Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
день, а она так старалась, придумывала. Она планировала посещение нескольких музеев, небольшую прогулку по Сене, чаепитие в кафе-кондитерской.
«Можно сходить в кино, – предложила Тилья, демонстрируя свой привычный практицизм. – В зале не капает».
Лоран зааплодировала: прекрасная идея, так и сделаем. Наверняка можно найти какой-нибудь хороший фильм. Еще четверть часа мать и дочь, уткнувшись в телефоны, искали что-то подходящее. Поль сидел, по-прежнему не произнося ни слова. Он не скучал, не выказывал никакого нетерпения: он просто отсутствовал. Линдену так хотелось протянуть руку, похлопать его по плечу, заставить вернуться на землю. Но сделать так он никогда не решался. Отец всегда жил в каком-то другом мире, куда Линдену доступа не было. Но неужели Линден не пытался проникнуть в этот другой мир? – Нет, – отвечал он на Сашин вопрос. – Почему? – Потому что не знал как. Не знал, какие говорить слова. Как вообще подступить к этой теме. По мнению Саши, это было очень просто, например, поехать в Венозан, пригласить Поля на обед, потом отправиться с ним на прогулку и там, на природе, поговорить в открытую. Найти подходящие слова, чтобы между отцом и сыном установилась связь. Как-то вечером после ужина в их доме на Элизабет-стрит Линден грустно признался Саше, что уже слишком поздно. Отцу скоро будет семьдесят, ему самому тридцать семь. Слишком поздно, чтобы начинать общение. И потом, не то чтобы они с ним ссорились. Нет, они никогда не ссорились, между ними не было никаких конфликтов. Возможно, случись какой-нибудь конфликт, стало бы проще. Да, любовь была, но ее никогда не показывали. Тем же вечером, держа на коленях кошку, Линден признался, что, возможно, отец просто разочаровался в нем. Он оказался не тем сыном, о котором Поль мечтал. В глазах Саши читалось удивление: он в своем уме? Линден идеальный сын, как можно говорить подобную глупость? Любой, кто с ним общался, просто покорен его характером, его добротой, талантом, чувством юмора. Не говоря уже о внешности. Линден смущенно улыбнулся, он не сомневался, Саша понял, о чем он подумал. Он взял любимую руку, сжал ее. В Сашиных глазах читалась нежная грусть, а еще жалость, которая воскресила в его памяти все эти ужасные воспоминания детства, вроде бы далеко запрятанные в душе, но по-прежнему острые и мучительные, воспоминания об одиночестве и травле, об оскорблениях, которые бросали ему в спину мальчишки в Севрале.
Линден не раз спрашивал себя, какие отношения были у Поля с его собственным отцом. Он знал, что в год его смерти, в 1970-м, отцу было всего лишь двадцать два. В Венозане на стене вдоль лестницы висело несколько фотографий в рамках. Они всегда завораживали Линдена. Вот Морис Мальгард, этот лжебарон, стоял, важно выпятив грудь, подняв бокал шампанского, под руку с пухлой женщиной. Наверное, Иветта, его прабабка. Это был, наверное, необыкновенный человек. Франсуа, дед, которого он не знал, сидел на террасе в соломенной шляпе, читал газету. Свою бабушку родом из Монтелимара, которую звали Мирей, Линден тоже не знал, она второй раз вышла замуж и умерла задолго до его рождения. Интересно, Франсуа и Поль ладили друг с другом? А с кем его отец разговаривал? С Лоран? С Тильей? Со своим садовником Ванделером, который работал в семье уже много лет? Или с тем, другим типом, с которым они управляли имением, такой крепкий парень с южным акцентом, они любили вместе проводить время? А каким подростком был Поль? То, что он фанатеет от Дэвида Боуи, Линдену было известно, но это практически все, что он знал об отце, ну кроме его огромной любви к деревьям. Линден с другого конца стола наблюдал за отцом, краем глаза ловя направленный на него изумленный взгляд Тильи. Для своего единственного сына Поль Мальгард оставался загадкой.
После фильма, оказавшегося в конечном итоге банальной американской комедией, они вернулись в гостиницу. Мобильник Линдена завибрировал, это была эсэмэска от Ориэль: «Ситуация все хуже. Дождь продолжается, вода в Сене поднимается слишком быстро. Судоходство прервано. Оставайтесь в отеле. Или вы собираетесь уезжать? О.»
Или вы собираетесь уезжать? Наверняка она написала это, заразившись пессимизмом своего приятеля из мэрии. Потом пришла эсэмэска от Саши: «Все в порядке? Новости из Парижа тревожные». Линден включил телевизор. Вода уже просачивалась в метро, самая тяжелая ситуация наблюдалась возле музея Орсэ. На всех каналах, перекрикивая друг друга, эксперты обсуждали последние события, и вскоре Линден, вдоволь наслушавшись их воплей, мог бы присоединиться к общему хору: исключительно обильные осадки прошлого лета, слишком теплая зима, вызвавшая преждевременную оттепель, пропитавшаяся влагой земля, непрерывные дожди. Но как обуздать катастрофу, никто не знал.
Два года назад парижская мэрия устроила что-то вроде репетиции, чтобы население знало, как действовать, если вода поднимется выше критической отметки, то есть выше четырех метров. Но, судя по всему, люди оказались не готовы к неминуемому наводнению. Совершенно сбитый с толку, Линден слушал одного эксперта за другим. Женщина лет сорока в очках, рыжеватая, низким голосом повторяла, что, несмотря на современные технологии, исследования в области проектирования, долгосрочные прогнозы, укрепление берегов Сены специальными конструкциями, чтобы держать под контролем водный путь, углубления русла и так далее, подъем воды может достичь уровня 1910 года, и никто и ничто не в силах этому помешать. «Иными словами, полный хаос», – заявила она не без удовольствия. Ее возмущенные оппоненты принялись злобно возражать: по их словам, ситуация под контролем; если понадобится, вмешается армия, жителей эвакуируют, но повторение катастрофы 1910 года совершенно исключено. Рыжая экспертша сохраняла спокойствие. «Вы сами вскоре убедитесь, – повторяла она бесстрастным, даже равнодушным тоном. – Это голая математика. Надо смириться с неизбежностью. Нет никаких сомнений, что Парижу угрожает такое же катастрофическое наводнение, как и в 1910 году. А возможно, и хуже». Линден слушал не отрываясь, а она продолжала спокойно и беспристрастно: люди должны осознать, что по сравнению с 1910 годом топография Парижа коренным образом изменилась: вследствие урбанизации земля покрыта толстым слоем бетона, почва изрыта, построены глубокие паркинги, проложены тысячи километров дорог, освоены новые земельные участки. Дождевая вода, сбегающая с крыш, теперь не проникает в почву, а изливается прямо в реку.
Линден выключил телевизор. Все эти пророчества выводили его из себя. Может, и правда, пора уезжать. Может, им всем лучше убраться отсюда подобру-поздорову, пока вода еще стоит у колен Зуава. Бог с ними, с их планами: день рождения Поля, ресторан, наверное, надо последовать совету Ориэль и уехать. Он послал эсэмэску Тилье, поделившись своими сомнениями. Ответ получил сразу же: «Уехать? Ты что, парень, сбрендил?!»
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
