серьезной, что я начинаю волноваться, не пропустила ли чего-то, пока мысленно жалела себя, как последняя размазня. - Мы здесь справляемся, поняла? Ситуация тяжелая, но мы мобилизовались и уже начали искать варианты. Я бы тебе ничего не сказала, но ты должна быть в курсе на всякий случай, чтобы потом не узнать «страшную правду» через какие-то третьи руки. Ты должна сидеть в своей больнице, сколько нужно, чтобы поправиться и встать на ноги, поняла?
— Как будто от меня есть какая-то польза.
— Твоя польза - это то, что сейчас у меня не будет болеть голова еще и за тебя, - наставляет сестра.
Кажется, в небесной канцелярии что-то спутали - и на самом деле я должна была родиться Алёнкиным ребенком, а не ее сестрой.
— Я люблю тебя, - говорю тихонько, и она точно так тихонько отвечает. - Держи меня в курсе, хорошо?
Мы прощаемся, и я медленно, стараясь не делать резких движений как учит мой физиотерапевт, спускаю ноги с кровати. Несколько минут смотрю на проклятые ходунки, а потом решительно отодвигаю их в сторону, вооружившись только костылями. По крайней мере, с этими палками под подмышками я чувствую, что хоть как-то участвую в процессе ходьбы.
Делаю первый шаг, до боли стискиваю зубы, когда чувствую знакомый острый прострел в колене. Сейчас они стали не такими сильными и после них уже не немеют ступни, но эта боль все еще достаточно сильная, чтобы ее контролировать.
— Соберись, размазня, - шиплю себе под нос, делая второй, а потом и третий шаг.
Я должна быть готова, когда Олег снова вернется в мою жизнь.
А он вернется - теперь я это точно знаю.
Глава восьмая: Меркурий
Глава восьмая: Меркурий
Я еще раз пересчитываю пачки с деньгами и складываю их в спортивную сумку. Чувствую себя гангстером, которому предстоит «веселенькая встреча» с наркоторговцами. Хотя мудак по фамилии Карпов наверняка позаботился о том, чтобы его зад прикрывали какие-то крепкие бугаи. Все эти ребята, которые на словах укладывают всех одной левой, на деле не в состоянии подтереть даже собственный зад, когда обделываются от необходимости пускать в ход кулаки.
Вычислить это чмо не составило вообще никакого труда - перед отлетом из Рима я обмолвился парой слов с медсестрой моей Планетки, придумал историю о том, что у нас с ее «благодетелем» вышло страшное недопонимание, и теперь я чувствую себя обязанным лично перед ним извиниться. Она поморгала, пару раз сказала, что рискует своим местом, если станет известно, откуда у меня его номер телефона, но в конце концов сдалась.
Меня учили уговаривать террористов убирать стволы от виска заложника, так что раскусить скорлупу «профессиональной этики» одной медсестры - плевая задача.
После возвращения домой узнаю все, что мне нужно - адрес, род деятельности, абсолютно все координаты и даже кличку любимого питбуля. И еще пару дней жду, когда мудила вернется из поездки. Устраивать разборки в чужой стране - не то, что сделал бы умный человек, а я точно никогда не был идиотом. Даже если в ту минуту, когда увидел его в палате Планетки, единственное, чего мне хотелось - посмотреть и послушать, как будут трещать его кости, когда буду методично ломать их одну за другой.
В назначенное место встречи - выбирал Карпов - приезжаю минута в минуту. Это чмо выбрало какой-то кавказский ресторан и развалилось в деревянной беседке на заднем дворе, чтобы подчеркнуть, какой он охуенный, потому что ради него сюда притащили целую переносную печь и гриль, возле которого крутится личный повар.
Вот уж не думал, что когда-то это скажу, но впервые в жизни мне не нравится запах жаренного мяса. Потому что с бОльшим удовольствием я бы лучше посмотрел, как на раскаленных решетках гриля будет поджариваться жопа сидящего напротив напыщенного мудака.
— Максим, да? - лениво тянет Карпов и окидывает меня взглядом сверху вниз.
Я на секунду ловлю эффект дежавю, настолько сильно это похоже на любимую повадку Олега - заранее смотреть на собеседника как на говно, чтобы потом, если он будет «правильно себя вести», смягчаться. Пару раз он пытался проделать это со мной, но я напомнил, что, когда он разучивал эти фокусы, я уже успешно их использовал, так что больше между нами этого дерьма не было.
Бля, а ведь хорошие были времена - когда мы просто стебали друг друга без злости и желания разъебать по-настоящему.
— Ага. - Сажусь на диванчик напротив и без лишних прелюдий грубо вываливаю сумку прямо в центр стола. - Пересчитаешь?
Люблю смотреть, как у зажравшихся мужиков вытягиваются рожи, когда им дают по зубам, пусть и в переносном смысле этого слова. И если Олег в основном умеет держать удар, то такие, как этот - его бледная копия - сразу исходят на говно.
Интересно, что будет, если посадить этих двух пауков в одну банку?
— Это что? - Карпов старается сдерживаться, но его выдает нервно дергающееся веко.
— Это возврат, - даже не пытаюсь замаскировать оскал улыбкой. - С процентами.
Он сначала нервно стучит пальцами по столу, потом тянется к сумке, потом, как будто что-то вспомнив, одергивает руки.
— Могу я узнать о природе ваших с Вероникой отношений? - неожиданно подается вперед и упирается в меня взглядом. Как будто я от этой «неслыханной брутальности» должен наложить в штаны.
— А не пошел бы ты на хуй с такими вопросами? - спокойно и однозначно щелкаю его по любопытному носу.
— Ну я просто хочу понимать, с кем имею дело. Наверное, ее муж тоже не отказался бы от такой информации.
К этой херне я тоже был готов. Потому что это слишком очевидно - попытаться запугать соперника разборками с законным супругом. Типа, сам-то он просто хотел помочь, ничего не требуя взамен, а вот как раз я - настоящий злодей.
Он не учел только одного.
О «муже» Планетки я знаю намного больше, чем он. Так и хочется добавить - к сожалению.
— А ты собираешься слить меня ее мужу? - Я закладываю ногу на колено, занимаю максимально удобную позу за столом и тоже сканирую ее взглядом. Не без удовольствия отмечаю, что гад нервно дергает плечом, когда понимает, что ему это все очень неприятно. - Ну, типа, пойдешь к Олегу Викторовичу Корецкому и скажешь: «Привет, Олег, я тут узнал, что к твоей жене
