Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
Голова гудела, мешая мыслить отчетливо. Когда Марта переходила улицу, ей засигналил грузовик. Окружающие звуки оглушали, колеса автобуса визжали по асфальту, а крик чайки над головой заставил ее содрогнуться. Откуда-то вынырнула машина, Марта отскочила, водитель ослепил ее фарами и погрозил кулаком.
Глупая ты, глупая, – с укором думала она. – И что только люди про тебя подумают?
Норино белье не взяла. Как же я теперь его постираю?
Клайв Фолдс теперь ни за что не возьмет меня на работу.
Я так и не объяснила, как пользоваться читательской таблицей.
Возвращаться было стыдно. Нахохлившись, она прибавила шаг, без сумочки на плече идти было непривычно легко.
Брызнул мелкий, колючий дождик, капли становились все крупнее, и она вытирала их ладонями. Сбоку подкатил автобус, водитель открыл двери. Марта не знала, куда он идет, и колебалась. Сунула руку в карман, нащупала мелочь.
– Садиться будете, дорогуша? – окликнул ее водитель.
Марта неподвижно наблюдала за людьми на тротуаре. Женщина в полупрозрачном целлофановом макинтоше вприпрыжку неслась за спаниелем породы кинг-чарльз; возвращающиеся домой школьники смеялись и пихали друг друга локтями. Марте пришло в голову, что среди них могут быть Уилл и Роуз, и, чтобы не встретиться с ними в таком состоянии, поспешно запрыгнула в салон.
– Вам куда, дорогуша? – спросил водитель.
– В Малтсборо, пожалуйста.
– В один конец?
– Ммм, да.
Двери с шипением закрылись, автобус тронулся.
Опустив голову, она пробралась в заднюю часть салона и плюхнулась на то самое сиденье, на котором они с Уиллом и Роуз ехали накануне. На запотевшем стекле кто-то нарисовал сердечко.
По щеке заструилась горячая слеза, и она досадливо ее смахнула. За те годы, что ей пришлось ухаживать за родителями, она прекрасно натренировала выдержку.
Отец к концу жизни уменьшился в размерах, но все равно был метр восемьдесят с лишним. Чтобы помочь ему подняться по лестнице и лечь в постель, Марте приходилось напрягать все силы. От монотонности существования: завтрак, утренние новости по телевизору, одни и те же изо дня в день радиошоу, приготовление кофе и свежей выпечки – она пряталась за толстой скорлупой. В обед они вместе смотрели новости, подкрепляясь бутербродами с ветчиной (их тоже, конечно, делала она). Затем после просмотра нескольких викторин Томас и Бетти предавались долгому дневному сну, а Марта сметала пыль и драила дом. Потом наставала пора готовить ужин, как правило, что-нибудь традиционное – говядину с картошкой, стейк, пирог с почками. Потом они недолго читали энциклопедию и снова смотрели новости и телевикторины. Она набирала им ванну, помогала каждому помыться, потом почистить зубы и лечь. Свет в доме гас, и уже не было смысла заниматься чем-то своим, так что она тоже отходила ко сну.
Она и не заметила, когда родительские потребности задавили на корню ее собственные интересы – так заполоняет сад рейнутрия японская. Она просто добросовестно исполняла свой дочерний долг.
Теперь она поняла: ради того, чтобы им было хорошо, она отказалась от собственного шанса на счастье.
Она раскрыла блокнот и уставилась на зеленые галочки, желтые звезды и красные точки – вечные напоминания о том, что ее удел – помогать другим.
Автобус прибыл на станцию в Малтсборо, и все, кроме Марты, сошли. Она продолжала сидеть – хотелось уехать подальше от Сэндшифта. Водитель высунулся в проход и окликнул ее:
– Дорогуша, это конечная! Выходите.
Она с неохотой сошла и очутилась на променаде.
Дело шло к вечеру, и все постепенно закрывалось, но вокруг было шумно и оживленно. Некоторые владельцы уже запирали магазины и опускали на окнах металлические жалюзи. По главной улице вилась цепочка машин, их фары подсвечивали падающие капли дождя. Через час открытыми останутся только бары, рестораны и залы с игровыми автоматами.
Дождь молотил по тротуарам, и люди с визгами, прыжками улепетывали кто куда, держа пальто над головами.
Марта ссутулилась и быстро зашагала по набережной, мимо сбившихся в кучку подростков, которые с пластиковыми вилками в руках ели ломтики жареной картошки.
Дождь припустил сильнее, пробирался за шиворот и затекал в носки туфель. Она наугад нырнула под сверкающий желтый навес и оказалась в зале с игровыми автоматами.
В детстве их с Лилиан не пускали на аттракционы. Томас приравнивал их к азартным играм и считал, что «если кому от них и хорошо, то только их владельцам». И уводил их прочь, а Марта с жадностью оглядывалась на яркие мигающие огни и пластиковых лошадок, резво скачущих по кругу. Иногда Зельда украдкой совала им с Лилиан пенни-другой, но строго-настрого наказывала не говорить отцу.
Когда Зельда в очередной раз ухитрялась пойти Томасу наперекор, над чайным столом повисала вязкая тишина. Слышен был каждый звук столовых приборов, каждое движение челюстей. Бетти старалась загладить проступок матери, усиленно хлопоча вокруг Томаса. В такие моменты девочки старались вести себя паиньками. Быть милыми и хорошими, пока папино грозовое настроение не рассеется.
Постояв и посмотрев, как барабанят по асфальту дождевые капли, Марта направилась в глубь павильона. Взгляд ее упал на электронный игровой автомат – среди зубчатых красных валунов резвились пластиковые ракообразные. «Мы ребята-плохиши», – скандировали они. За пятьдесят пенсов можно было взять большой резиновый молоток и превратить их в лепешку.
– Мы ребята-плохиши, – доносилось снова и снова, и у Марты дрогнули пальцы.
Внутри у нее что-то шевельнулось – захотелось хоть раз в жизни сделать что-нибудь для себя. Эдакий бунтарский порыв. Она уже опозорилась перед хорошо знакомыми людьми.
Подумаешь, теперь опозорюсь перед незнакомыми.
Стиснув зубы, она нашарила в кошельке пятьдесят пенсов, примерилась. Пронзительный электронный голос произнес: «Мы готовы! Начинай» – и она с вызовом опустила монету в щель.
Взяла в руки резиновый молоток на цепочке, встала поустойчивее, приготовилась. Несмотря на усталость, махать молотком было легко и приятно. По первому крабу она промахнулась и вздрогнула от испуга, когда молоток шарахнул по пластиковой скале. Но вспомнив сегодняшний книжный клуб, она смачно приложила по голове второго, за ним третьего краба. Сбила четвертого, пятого и продолжала орудовать молотком под их жалобные попискивания – ай! уйя!
По жилам струился адреналин, и с каждым ударом все сильнее хотелось смеяться. Яркий пластик, мигающие огоньки – это было так захватывающе, что от стыда и смущения за бегство из библиотеки не осталось и следа.
Когда игра закончилась, она решительно потянулась к кошельку – хотелось уничтожать и крушить все, что подвернется под руку. Давно уже она не ощущала в себе такой прилив энергии. Она скормила аппарату новую монетку и колошматила молотком до тех пор, пока плечо не заболело.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
