и мой пустой желудок сжался от увиденного. На толстом белом хлебе лежали листья салата, помидоры, сыр и, как назло, тунец. Пахло, как во время отлива в жаркий день, и мой желудок сжался от отвращения.
Затаив дыхание, я взяла это в руки, прежде чем добавить к бутерброду небольшую порцию чипсов. Мне потребовалось все мое упрямство, но я справилась с этим, не потеряв ни обед, ни завтрак.
Миска с ягодами была еще меньше, чем утром, но я смаковала каждый вкусный кусочек.
Я только успела доесть, как кто-то постучал, и дверь открылась. Незнакомый мужчина вошел за подносом. Он бросил что-то на диван рядом со мной.
— Что это? — спросила я, не отрывая от него глаз.
Я сомневалась, что он нападет на меня, но не была уверена. Я никому не доверяла, а уж тем более людям, которым я насолила.
— От босса, — только и сказал он, прежде чем уйти.
Как только дверь закрылась, я посмотрела на коробку, лежащую рядом со мной. Поверх серой оберточной бумаги лежал красивый переливающийся бант. Я сняла его, а затем осторожно развернула бумагу. Только через мгновение я поняла, что передо мной.
iPad.
Он подарил мне iPad.
Я подняла крышку коробки и увидела блестящий, гладкий планшет. Он был таким красивым. Я сомневалась, что техника должна быть красивой, но это было так. Мой опыт общения с гаджетами был невелик. Мой старый мобильник был неработающим кирпичом. Компьютер в спортзале был на ступеньку выше машины, работающей на хомяках.
iPad был полной противоположностью и тому, и другому.
Осторожно, чтобы не уронить, я достала его из коробки и заметила под ним записку.
“Запоздалый подарок на день рождения!” — M5.
Откуда он узнал о моем дне рождении?
Нажав на кнопку включения, я обнаружила, что устройство уже настроено и готово к работе.
Из любопытства я попыталась загрузить Facebook, но обнаружила, что он, как и все остальные приложения, был заблокирован. Большая часть Интернета тоже была недоступна, но некоторые сайты я могла посещать. Открыв Google, я ввела в поиск “Максимо Блэк” и обнаружила, что он полностью заблокирован. Ни сайтов, ни картинок, ни новостей.
Ничего удивительного.
Но попробовать стоило.
Я зашла в приложение "Bookstore", но не смогла загрузить ничего, даже бесплатного. Когда я проверила iBooks, там уже было загружено несколько детективов и исторических нехудожественных книг.
С тех пор как библиотеки стали бесплатными, книги были одним из немногих источников развлечений, к которым я имела доступ независимо от того, где мы жили. Я предпочитала биографии серийных убийц или настоящие преступления, изредка вставляя фэнтези, но отчаянные времена требовали отчаянных мер.
Выключив сериал, за которым я почти не следила, я открыла одну из книг и устроилась поудобнее.
Мне было все равно, что на iPad было больше блокировок, чем на ноутбуке тринадцатилетнего подростка. Меня не волновало, что выбор книг просто отстойный. Это был iPad, и он был мой.
Кончики пальцев наткнулись на негладкую крышку задней панели, и я перевернула его, чтобы увидеть гравировку.
“С днем рождения, маленькая голубка.”
Интересно, знает ли он, как мало подарков я получила за свою жизнь… и что этот, безусловно, самый лучший.
* * *
— Вы не знаете, что с телевизором? — спросила я мисс Веру, когда она вернулась с ужином.
Я дочитала один из таинственных романов, несмотря на то, что он был скучным, затянутым и настолько предсказуемым, что я правильно угадала клишированного злодея уже во второй главе.
Моему мозгу нужен был отдых.
— Что с ним? — спросила она.
— Ни один из каналов не работает.
Она посмотрела на него.
— Я спрошу кого-нибудь из мужчин.
— Спасибо.
Она поставила поднос.
— Пришло время для лекарств и мази.
Черт.
— Хорошо, — пробормотала я.
На самокате я поехала за ней в спальню. Как и утром, я приняла таблетку и обработала ноги, прежде чем она помогла мне добраться до спины.
— Спасибо, — сказала я, когда она закончила.
Она улыбнулась мне одной из своих материнских улыбок.
— Иди вымой руки, потом поешь.
Я не стала спорить, потому что мой бутерброд с рыбой оставлял желать лучшего.
Когда я вернулась в гостиную, мисс Веры уже не было. Одиночество захлестнуло меня.
Знакомое чувство.
Вздохнув, я пролистала три работающих канала. На двух шли новости, а на одном — ситком десятилетней давности. Оставив его, я подняла крышку и увидела огромный кусок жареной курицы. Меня даже не волновало, что к ней прилагались несколько обжаренных морковок и тонна отвратительных желтых кабачков. Курица была огромной, и ее одной было бы более чем достаточно.
Отрезав большой кусок, я наколола его вилкой и запихнула в рот.
А потом выплюнула его обратно в салфетку.
Розмарин.
Запах, который я никак не могла определить, был моим заклятым врагом. У меня во рту был такой вкус, будто я только что целовалась с рождественской елкой.
Я сняла шкурку и поковырялась в мясе. Вкус остался тот-же, но уже не такой сильный. От безысходности я съела морковь, а затем попробовала кусочек кабачка. Текстура и вкус были такими же неприятными, как я помнила. Даже больше.
Фруктов не было, только стакан молока, который я выпила, чтобы избавиться от соснового привкуса.
Мисс Вера, должно быть, не сказала мистеру Фредди, что я ненавижу.
Надеюсь, он обратит внимание на то, что я оставила после себя.
Как и после обеда, в дверь постучали, прежде чем вошел вновь оскалившийся парень. Он молча забрал поднос.
— Э-э, эй… — начала я, желая попросить что-нибудь еще поесть. Но когда его сердитый взгляд устремился на меня, я передумала. Прижав колени к груди, как щит, я обхватила ноги руками и заикаясь извинилась. — Простите, забудьте, что я что-то сказала.
Выражение его лица стало страшно жестким, но тон был мягким, когда он спросил:
— Что тебе нужно?
— Ничего, — он нахмурил брови, и я вжалась в диван, что только заставило его нахмуриться еще больше. Поскольку он не хотел уходить, пока я не заговорю, я сказала: — Я хотела извиниться за вчерашнее. Этого больше не повторится.
Выражение его лица оставалось напряженным, но он поднял подбородок и ушел.
Ну что ж.
Извинения приняты?
* * *
На следующее утро меня разбудила не мисс Вера. Это был нахмурившийся козел и он появился даже раньше, чем мисс Вера.
Я была раздражена ранней побудкой после того, как ночь напролет ворочалась в постели.
Я была еще более раздражена, когда, придя в гостиную, увидела, что на моем подносе нет кофе.
И я была ужасно недовольна, когда
