Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
Другие наши гости, пара из Исландии, появились как раз к подаче закуски – местного лосося с дикими травами, – вызвав некоторое неудовольствие у остальных.
Это Иэн забронировал им места. Я уехала в магазин, что случается редко, и по телефону отвечал он. По его словам, он увидел, что барак пустует, спросил разрешения у босса, и тот дал добро. Я была раздосадована, что он не записал их в регистрационную книгу, поскольку если бы знала, то не пообещала бы другой группе, что поместье будет в их полном распоряжении.
Было непонятно, чего ждать от этих двоих. Они были не из числа обычных туристов с деньгами. Лица у обоих обветренные, внешность грубоватая – как у людей, которые много времени проводят в суровых условиях. У мужчины очень светлые, почти волчьи, голубые глаза и жидкие бесцветные волосы, перехваченные сзади кожаным шнурком. У женщины пирсинг в носу в виде штифта с двойной головкой, темные волосы собраны в неопрятный конский хвост.
В поместье они прибыли с огромными рюкзаками, вполовину самих себя. За ужином рассказали, что из Исландии в Маллейг добрались на рыболовном траулере и высадились выше по побережью (при этих словах красивая блондинка сморщила нос), где Иэн встретил их и привез в поместье на своем джипе. Экипированы они были соответственно – куртки с мембраной «гортекс» и тяжелые ботинки, – рядом с ними лондонцы в своих куртках от Barbour и стильных веллингтонах от Hunter выглядят хлыщами. За ужином эта парочка и не подумала снять куртки, так что даже Даг и Иэн в фирменных килтах «Озера Коррин» казались разряженными, как и официанты – две девушки и парень в белых рубашках и клетчатых фартуках. Красавица блондинка смотрела на пару так, словно то были неведомые твари, только что выплывшие со дна озера. К счастью, исландцы сидели рядом со мной, а блондинка напротив, около Дага, она довольно быстро решила, что не стоит попусту тратить на них внимание и лучше сосредоточиться на лесничем. Выглядела она блистательно: блузка из тонкого шелка, сверкающие – наверное, бриллианты? – сережки-гвоздики. Дага она слушала с таким видом, будто ей в жизни ничего интереснее не рассказывали, – подбородок подперт ладонями, губы изогнуты в легкой улыбке. Даг же не клюнет на такую? Она ведь совсем не в его вкусе? И тут я сообразила, что понятия не имею, какие женщины ему нравятся, да и вообще мало что о нем знаю.
Я снова сосредоточилась на гостях из Исландии, сидевших по обе стороны от меня. Они изъяснялись почти на безупречном английском, и только легкая музыкальность произношения выдавала в них иностранцев.
– Давно вы здесь работаете? – спросила меня женщина, звали ее Кристин.
– Около года.
– И вы живете здесь совсем одна? – задал вопрос мужчина, Ингвар.
– Ну, не совсем. Даг… вон тот, тоже живет здесь. А Иэн с семьей в Форт-Уильяме.
– Тот, что нас встретил?
– Да.
– А, похоже, он славный малый.
– Да, – ответила я, а сама подумала: неужели?
Иэн такой молчаливый. Приезжает, делает свою работу – выполняет распоряжения босса – и уезжает. Все держит в себе. Разумеется, то же самое он может сказать и про меня.
Ингвар задумчиво спросил:
– Но почему такая женщина живет в таком месте?
У меня возникло ощущение, что он о чем-то догадался.
– Мне здесь нравится. – И сама услышала, как напряженно прозвучал мой голос. – Природа, покой…
– Но вам ведь должно быть здесь одиноко, не так ли?
– Да не очень.
– И не страшно? – Он улыбнулся, и от той улыбки у меня по спине пробежал холодок.
– Нет, – резко ответила я.
– Полагаю, вы привыкли к одиночеству, – сказал он, то ли не заметив моей резкости, то ли не придав ей значения. – Там, откуда мы приехали, понимают, что такое одиночество. Но если не соблюдать осторожность, можно и свихнуться, – он постучал пальцем по виску, – от этой темноты зимой, от безлюдья.
Если бы ты только знал, подумала я. Иногда только одиночество помогает обрести душевное равновесие. Но его слова заставили меня задуматься. Живи я в Исландии, где долгая зима и длинные ночи, разве не захотела бы я сбежать от темноты и холода – и подальше, чем в Шотландию? На деньги, которые нужно выложить в новогодний уикенд за здешние коттеджи, можно месяц наслаждаться солнцем в Южной Европе. И как вообще парочка, путешествующая автостопом и на рыболовном траулере, смогла позволить себе снять у нас домик? Или же это просто такое приключение? У нас тут бывают всякие.
– Стоит ли нам волноваться? – снова спросил Ингвар. – Что там в новостях?
– Вы о чем?
– А вы не знали? Хайлендский Потрошитель.
Разумеется, я знала. Надеялась только, что гости не узнают. Во вчерашней газете напечатали фотографии шести жертв. Девушки – молодые, красивые. На эдинбургской Принсес-стрит толпы таких девчонок, но улыбающиеся лица в газете производили зловещее впечатление, их будто заранее пометила судьба. Печатью смерти.
– Да, – осторожно ответила я. – Я читала в газетах. Но Шотландия большая страна, вряд ли что-то…
– По-моему, жертв обнаружили в Западном Хайленде.
– Это очень обширный край. Вы скорее столкнетесь с лох-несским чудовищем.
Скепсиса в моем голосе было побольше, чем в душе. Тем утром Иэн как раз распорядился: «Хитер, надо сказать гостям, чтобы ночью не выходили из домиков. Из-за новостей».
Меня еще возмутило, что Иэн, о гостях обычно даже не вспоминавший, вдруг озаботился их безопасностью.
Но вряд ли этот Ингвар вообще чего-то боится. Я видела, что все это его скорее забавляет, что он едва сдерживает улыбку. Когда он заговорил об охоте, я немного расслабилась, мне даже удалось отвести взгляд от этих пронизывающих белесо-голубых глаз. Было в них что-то пугающее, что-то не совсем человеческое.
– Про охоту вам лучше поговорить с Дагом, – сказала я. – Это его сфера. Даг?
Даг посмотрел на нас. Блондинка тоже подняла голову, явно недовольная, что им помешали.
– Вы когда-нибудь охотились ночью? – спросил Ингвар. – С фонарями и собаками?
– Нет, – ответил Даг, быстро и как-то неожиданно громко.
– Почему? – спросил Ингвар со странной улыбкой. – Это же очень удобно.
Ответ Дага был прост:
– Потому что это опасно и жестоко. Я никогда не использую фонари.
– Фонари? – переспросила блондинка.
– Прожекторы, – сказал он, не поворачивая к ней головы. – На оленей направляют яркий свет, чтобы заставить их замереть. Свет сбивает их с толку и пугает. И часто это означает, что вы убьете не того – например, самку с оленятами. А собак используют, чтобы отбить животное от стада. Это варварство.
Наступило неловкое молчание. Я подумала, что впервые услышала от Дага столько слов за раз.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
