалось отчаянное рыдание.
— Пятьсот лет! Я же отправился в новый свет в надежде заработать для своей семьи деньги и почет. А что в итоге? О, моя дорогая Мария… Оказывается, ты уже давно украшаешь собой райские сады на небесах. Прости меня, прости…
— Эрнан. — сказала Русалка. — Я помню, ту женщину, что окровавленная вошла в воду. Её боль была огромна. Вода помнит все.
На последних словах голос ее поменялся, став более густым и глубоким. Я повернула голову в ее сторону и замерла. Рядом со мной на месте Русалки сидела незнакомая мне смуглая женщина. Длинный черный поток ее волос касался почти самого пола. На ней было надето мешкообразное платье до колен из очень грубого материала, но в контрасте шею и руки ее украшало большое количество бус и подвесок из различных ярких камней. Женщина не сводила глаз с Эрнана. Она смотрела него одновременно с отвращением и со снисходительностью. Как на жалкого червя, что вредит ее урожаю, которым ей нужно будет кормить свою семью. Вот только семья погибла. И урожай погиб. И она не знает, раздавить ли червя одним движением или уже отпустить теперь его восвояси.
Призрак Эрнана в ужасе оцепенел и тоже смотрел на нее не в силах оторвать взгляд словно маленький грызун под взглядом змеи. Повисло молчание. Самое тяжелое молчание в моей жизни. Казалось, оно было ощутимо. Как будто тот гигантский подводный зверь, которого мы накормили радиоактивными отходами, придавил нас своей тушей.
— Настал час, когда можно расплатиться за свои грехи. — заговорила женщина. — Верни золото обратно на мои земли.
— Хорошо. — дрожа, кивнул Эрнан.
— Ты достаточно почувствовал мою боль. — сказала женщина, и взгляд ее смягчился. — Прощаю вас, бледнолицые. Можешь возвращаться к своей Марии.
Эрнан упал в ноги женщине.
— Спасибо…
Наступил рассвет.
* * *
Я открыла глаза. Словно и не было той леденящей встречи с призраком. Встав с кровати, я убрала за уши влажные волосы и отправилась на кухню готовить завтрак.
Вот и наступил наш с мужем последний день отпуска. Завтра мы поедем обратно. Сердце моё сжималось от тоски. И даже пушистый Кайто, которого мы окрестили кличкой Немо, никак не мог поднять мне настроения.
Мы с мужем потихоньку собирали вещи в обратную дорогу. А я тем временем невзначай посматривала по сторонам.
