он здесь делает? Мы разрешаем инопланетянам находиться на корабле?
— Ты не посмеешь, — смеётся Дрейкер.
— Испытай меня! — кричу я. — Ты боишься? Боишься, что я тебя разоблачу? Сожри свои деньги, если я не права!
Он бледнеет, и я знаю, что я на правильном пути. Даже парни с ним сейчас смотрят на него, оказывая на него давление, чтобы он принял мой вызов
— Отлично! — рявкает, но его голос дрожит.
Совсем незаметно, но я не упускаю её. Он напуган, потому что знает, что у него нет навыков, чтобы облететь меня.
Человек-дракон что-то кричит. Что он говорит? О, это моё имя. Откуда человек-дракон знает моё имя? Лампы мерцают, и всё погружается во тьму, прежде чем вновь зажечься. Я борюсь, чтобы подавить зевоту.
Я устала. Так устала…
Глава 6
Шидан
Лианы иоза обвивают её ноги, достигая середины прежде, чем я успеваю сократить расстояние между нами. Глупо было так далеко рассредоточиваться. Я должен был это понять. Я не знаю, о чем я думал, позволяя ей находиться на таком расстоянии от меня вне купола. Пробежав по песку так быстро, как только смог, я увидел, что она уже глубоко увязла в галлюцинациях йозы.
Она говорит что-то, чего я не могу разобрать. Марк упал на землю, и она наклонена к нему. Когда я дотянусь до неё, лианы потянут её вниз, чтобы поглотить. Когда это случится, я не знаю, смогу ли я спасти её. Вытащив свой лохабер, длинный посох с металлическим мечом на конце, я бегу, разворачивая его. Как только я подлетаю достаточно близко, я подпрыгиваю в воздух, широко расправляю крылья и проплываю мимо внешних корней иоза и приземляюсь рядом с Амарой.
Размахивая лохабером одной рукой, я хватаю её свободной рукой. Лезвие проносится под её телом, вонзаясь в густые лианы иоза. Лезвие соприкасается и частично врезается, а затем вызывает вибрацию онемения по моей руке. Моя хватка на лохабере судорожно сжимается, но я не могу отпустить её, одной лишь силой воли я сохраняю свою хватку на лохабере. Лианы иоза реагируют на атаку, наполняя воздух своими спорами. Окруженный ими, я закрываю глаза защитными линзами и не дышу.
Одной рукой я освобождаю лохабера от лоз и снова атакую их, но теперь иоза уже знает обо мне. Лозы обвивают мои ноги, заставляя меня продолжать шагать, чтобы не попасть в ловушку, пока я пытаюсь освободить её. Это сбивает мой центр тяжести и мешает мне использовать всю свою силу. Я бью ещё раз, но снова не могу их пробить. Лиана обвивается вокруг моей левой ноги, сильно прижимая к земле.
Отчаяние зашкаливает. Я снова размахиваюсь и перерезаю несколько лоз, но на их место мчатся новые. Цветы вибрируют, когда растение понимает, что оно находится под серьёзной атакой. Амара молчит и уходит под пески. Ситуация становится всё более серьезной с каждым мгновением. Я должен унести её, пока не стало слишком поздно.
Идея приходит внезапно, и кажется безумной, но это единственный шанс, который у меня есть. Я отпускаю её, хватаю свой лохабер обеими руками, сгибаюсь пополам в талии, затем замахиваюсь всем, что у меня есть, на лианы, удерживающие её. Лохабер прорезает их изо всех сил. Свежие лозы мчатся им на смену, но я выдыхаю огненный шар, как только лохабер перерезал их. Лозы реагируют, отступая от моего пламени.
Я хватаю Амару, прежде чем она проваливается в пески, расправлю крылья и бегу. Лианы обвивают мою левую ногу, рывком останавливая меня на месте. Амара выскальзывает из моих рук, и я пытаюсь удержать её, прежде чем она падает. Лозы иоза возобновляют атаку. Я не могу снова дышать огнем, у меня не осталось воздуха. У меня кружится голова от необходимости дышать, но я не могу. Если я вдохну споры, то у меня тоже появятся галлюцинации.
Я перекладываю её на одну руку, подтягивая вверх, чтобы она лежала у меня на плече. Взяв лохабер в другую руку, я наклоняюсь вперед, натягивая сдерживающую лиану, затем откидываюсь назад и высвобождаю ногу. Осторожный танец с ноги на ногу, и я свободен от большинства из них. Вернув Амару обратно в свои руки, я расправляю крылья и бегу, пока не стал уверен, что не нахожусь в пределах досягаемости растения.
Иоза осела, спрятав большую часть своих лоз под песком, как ни в чем не бывало. Единственные, что остались на виду, те что обмотали Марка с головы до ног. Я ничего не могу сделать, чтобы спасти его. Если я вернусь туда, мы оба погибнем, и я уверен, что он уже мёртв. Иоза выживает за счет крови существ, которым посчастливилось попасть в её досягаемость.
Стоя на коленях рядом с Амарой, я осматриваю её на предмет того, что требует немедленного лечения. Её лихорадит, она вспотела и дрожит, несмотря на жару. Проклятье. Я не знаю, как её тело справится со спорами. Сильный змай может их пережить, но ему нужен отдых и питание. Человек? У меня нет другого выбора, кроме как вернуть её в город как можно быстрее. Кто-нибудь сможет помочь ей.
Подхватив её на руки, я поворачиваюсь и бегу. Она легкая, и я не могу отрицать, что приятно чувствовать её в руках. Как давно я об этом мечтал, но не при таких обстоятельствах. В тот момент, когда я увидел её снаружи купола много циклов назад, я понял. Страстное, сильное, глубокое желание пробудилось, как только я увидел её. Я должен был её получить. Она была единственной. Я шел по дюнам, направляясь к мерцанию, которое оказалось куполом города, и вот она. Солнце целовало её, очерчивая ореолом света.
Сначала она меня не увидела. Я до сих пор помню, как я был ошеломлен, увидев её там. Она была такой странной, экзотической и привлекательной. Ей не хватало всего, что должно быть у женщины змая, но каждый недостаток делал её только совершеннее. Это не недостаток; она была другой. Она была чем-то за пределами всего, что я мог себе представить. Мой опыт работы с не змаями был ограничен, и ни одна из тех, кого я видел, не была похожа на нее.
У неё не было чешуек, но дело не в этом. Её увеличенная грудь привлекла моё внимание. У самки змай есть защитные пластины, а у Амары — нет. Её грудь большая, наполнила её рубашку, и создала соблазнительные изгибы, спускавшиеся к бедрам. Ее бедра были шире, чем у большинства женщин змай. Заманчивая общую
