взгляд на притаившуюся Сабину, но Слава к ней даже не оборачивается, продолжая наблюдать.
— Многие знают мою позицию относительно охоты, так что до меня долетают лишь слухи, ничего конкретного.
— И какие же это слухи? Имена? Места?
— Может ещё адреса и паспортные данные дать? — насмешничает Руслан. — Ты многого от меня хочешь, Слав. Я просто охотник, знающий, что зло могут принести не только нелюди, но и люди.
Слава чувствует, как рядом начинает шевелиться Сабина и ему даже оборачиваться не надо, чтобы понять, что она сейчас растирает предплечье левой руки, то самое, где под татуировкой плюща прячутся шрамы не только от клыков оборотня, но и от ножа. Следы что остались не только на теле, но и на душе.
— Если я назову имена, сможешь ли ты сказать, соответствуют ли они тем слухам, что ты слышал? У меня есть… список.
Слава хочет добавить к нему ещё и Леонида, но понятия не имеет какая у того фамилия, а имя мало что значит. Взять хотя бы Они. Он, похоже, и вовсе не пользовался им.
— Попытаюсь.
— Отлично. А потом расскажи мне о тех слухах, что доходили до тебя.
* * *
Из всего списка Руслан узнал только одно: Влас Введенский, зато подкинул парочку новых, не сказав при этом ничего конкретного.
«Слухи, Слав. А сказать можно что угодно».
Слава только кивнул, согласившись. Сказать действительно можно что угодно, как очернив, так и обелив человека.
… — Богдан? Сабина говорила, что ему шестнадцать. Как он только в твой список попал?
Слава лишь пожимает плечами. Он и сам задаётся тем же вопросом, а потом вспоминает собственное неуёмное любопытство, первую встречу с Сабиной и приходит к выводу, что Богдан мог попасть в него случайно, просто оказавшись не в том месте и не в то время.
— А что ещё о нём можешь сказать?
— Говорят, что он ребёнок Германа и что тот пытается слепить из мальчишки своё подобие. Но, как я уже говорил, это просто слухи.
— Просто слухи, — повторяет Слава задумчиво и тут же переключается. — А что ты можешь сказать про самого Германа?
— Не так уж и много, на самом деле. Опытный охотник. Пересекались пару раз в своё время. Жёсткий, самоуверенный, но обаятельный. Зарине он понравился. Общие интересы творят чудеса. Думаю, если бы она не была уже замужем за мной, то попытала бы счастье с ним.
Слава вопросительно выгибает бровь и Руслан поясняет:
— Оборотни. Антипатия, граничащая с ненавистью. Понятия не имею, какой он сейчас. Давно не пересекались…
«Антипатия, граничащая с ненавистью…»
Слава чувствует, что нашёл то, что искал, осталось только одно — добраться до них.
«Если не позвонит Леонид, придётся искать другие пути».
— И о чём это ты думаешь с таким хмурым лицом?
Сабина появляется неожиданно. Входит в выделенную ему комнату, тихо прикрывая за собой дверь плечом и неся в руках пластиковую коробку. Босая, с забранными в высокий хвост волосами и в домашней одежде ничуть не срывающей ни вьющуюся по левому предплечью татуировку, ни полученные на охоте порезы на ногах.
— Сядь нормально и сними толстовку.
— С каких пор ты заделалась медсестрой? — смеётся Слава, когда Сабина открывает оказавшуюся аптечкой коробку.
— Для тебя, всё что угодно, — с милой улыбкой отзывается Сабина, вызывая у Славы ещё один смешок. — Снимай толстовку, кому говорю.
— Слушаюсь и повинуюсь. Сама-то как?
Снимая толстовку, он кивает на длинные полоски пластыря, что сразу же бросаются в глаза, стоит только опустить взгляд на ноги: белые мазки по смуглой коже. Короткие шорты не скрывают ни одной раны.
— Ноги заклеивать и самой удобно. Повернись боком и не дёргайся. Так о чём ты так усиленно тут думал?
Тёплые пальцы мягко касаются кожи, сначала осторожно снимая повязку, затем обрабатывая рану. Слава ёжится, когда их сменяет прохладное касание ваты, и морщится, когда рану начинает щипать.
— Слааав.
— Да всё о том же.
— Как сунуть голову в пасть тигра и остаться в живых, если это действительно окажется тигр?
— Ну вот, ты и сама всё прекрасно знаешь. Зачем спрашиваешь, — притворно ворчит Слава и тут же шипит, когда Сабина особо сильно давит на рану ватной палочкой.
— Поворчи мне тут ещё.
— Что ты, как можно.
— Сейчас ещё раз ткну, — угрожает Сабина, но, вместо того чтобы выполнить угрозу, шуршит упаковкой пластыря. — Не двигайся, а то криво наклею. И… Слав. Позвони. Хоть кому-нибудь. Ты снова это делаешь.
Только сейчас Слава понимает, что всё время пока Сабина была в комнате он вертел в пальцах телефон.
— Здесь тебя никто не подслушает, так что звони спокойно. Думаю, у тебя есть кто-то ещё, кому ты можешь позвонить. Помимо Демида и матери.
Сабина уходи из комнаты, забирая с собой коробку и использованный бинт, а Слава ещё какое-то время сидит, решаясь.
Она права, помимо матери и Демида у него есть ещё человек, которому он может позвонить. Даже несколько, но лишь одного человека он побеспокоил, прежде чем уехать. Риту.
Слава всё-таки снимает блокировку с мобильника и уверенно набирает номер. С той стороны отвечают почти сразу, не проходит и трёх гудков.
— Привет, Рит, как поживают твои ведьмы?
— Да иди ты, Слав. Не мог что-нибудь нормальное спросить после нескольких дней молчания? — шипит Рита в ответ, давая понять, что это не та тема, в которую стоит лезть. — Сам как?
— Жив, здоров, — отчитывается он, скашивая взгляд на белеющую на плече полоску пластыря и мысленно поправляясь: «Относительно здоров». — Наслаждаюсь отпуском.
— Живым только из этого отпуска вернись, а то знаю я тебя и твою любовь соваться в осиные гнёзда. Твоя мать не звонила, если ты на счёт этого хотел спросить. Если что-то пробить, то тебе придётся ждать понедельника. Я на работу в выходные ни ногой. Не люблю, знаешь ли, напрягаться бесплатно.
— Знаю, — соглашается Слава, осторожно укладываясь на кровать и закидывая здоровую руку за голову. Его немного
