— Нет. Только плечо.
Она почувствовала боль в плече в тот момент, когда в нее врезался стокилограммовый велосипедист на своем велосипеде. Удар сбил ее с ног, и боль помешала ей сгруппироваться, когда она падала на тротуар. Из-за этого к вывиху добавились царапины, которые медсестра уже обработала антисептиком и забинтовала. Завтра на теле появятся еще и синяки.
— Как я понимаю, Иден ты не звонила. — Он положил ее разбитый телефон на тумбочку, затем достал из пиджака свой.
— Не надо, — сказала Куинн. — Позвоню ей позже.
Мика нахмурился.
— Куинн, она должна знать, что ты в больнице.
— Она решит, что обязана все бросить и лететь ко мне, а у нее дел по горло, она занимается своей компанией, налаживает работу, да к тому же начинает новую жизнь в новом городе. Здесь от нее никакого толку. Мне сделают рентген, подержат тут несколько дней и отпустят со словами, что надо быть осторожней.
— Такое с тобой уже бывало? — Его взгляд переместился с ее лица на пакет льда на ее плече, потом на неподвижную руку, лежащую на одеяле.
— Как ты оказался здесь? — спросила Куинн.
— Захотел узнать, сильно ли ты ранена. Что тут непонятного?
— Я выживу. Можешь идти.
В этот момент из-за шторы появилась медсестра.
— Сейчас я отвезу вас на рентген. — Она остановила у койки каталку.
Куинн предпочла бы, чтобы Мика не видел ее мучений, однако не решилась прогнать его. С помощью медсестры она перебралась на каталку, при этом боль усилилась. Глаза наполнились слезами, ее начало трясти.
— Я подожду тебя здесь, — мрачно сказал Мика.
— Не утруждай себя.
К тому моменту, когда Куинн вернулась, обезболивающее уже начало действовать. К ее стыду, она испытала облегчение, когда увидела, что Мика ждет ее.
— Ты вся дрожишь, — сказал он.
— Мне холодно.
— Это от шока, — пояснила медсестра. — Я принесу вам еще одно одеяло.
Мика снял с себя пиджак и накинул его Куинн на плечи. Она ощутила аромат его лосьона. На нее тут же нахлынули воспоминания о том, как она с ним потеряла девственность. Она резким движением скинула пиджак.
— Тебе не кажется, что ты должен быть в другом месте? — Куинн была на грани истерики.
— Я сказал тетке, что у меня неприятности. И послал сообщение Иден о том, что ты здесь и что я буду держать ее в курсе. Ответа я пока не получил, но, когда она увидит его, обязательно захочет узнать, как ты себя чувствуешь.
А чувствовала себя Куинн ужасно, страшась лечения и одновременно ожидая его с нетерпением. К счастью, вернулась медсестра и тем самым избавила Куинн от необходимости вести разговор. Под вторым одеялом она сразу стала согреваться и едва не расплакалась от благодарности.
Медсестра ушла, но пришел врач и извинился за задержку.
— Я пригласил для консультации нашего хирурга-ортопеда. Она вот-вот будет здесь. — Врач установил рентгеновский снимок на негатоскоп. — Вот тут сильные повреждения, но не все они результат сегодняшней травмы. — Он указал на изображение. — Есть зарубцевавшийся шрам, сухожилие полностью оторвано. У вас раньше были травмы?
Первым порывом Куинн было солгать. Копание в прошлом наводило на нее ужас, и она меньше всего хотела заниматься этим, когда рядом Мика.
— Один раз, когда мне было девять, один раз, когда было пятнадцать, — призналась она. — Но я честно делаю упражнения. До сегодняшнего дня у меня не было никаких проблем.
«Оставьте все это и отпустите меня домой», — подумала она. Вернее, в хостел. Ей предстоит долгая и тяжелая ночь, потом трудный перелет домой, который обойдется в огромную сумму. А сколько пересадок с автобуса на поезд и обратно ей придется сделать!
— Это все падения? Или спорт? — хмурясь, спросил врач.
Зачем он вцепился в эту тему?
— В первый раз все случилось, когда я не услышала, как приемный отец говорит, что пора вылезать из бассейна. Он схватил меня за руку и вытащил. — Она тогда была не готова к этому, поэтому ее рука была расслаблена, когда он дернул за нее.
Справа раздался сдавленный возглас — Куинн поняла, что Мика шокирован.
— Во второй раз это случилось в старших классах. Учительница по физкультуре не поверила мне, когда я сказала, что боюсь вывихнуть плечо во время кувырка, и настояла, чтобы я выполнила упражнение. — На следующей неделе, когда Куинн сидела на скамейке в спортзале и делала домашнее задание по алгебре левой рукой, учитель подарила ей нарциссы в горшке.
Врач озадаченно хмыкнул и снова посмотрел на снимок.
— Сухожилие нужно закрепить, иначе все будет повторяться.
— Меня будут сбивать велосипедисты?
Врач, непонимающе захлопав глазами, уставился на нее. Неужели ему так странно, что она пытается шутить?
— Я не могу сейчас делать операцию. Я должна вернуться в Канаду, — сказала Куинн.
— И как ты намерена добираться до Канады? — поинтересовался Мика.
— Эту штуку называют «самолет».
— Да ты руки поднять не можешь, Куинн! — воскликнул он и обратился к доктору: — Она поживет у меня, пока будет проходить реабилитацию после операции.
— Все это заманчиво, но нет, спасибо. — Куинн перевела взгляд на врача. — Пожалуйста, просто вправьте вывих. Обещаю, я пойду к врачу, как только вернусь домой.
— А вот и доктор Фабрицио, — сказал врач.
Штора отодвинулась, и появилась невысокая женщина. Ее волосы были собраны в высокую прическу, в ушах поблескивали бриллианты. Белый халат на ней выглядел как вечернее платье.
Они с врачом принялись беседовать на итальянском, что-то рассматривая на снимке. Мика внимательно слушал. Тут он задал вопрос, и ответ врачей заставил его помрачнеть. Тревога Куинн усилилась.
— Согласна, что ждать нельзя. — Хирург обратилась напрямую к Куинн и заговорила на английском с сильным акцентом. — Этот сустав нужно
