— Наверное, нет. Правда, до сих пор я никогда об этомне думал. Но теперь мне кажется, хорошая наука сможет уберечь тебя от многихбед. А потом, после того как ты некоторое время потренируешься по-настоящему,попробуем поговорить с Пэтом. Может быть, он все же позволит тебе летатьотсюда.
Думаю, в конце концов он уступит. Ему ничего другого неостанется.
— Я на это даже не надеюсь.
Они пошли обратно к зданию аэропорта под проливным дождем иснова промокли насквозь. Перед самым входом Кэсси неожиданно остановилась ивзглянула на Ника с улыбкой, от которой вся его душа, казалось, растаяла. Ониспугался — не хочет он чувствовать к ней ничего подобного. Но сегодня иммногое пришлось пережить, и это их очень сблизило, — Спасибо тебе, Ник.
— Не стоит благодарности. Правда.
Ее отец, наверное, придушил бы его собственными руками,узнай он об этих планах.
Ник ласково взъерошил ее мокрые волосы и повел в кабинетотца. Пэт только что налил Крису бренди. Тот все еще выглядел потрясенным. Лицоего оставалось землисто-серым от страха.
— Ты в порядке, Кэсс?
Пэт кинул быстрый взгляд на дочь. Странно, она выглядитсовсем не так, как брат. Почти спокойна. С другой стороны, вся ответственностьв этом рискованном полете лежала на нем. И опасная посадка тоже досталась ему.Так думал Пэт О'Мэлли. Ни Крис, ни Кэсси не стали его разубеждать.
— Да, папа, все в порядке.
— Ты храбрая девочка.
Наконец-то в его голосе прозвучало восхищение. И все-такиэто было не то восхищение. Один лишь Ник ее понял до конца. Ник согласился датьей то, о чем она мечтала больше всего на свете. Ее мечта сбудется! Теперь онабыла даже рада, что рискнула подняться в небо в такую грозу. Как оказалось,дело того стоило.
Пэт привез Кэсси и Криса домой. Мать ждала их с обедом. Застолом Пэт рассказал Уне о том, что произошло. Вернее, о том, что он сам понялиз всей этой истории. Какой невероятный поступок якобы совершил Крис, каким оноказался безрассудным, поднявшись в воздух в грозу, и как в конце концовискупил свое собственное безрассудство тем, что сумел благополучно вернуться ипосадить машину. Отец так гордился своим сыном… Сам Крис за все время обеда непроизнес ни слова, а потом ушел к себе в комнату, запер дверь, лег на кровать иразрыдался.
Выждав некоторое время, Кэсси отправилась к брату. Долгостучала в дверь, прежде чем он открыл. Выражение его лица представляло собойсмесь ярости и муки.
— Что тебе нужно?
— Я хочу попросить прощения за то, что так напугала тебя…за то, что мы чуть не погибли. Прости меня, Крис. Я не должна была этогоделать.
Теперь-то она могла позволить себе быть великодушной.
Ведь Ник обещал дать ей то, о чем она мечтала.
— Я никогда больше не поднимусь вместе с тобой ввоздух! — Глаза Криса сверкали от ярости. Так обычно младший брат смотритна старшую сестру после того, как та использовала его в своих целях и предала.
— Тебе и не придется больше этого делать.
— Ты что, не собираешься больше летать?!
Этому он не мог поверить.
— Пока, наверное, некоторое время не буду…
Она пожала плечами так, как будто для нее это ничего незначило. Но Крис слишком хорошо знал сестру.
— Я тебе не верю.
— Посмотрим, как будет дальше. Сейчас мне не хочется обэтом говорить. Я просто хотела сказать тебе, что сожалею о случившемся.
— Еще бы ты не сожалела! — Однако в следующиймомент Крис потянулся к сестре, дотронулся до ее руки. — Спасибо.., за то,что спасла нас обоих. Там, наверху, я уже приготовился.., к самому худшему.
— Я тоже. В какой-то момент я подумала, что всекончено. — Неожиданно она нервно засмеялась.
— Ты ненормальная… — Но теперь в его голосе зазвучаловосхищение. — Ты отличный пилот, Кэсс. Тебе надо учиться по-настоящему, ане так вот.., украдкой, за спиной у отца. Он должен в конце концов позволитьтебе летать. Ты такой пилот.., в сто раз лучше меня. Мне таким никогда нестать. Готов поспорить, ты уже сейчас летаешь ничуть не хуже отца.
— Сомневаюсь. Что же касается тебя самого, ты не прав,Крис. Ты нормальный летчик. Только старайся не попадать в рискованные ситуации.
— Спасибо за совет. Обязательно напомню тебе об этом вследующий раз, когда тебе захочется подняться со мной в воздух, чтобыприкончить меня.
Он больше не злился на нее.
— Не буду, не буду, можешь не волноваться.
Она произнесла это ангельским тоном. Однако Крис слишкомхорошо знал сестру, чтобы поверить ее словам.
— В чем дело, Кэсс? Ты что-то задумала?
— Да нет. Просто некоторое время.., я намерена..,хорошо себя вести.
— Будем надеяться. В следующий раз, когда захочешьсорваться с цепи, предупреди меня заранее, пожалуйста. Я постараюсь держатьсяподальше от аэропорта. Может быть, и тебе следовало бы сделать то же самое,хотя бы на время. Похоже, один запах машинного масла сводит тебя с ума.
— Может быть, — произнесла Кэсси с мечтательнойулыбкой на лице.
Но она-то знала, в чем дело. Этот запах у нее в крови, ейникогда от него не избавиться. Сегодня она это поняла яснее, чем когда-либо.
Вечером пришел Бобби Стронг. Пэт рассказал и ему свою версиюпроисшедшего. Бобби пришел в ужас, а позже в ярости набросился на Криса:
— Если еще раз поднимешь мою девушку в воздух ивздумаешь рисковать ее жизнью, будешь иметь дело со мной! Что за идиотскиеигры!
И Крис, и Кэсси смотрели на него с удивлением. Они никогдане видели Бобби в таком состоянии. Крис с удовольствием рассказал бы ему, какКэсси умоляла его совершить полет перед грозой. Он бы много чего хотелрассказать, но не мог.
— Ладно-ладно, — пробормотал он, поспешно уходя всвою комнату.
Все они ненормальные — Бобби, Кэсс, отец и Ник. Ни один изних так и не понял, кто на самом деле виноват, ни один не догадался, чтопроизошло в действительности.
В этот вечер Бобби долго читал Кэсси лекции о том, какопасно летать, как это глупо и бессмысленно. Он говорил, что все люди, занимающиесяэтим делом, незрелые и недоразвитые, как дети. Играют в детские игры. Онвыразил надежду, что сегодня она получила хороший урок и теперь будет болееблагоразумной. И перестанет целыми днями болтаться в аэропорту. Он пояснил, чтождет от нее именно этого. Как может она рассчитывать на приличное будущее, есливечно ходит выпачканная грязью и машинным маслом, если готова попусту рисковатьжизнью в глупых приключениях вместе с братом? И потом, девушке это вообще непристало.
