Шурво и подошёл к спинке кресла аристократа. — Вы действительно думаете, что обуздание этой дикарки только вопрос времени, сил и денег? Знаете, у нас тут очень любят пари.
— Да бросьте, этот человек явно трусит заключать пари, — сразу же вырвалось из Брула, слова которого Шурво в этот раз просто проигнорировал, даже замечания ещё одного не сделал, что уже говорит об очень многом.
— Я вас внимательно слушаю, — Ланс тоже проигнорировал шута слева, предпочитая обсудить детали пари, отказаться от которого уже не получится.
Глава 6
— И как там она? — вернувшись домой, первым делом Ланс отправился к чёрному орку.
— Сидит, не двигается. К ней не подхожу, как вы и велили.
Ада уже скрылась в ванной. Огненная Бестия отлично выступила, даже царапины не получила. Так что оставшийся вечер полностью в её распоряжении. Правда в музей к Хранителю она вряд ли уже успеет. В любом случае Ланса сейчас меньшего всего волновало то, каким образом его рабыня будет проводить досуг.
И как так вышло? Но после той словесной перепалки выбора аристократу не оставили. Вернее, выбор имеется всегда: между ужасным и очень плохим вариантами. Отказ от пари убивает собственную репутацию, потому что тёмные эльфы загнали в угол человека сказанными словами. Соглашение на пари тоже вполне может обернуться огромными проблемами, вне зависимости от исхода. Если Ланс проигрывает — опять же минус репутация, которая в этом случае пострадает всё же меньше, чем трусливый отказ. Однако проигрыш пари подразумевает ещё и вполне материальные потери. Победа же в перспективе имеет все шансы обернуться даже куда более ужасными последствиями. Всё зависит от реакции госпожи Киране, которая может обидеться, особенно если её конкуренты начнут намеренно подливать масла в огонь.
Как ни посмотри, а в дерьмо уже вляпался, остаётся лишь понять, насколько глубоко. А ещё неплохо было разобраться почему всё так получилось. Конечно, можно заявить, что во всём виноваты мерзкие тёмные эльфы. Но Ланс предпочитал самосовершенствоваться, а не сетовать на строптивую судьбу.
И проанализировав произошедшее на трибуне, аристократ довольно пришёл к выводу, что возможно испачкается не только подошва вляпавшегося сапога. Есть все шансы уйти в дерьмо и по шею.
Предположим, Ланс бы заткнулся и молчал в тряпочку. Просто игнорировал бы собеседника слева. Только вот ещё в самом начале оставалась видна неприятная тенденция. Брул Кир’Раэл начинал быстро борзеть, как только понял, что человека не впечатляют ни его умения, ни бахвальство, ни рапира на поясе. Для тёмного эльфа оставалось только попробовать самоутвердиться за счёт новичка, что тоже не вышло. Как здесь можно было избежать конфликта? На равным с этим мусором общаться? Проглотить всё сказанное и занять место ещё ниже этого червя, которому побоялся ответить? Так это ещё хуже, чем конфликт.
А этот тип, который сидел справа? Унарел Велдер, самый настоящий ксенофоб. Само присутствие Ланса уже стало причиной ещё одного конфликта. Что тут можно было сделать? Какие слова могли бы заставить тёмного эльфа изменить свои убеждения, с которыми он живёт уже не первый десяток лет? Никакие, мировоззрения не меняются по щелчку пальцев, так ещё и против желания.
И вот какой интересный вопрос напрашивается сразу же после этого. Как так получилось, что Ланса посадили между невежественным шутом и ксенофобом? Случайность? Нет, посадку гостей всегда тщательно подбирают. И видит Этий, Декар Шурво прекрасно знал о характерах своих гостей и о том, что аристократ является представителем людского вида.
Вот поэтому от этого пари смердело. Ланс явно угодил в логово змей, которые уже пытаются воспользоваться… нет, не пытаются, они уже нагло и прямо пользуются человеком в своих личных интересах.
В очередной раз аристократ пожалел, что так мало интересовался большими играми. Можно же было почаще интересоваться закулисными сражениями, а не просто слепо действовать по приказу отца. Да, перед вторым наследником ставились совершенно иные цели, но звучит подобное оправдание крайне жалко. Времени же на изучение истории других миров хватило. Но посещать музеи Лансу нравилось куда больше, в отличии от растаптывания мерзких и лживых змеиных клубков.
— Интересно, а что бы сделал Адрион? — сам себя спросил аристократ. — Наверное тоже дал жёсткий ответ. Только на пари бы не согласился. Играть по чужим правилам он не любил. Тогда бы его ожидаемо высмеяли оппоненты за «трусливый» ответ…
И это стало бы для них роковой ошибкой. Адрион ничего и никогда не забывал, он мог вынашивать месть даже десятилетиями. Без спешки и без эмоций, методично и плавно, первый наследник начал бы уничтожать их одновременно по разным направлениям. Перерезать рабов, посеять семена вражды, перекупить экономических союзников… Дела оппонентов вдруг пошли бы под откос, от убытков застынет кровь в жилах. А там наглецы начнут думать, а за что и почему? Не найдёт ответ сам — подскажут его «друзья». И вот он уже на коленях ползёт извиняться сам.
Примерно так и действовал Адрион. Никогда он не говорил о своих обидах прямо, просто запоминал каждое слово, даже самую безобидную шутку. А затем за спинами строил козни, улыбаясь пожимал руку своему очередному конкуренту. Красноречивый, мстительный и необременённый искренностью…
Род Торвандори не боялся проиграть дуэль благодаря Гранииру, а вот Адрион стал причиной уважения и трепета перед величием их семьи. Потому что, если вдруг первому наследнику вдруг покажется, что в чьих-то словах есть хотя бы маленький намёк на неуважение… Неважно когда, не имеет значения как, плевать на затраты, но за всё обидчик отплатит сполна. Если только из-за этой расплаты у рода Торвандори не появятся серьёзные проблемы. Тогда Адрион просто будет ждать лучшего момента, совершенствуя детали своего плана мести. Связываться с такими себе дороже.
— И как мне быть? — смотря на дверь в кладовку, спросил Ланс.
И этот вопрос касался как ситуации с тёмным эльфом, так и намерений по возвращению в Эдем, где сидит куда более опытный старший брат. Но именно сейчас, пожалуй, нужно сосредоточиться непосредственно на насущных делах. В стратегии Ланс ещё мало что понимал в сравнении со своими противниками, но вот с тактикой проблем никогда не было. Даже скорее наоборот, будучи цепным псом он как раз и решал составные части одного общего плана. И решал достаточно успешно, отец занимался стратегией, внутри которой очевидные и понятные задачи в лучшем виде решал его второй сын.
Дикарка сразу же после заключения пари отправилась прямиком во владения нового хозяина. Предварительно её сковали дополнительными кандалами. Ещё сверху добавил Ланс, знатно так оглушив разрядом рабыню. После чего её поместили в кладовку второго тренировочного зала.
Помещать эту воительницу в помещения с другими рабами опасно. Кроме того, остальные комнаты для этиамариев, которых готовит Гнарг, являются по большей части самыми обычными комнатами для содержания обычных смертных без дара к магии.
Конечно, специальные руны Ланс проставил везде, но всё же кладовки с инвентарём оказались защищены куда лучше. Так что дикарку и поместили сюда. Так даже удобнее, потому что с этой проблемой аристократ будет возиться лично.
Распахнулась дверь в личную камеру, из которой, разумеется, предварительно вынесли весь тренировочный инвентарь. К удивлению, на Ланса даже никто не попытался наброситься и убить. Воительница продолжала спокойно сидеть в позе лотоса с закрытыми глазами. Правда какие-то странные следы из грязи и крови находились прямо за дверью внутри кладовки, будто кто-то пытался пробиться через магическую защиту, но обломал зубы и затем смирился.
Ланс, продолжая стоять за руническим барьером, использовал один из своих перстней, чтобы создать мощный водный поток. Дикарку так никто и не помыл после её выступления. Всё также её с ног до головы покрывала кровь и местами кусочки внутренностей, застрявших в волосах и скромной одежде из порванных кусков ткани, которые толком ничего и не прикрывали.
Поток стихии бил долго и без остановки, плюс подключился второй перстень из-за чего пошёл и пар. Всё же засохшая кровь отмывалась крайне проблематично даже под мощным напором. Вручную мочалкой эту дрянь пытаться мыть явно не стоит. Ланс даже Гнаргу запретил к ней подходить,
