древка кисточки.
— Прости, — он скользнул подушечками больших пальцев по мокрым от слез щекам Эйлин, размазывая по ним липкие горячие дорожки. — Сейчас так будет лучше для тебя.
Не дав Эйлин опомниться, он перенёс руки выше, стискивая пальцами ее голову. Раскалывающая на части череп боль отступила. Мир на секунду выровнялся, чтобы затем заиграть перед слепым взглядом Эйлин радужными кругами. Набежавшая лёгкость оттесняла бурлящие недовольством голоса. Тело обмякло — Нейт тут же подхватил ее, опуская на кровать. Казалось, она парила, погружаясь в мягкие объятия ненавистной воды. Если бы она могла — несомненно закричала бы от охватившего ее чувства восхищения. Но вместо этого язык едва ворочался у неё во рту, превращая все, что пыталась сказать Эйлин в неразборчивую кашу.
Эйлин кружилась в мыслях, калейдоскопом проносившимися перед ней воспоминаниям, пока не наткнулась слепым взглядом на веснушчатое лицо перед собой. Острые лисьи черты, золотистые глаза и огненно-рыжие волосы. Она его видела. Хотелось приподняться на дрожащих локтях, прищуриться и рассмотреть склонившегося над ней Нейта поближе. Но вместо этого Эйлин глупо захихикала, сочащейся от разорвавших кожу ран рукой отерев распухший нос. Нейт негромко хмыкнул и снова взял ее лицо в свои ладони, наклонившись чуть ближе.
— Это ты. Ты больше… — неожиданно глупо хихикнула Эйлин и икнула: ее собственный голос двоился в голове, отзывался мужским эхом, так похожим на голос отца, — не злишься на меня?
Нейт смутился и нахмурился. Он смотрел на Эйлин озадаченным взглядом, пока она продолжала тихо хихикать и щуриться, разглядывая лицо перед собой. Морщины на лбу Нейта разгладились, и он подался вперёд, заглядывая ей в глаза.
— Нет. — Нейт мягко улыбнулся. — Я не злюсь на тебя, Эйлин Маккензи.
А затем она провалилась в убаюкивающую тьму.
***
Возвращение в реальность оказалось болезненней, чем Уилл это помнил.
Его разматывало между мирами, как белье в неисправном барабане стиральной машинки, заставляя наконец понять, что испытывает человек, спрыгнувший с Ниагарского водопада, пока он не ударился головой о металлические ножки мостков в озере Мичиган. Почему именно там? Уильяма слишком хорошо знал каждую выбоину на проржавевшем металле, чтобы быть уверенным — барьер выплюнул его не в Шотландии.
И это пугало.
— Удивительно, но я бесконечно рад тебя видеть, Уилл. Правда, я не рассчитывал, что ты вернёшься так скоро.
— Произошли… кха… некоторые непредвиденные изменения в намеченных планах. Прости, я… Я не смог.
Нужно было догадаться, что все пойдёт не так, еще когда Уилл, очнувшись увидел над собой лыбящееся лицо Алана Маккензи. Тот навис над ним с подозрительно объёмным мешком из «Уолмарта», расширенными зрачками и слишком дружелюбным выражением, что обычно было не свойственно Алану. Тем не менее выбирать Уильяму было не из чего, и он, будучи человеком разумным, решил что отказываться от единственной протянутой ему — буквально — руки будет верхом глупости.
— Какая поразительная самокритика, Уилл! Однако, сегодняшний вечер слишком прекрасен, чтобы посвящать его разбору всех твоих промахов в этой миссии.
— Что…
Уилл рассеянно заозирался, но закончить мысль ему не дали: вручили объёмный пакет и активно похлопали по плечу.
— Переодевайся. У нас с тобой есть на сегодня еще одно дело. Будешь моей валентинкой, — хихикнул Алан.
Уилл с сомнением покосился на содержимое полиэтилена, заметив там футболку «Лучший в мире папочка», которая наверняка была ему мала на пару размеров — все-таки в отличие от Алана он хотя бы раз в неделю ходил в местный фитнес-зал и бассейн не только в попытках наладить свою личную жизнь, — неоново-жёлтые спортивные штаны и малиновые кроссовки. К счастью, тут они с Аланом делили один размер обуви, чем Маккензи все время пользовался нагло влезая в ботинки Уилла.
— Отвернись, — сухо бросил Уилл, бросая пакет на землю и стягивая с шеи мокрый развязавшийся галстук, казавшийся ему сейчас скорее железной цепью.
Алан обиженно засопел.
— Да брось, Уилл. Чего я там не видел? Неужто за время своего маленького путешествия, ты отрастил себе еще несколько пар сосков? Или у тебя открылся… третий глаз? — Маккензи кокетливо поиграл бровями.
— А ты, как посмотрю, так и не научился шутить, как нормальные люди.
Закатив глаза, Алан все-таки отвернулся.
Как Уилл и предполагал, футболка скорее походила на удлинённый топик, а лишние движения грозили превратить ее в лохмотья. И все же это было лучше, чем прозябать холодной ночью в мокрой рубашке. Штаны Маккензи превратились в бриджи, а сам Уилл в малиновых кроссовках теперь напоминал персонажа-неудачника из какого-нибудь симулятора жизни, где твои умения зависели от одежды, а игрок не особо задумывался, как ты в итоге выглядишь. Не хватало только рыцарского шлема с забралом, чтобы повысить «харизму» и «славу» на максимум и привлечь всех в радиусе нескольких миль к своей персоне.
— Как ты узнал, где я?
Уилл все же не вытерпел, когда дверные замки в машине Маккензи защёлкнулись и колеса плавно закрутились, вывозя внедорожник на шоссе. Алан тихо напевал под нос нудную песню с радиостанции, постукивая пальцами по рулю, а Уилл выкручивал кондиционер — ему все еще было холодно, а мокрая кожа покрывалась мурашками от попадавших на неё холодных струек вентиляции.
— О мой… — Алан на секунду завис, — я, Уилл! Ты как будто забыл, с кем разговариваешь! Конечно мне было любопытно узнать, где тебя выплюнет на этот раз. Потому что после твоего внезапного визита в сердце Сахары, я решил, что бросать все на самотёк будет крайне безответственно. К счастью, — Алан неопределённо взмахнул сразу обеими руками, отчего автомобиль тут же вильнул, а Уилл едва успел схватиться за руль, удерживая тот в одном положении, — ты объявился даже в границах штата, а то пришлось бы разбираться с прокурором, а видеть кислое лицо младшенького из Куэрво не входит в мои планы на ближайшие недели. Идиотский браслет, — раздражённо процедил Алан, сбросив руку Уилла с руля. — Не нужно мне помогать. Я и сам справлюсь. Но, вот я здесь и даже привёз тебе чистую одежду! В конце концов мы не чужие друг другу люди.
— Не заметил, — хмуро бросил Уилл, отвернувшись к окну.
Внутри что-то сломалось. Он смотрел на отражение Алана в стекле, но не чувствовал ничего — только опустошение, тоску и потерянность. Уилл все еще мутило после перехода, голова кружилась, а взгляд с трудом удавалось сконцентрировать на чем-то одном. Мысли хаотично мешались, слипались в кривой снежный ком и наваливались на Уильяма. Он пытался их раскрутить, пытался разобрать на отдельные тонкие ниточки, проследить до их истока, но виски от этого раскалывались только сильнее, а воспоминания даже вчерашнего дня
