смесь лихорадочного изнеможения, ужасного предчувствия и отчаяния".
Нацистские радиопередачи напоминали берлинцам, что они должны сражаться до конца. По словам Геббельса, "для нас остается единственный девиз: "Завоевать или умереть". Гитлер обвинял во всем евреев и славян". "Смертельный еврейско-большевистский враг со своими массами начинает свое последнее наступление", - сказал он войскам на Восточном фронте в последнем обращении 15 апреля. Русские намерены истребить весь немецкий народ, обещал Гитлер, "старики и дети будут убиты, женщины и девушки превратятся в казарменных шлюх". Все остальные будут отправлены в Сибирь.
В самом центре Берлина, в районе Вильгельмштрассе, где располагались министерства рейха, полковник Зигфрид Кнемайер пытался поддерживать порядок среди огромного числа сотрудников Министерства авиации, за которое он отвечал. Чудом удалось сохранить здание. Построенное из железобетона, министерство авиации представляло собой символ архитектуры устрашения нацистской партии, высотой в семь этажей, с двадцатью восемью сотнями комнат, четырьмя тысячами окон и коридорами общей длиной в четыре мили. В разгар воздушной войны здесь кипела жизнь четырех тысяч нацистских бюрократов и их секретарей. Теперь этого уже не было. Люфтваффе было разгромлено.
С 1943 г. Зигфрид Кнемайер занимал должность начальника всех технических разработок ВВС Люфтваффе. Он был техническим советником рейхсмаршала Геринга, который обожал Кнемайера , называя его "мой мальчик". Если для Люфтваффе разрабатывался новый компонент - от авиационных двигателей до приборов - Геринг хотел знать, что скажет по этому поводу Кнемайер, прежде чем дать добро на реализацию проекта. Но сейчас, во вторую неделю апреля 1945 года, большинство заказов, поступавших в министерство авиации, были для Кнемайера невыполнимыми. Во второй половине 1944 года немецкие ВВС потеряли более двадцати тысяч самолетов . За это время министерство Шпеера успело произвести около трех тысяч новых самолетов, но толку от них было мало. По всему Рейху немецкие самолеты стояли на взлетно-посадочных полосах. Союзники разбомбили взлетно-посадочные полосы Люфтваффе, и авиационного топлива почти не осталось. План компании IG Farben по производству синтетического топлива на заводе в Буне закончился после освобождения Освенцима Красной Армией 27 января 1945 года. Источники топлива в Венгрии и Румынии были исчерпаны. Немецкий реактивный самолет превосходил обычные истребители союзников в воздухе, но этот уже мало что значил , поскольку большинство самолетов Люфтваффе застряли на земле.
Вскоре Кнемайер покинет Берлин, но не раньше, чем выполнит последнее задание, порученное ему Шпеером. Согласно показаниям на Нюрнбергском процессе, Шпеер поручил Кнемайеру спрятать техническую информацию Люфтваффе в лесу под Берлином. Спрятать официальные документы считалось государственным преступлением, но, согласно личным документам Кнемайера, Шпеер и Кнемайер договорились о том, что важнейшие научные достижения Германии в области аэронавтики ни при каких обстоятельствах не должны попасть в руки русских. Была и вторая неофициальная работа, которую Шпеер поручил Кнемайеру, и которая не обсуждалась в Нюрнберге, но в которой Шпеер признался спустя десятилетия. Шпеер попросил Кнемайера помочь составить план его побега.
План бегства из Германии вынашивался Шпеером уже некоторое время; ему требовалась помощь в проработке деталей. С тех пор как Шпеер увидел фильм "Айсберг" с Лени Рифеншталь и Эрнстом Удетом в главной роли, он понял, что хочет бежать в Гренландию в случае поражения Германии в войне. В Гренландии Шпеер мог бы разбить лагерь и написать мемуары, объяснял он позже. Конечно, ему нужен был пилот, и тут как раз подошел Кнемайер.
Кнемайер был инженером-авиаконструктором, но в то же время одним из самых почитаемых пилотов Люфтваффе, входившим в десятку лучших летчиков всей Германии. Его специальностью, когда он летал на задания в начале войны, был шпионаж. С 1938 по 1942 год Кнемайер выполнил ряд самых опасных заданий абвера (военной разведки), в том числе над Англией и Норвегией. Именно Кнемайер совершил первый высотный полет над Северной Африкой на высоте сорок четыре тысячи футов. Но Кнемайер был еще и прагматиком. Он понимал, видимо, даже больше, чем Шпеер, что попытка вылететь из Германии в Гренландию с одним из самых разыскиваемых военных преступников Третьего рейха в последние дни войны будет практически невыполнимой задачей. В Гренландии стояла суровая погода, а местность была труднопроходимой. Для выполнения задания требовался очень специфический самолет, способный выдержать суровые условия и сложную посадку, а именно Bv 222, разработанный фирмой Blohm & Voss. Всего было построено тринадцать таких самолетов. Доступ к такому самолету имел только один человек - друг Кнемайера Вернер Баумбах, двадцативосьмилетний пикирующий летчик-бомбардировщик, которого Гитлер назначил генералом бомбардировочной авиации.
Кнемайер знал, что для успешного побега из Гренландии необходимо привлечь Баумбаха на борт. Во время войны Баумбах совершал полеты между Норвегией и немецкой метеостанцией, расположенной в Гренландии. Шпеер согласился, и Баумбах был включен в план. Втайне от Шпеера Баумбах и Кнемайер начали собирать на сайте "продукты питания, медикаменты, винтовки, лыжи, палатки, рыболовное снаряжение и ручные гранаты". На аэродроме Травемюнде, расположенном к северу от Берлина, Баумбах выделил для использования самолет Bv 222. Оставалось только Шпеера , чтобы группа бежала. Время поджимало. Берлин приближался к своему падению.
ГЛАВА 4.
Освобождение
По всей Германии начинались освобождения. Один за другим заключенные концлагерей и рабских фабрик освобождались солдатами союзников, которые на танках, джипах и пешком пробирались через всю Германию. Акция началась на западе Германии и продолжалась по мере продвижения союзников на восток, к Мюнхену и Берлину. Наряду с освобождениями солдаты один за другим обнаруживали лаборатории и исследовательские центры Рейха. После каждой находки для исследования вызывалась группа ученых CIOS. В течение второй недели апреля 1945 г. были захвачены четыре ключевых объекта - в Нордхаузене, Гераберге, Фёлькенроде и Раубкамере, - каждый из которых привел к захвату ключевых ученых, которые, в свою очередь, стали участниками операции "Скрепка".
Утром 11 апреля 1945 г. подразделение американских солдат из 104-й пехотной дивизии, известной также как "Тимбервульфы", вошло в тоннели для рабов в Нордхаузене. Среди солдат-освободителей был пехотный снайпер, рядовой первого класса Джон Ризен Джонс-младший. В своей сумке он нес фотоаппарат, подаренный его семьей перед отправкой на войну. Дорогой и элегантный фотоаппарат Джонса Leica III был одним из первых портативных 35-мм фотоаппаратов.
Прошло семь месяцев с тех пор, как Джон Ризен Джонс высадился во Франции в сентябре 1944 года. За это время он провел на континенте 195 дней, многие из них участвовал в ожесточенных боях, пробираясь через снег, снег и грязь - в основном пешком. Джонс прошел Францию, Бельгию и Голландию, и вот теперь он здесь, в глубоких горах центральной Германии, в Гарце. Он потерял друзей в бою и сделал множество фотографий о войне. Когда его
