‒ Кстати, ты против не будешь, если к нам присоединится Кира? ‒ продолжала трещать неугомонная девица, нежно приобняв меня за плечо и не давая мне возможности вставить хоть слово. ‒ Она совсем не помешает, ни капельки.
‒ Не помешает, ‒ согласилась я.
‒ Вот и славненько! ‒ девушка сунула мне сверток грубой ткани. ‒ Это плащ. По крепости мы сегодня ходить не будем ‒ скучно. В такой чудесный день лучше прогуляться в горы. Вот увидишь, они чудесны.
Всё это Ошана говорила с видом заговорщицы, сойдя до шепота и выпучив глаза.
Нет, просто ничего не будет, пусть Регьярд даже не рассчитывает. Уж больно он самоуверен тогда, как у других его родичей на него совсем другие планы.
‒ Я хотела потащить с нами Кристофа, ‒ как много слов для нескольких минут. ‒ Но он сбежал вслед за Регьярдом, сегодня Совет старейшин кланов.
Вон оно как! Вот почему Регьярд уговаривал подождать. Но почему он упорно не желает знать ничего обо мне, и не спешит рассказывать о себе самом?
Что ж, ради этого стоит сходить и в горы, потерпеть общество вездесущей Ошаны, но обязательно поподробнее узнать о владетеле Гримхайла всю подноготную.
‒ Готова? ‒ уже через плечо бросила девица. ‒ Догоняй, Кира к нам выйдет за садовой оградой. Вперед! Нас ждут приключения!
В её устах это больше походило на угрозу, нежели на призыв к авантюрам.
Глава 8
Регьярд
Мысли о Вилии еще долго не покидали меня.
Меня разочаровал не самый теплый прием близких. Оши, ладно ‒ вредная и избалованная девчонка, но могла бы вести себя согласно своему благородному положению, все-таки я привел в дом свою невесту, которую выбрал сам, следовало бы уважать выбор старшего брата. Кристоф удивил, он-то может ли давать мне советы, при его скромных познаниях в тонкостях женского нрава? Это не из арбалета по скачущим сугурам стрелять, да в рукопашную с врагом сходиться, тут нужен подход ремесленника или ловца. А эти его восклицания и вспыльчивые взмахи руками… Странное ребячество с его стороны.
Киру словно в горный ключ окунули. Понятно, что иноземка при дворце похожа больше на горлицу в орлиной стае, но что обременительного в таком соседстве? Тем паче, что её глаза были цвета, застывших в зимнем оцепенении гор. Так что страдальческий вид Киры и вздохи явно говорили не в пользу Вилии, но, когда Кристоф сорвался, девушка поддержала гостью. Было ли это желанием насолить деспотичному брату, или же сестра лучшего друга решила угодить хозяину горной крепости, чтобы выгадать некоторых высочайших милостей?
И, тем не менее, такое отношение близких людей к моей избраннице, да и к моему мнению, в конце концов, ‒ дало возможность увидеть общую картину целиком. В удержании высочайшего венца помощь вождей племен ‒ просто жизненно необходима. А ещё и старейшины, чей совет позволит выявить нетерпеливых претендентов на высокие чертоги. Понимание, что рано или поздно мне припомнят факт моей незаконнорожденности, было прозрачнее ледяного ручья. Старейшины, как бы мудры они не были, очень жаждали перемен. Не все, но многие. Гибель моего отца от рук собственного брата ‒ доказала существование скрытого конклава. Правление Сашьяра не принесло желаемого передела контроля над торговыми перевалами, поэтому мне было легко найти союзников. Но теперь опять, кто-то из старейшин пожелал указать моё место посредством, якобы, достойного брака с Кирой. Мне это не нравилось. Поэтому я выбрал Вилию.
Чужестранка, сирота, далекая от когтей старых интриганов девушка, которая не относится ни к одному из кланов Гримхайла. Вилия не будет представлять ни чьи интересы, кроме моих собственных, как жена и… соратница. Главное, чтобы она сама не пошла на заклание под сладкие речи «доброхотов». Но я прослежу за этим.
Спроси меня кто, зачем я цепляюсь за голые скалы и ледяные пики, подобно ненасытному коршуну, широко раскинувшему крылья верных скорых на расправу отрядов от диких степей до солёных вод Верцальского моря, я бы не нашелся что ответить. Разве что мне до зубовного скрежета хотелось сохранить наследие моего отца, не дать на растерзание сугурским каганам тяжелый каменный кулак, образование которого стоило многим славным воинам жизней. Я пришел сюда владетелем не для того, чтобы утопить королевство в крови, Гримхайл заслужил мира и процветания.
Вилия нужна мне. Нутром я чувствовал, что она подходит мне во всем. Словно малый удобный щит к быстрому разящему клинку. Оставалось только убедить девушку не боятся и смело смотреть нашему общему будущему в глаза.
А она боялась. После тяжелого молчания за завтраком впала в смятение и должно быть, окончательно запуталась в водовороте событий, чужаков вокруг и обуревающих страхов. Чтобы ее успокоить и утвердить своё всецелое покровительство ‒ поцеловал. Может это и подло, воровать первый поцелуй у находящейся в твоей власти девушки, чьё доверие должно раскрыться само ‒ лепестками весенних первоцветов. Но мог ли я противиться призыву этих мягких гранатовых губ, мог ли удержаться, чтобы не вдохнуть чуть уловимый запах волос? Этот лавандовый или васильковый аромат, я даже не знаю… Главное, что она не отвернулась, не отпрянула, будто и сама почувствовала, что мы должны вступить на эту опасную тропу вместе, рука об руку.
Но сколько уже можно думать об этом, снова и снова вспоминая шум ветра в обнаженных кронах, расслабленные тонкие плечи в ладонях, и широко распахнутые, как весеннее небо, глаза?
Сможешь ли ты довериться мне хоть когда-нибудь на столько, чтобы вернуть этот поцелуй, который так выбил меня из колеи, что сад пришлось в спешке покинуть, оставив Вилию в еще большем смятении, но, надеюсь, что страхи, бушующие в ее душе хоть немного утихли.
О том, чего ждать на Совете старейшин, меня уже предупредил Магор, поэтому все попытки заговорить о наследии, я старался пресечь сразу же. Проблем хватало и так, надо было сначала поговорить о насущном, и тогда переходить к прихотям. Несмотря на то, что я вполне сдерживался в своих высказываниях, выдвигал взвешенные предложения, в зале все равно нарастало напряжение. Приближенные и советники старейшин все громче роптали из своих скрытых полумраком ниш за спинами совета, вливаясь в усиливающийся гул разъяренного роя пчёл.
‒ Хан сугурского народа будет недоволен гибелью одного из своих славных отрядов, ‒ спор о наместниках приграничных территорий прервал скрипучий голос Зондарга ‒ самого старого из всех собравшихся.
‒ Что ж, пусть степной шакал поскрипит зубами, ‒ отзываюсь я намеренно безразличным тоном, ‒ алчные до падали проходимцы должны запомнить, кто на этой земле хозяин.
‒ Сугуры с нами никогда не воевали! ‒ старик затрясся, как арба на каменистой дороге. Ничего, свое место он знать должен.
‒ Каждый из нас знает, что если сегодня дать псу укусить тебя за палец ‒ завтра он вцепиться тебе в горло! Прямые пути на Аштан и морские заливы ‒ лакомый кусок для каганата.
